чтобы девушку кто-то обижал и мучил.
Пока брат с сестрой обнимались, Тимофей любовался заплаканным личиком девчонки. Обычно зареванные лица выглядят непривлекательно, но Гунала с дорожками слез на порозовевших щечках смотрелась трогательно. И он не собирался отпускать крошку от себя. Не для того на яхту к отпетым негодяям полез, чтобы вызволить сестрицу для красавчика ирбиса.
– Я Гуналу не затем с собой зову, чтоб она за Лешкой присматривала, – нарушил Трайкер идиллию родственного воссоединения.
– А для чего тогда? – напрягся барс. – Учти, пёс, если задумал поразвлечься…
Сердце Гуналы ускорило ритм, при этом девушке казалось – она не дышит. Так хотела услышать, что скажет взволновавший ее чужак.
– Я предлагаю твоей сестре свое покровительство и защиту, – не стал пока акцентировать Трайкер внимания на сравнении с псом.
Присутствие девушки гасило в нем агрессию, побуждало следить за произносимыми словами.
– Я согласна, – неожиданно для самой себя и всех присутствующих поспешно выпалила Гунала.
– Никогда не пойму женщин, – мрачно произнес Айнар. Впрочем, возражать не стал. Хотя они и пикировались между собой бесконечно, графитовый оборотень ирбису импонировал. Пожалуй, если сестра останется с Трайкером, за ее судьбу можно не особо и волноваться.
Молодая вдова Карима застенчиво отвечала на пытливый взгляд нежданно появившегося в ее беспросветной жизни мужчины. С ней происходило что-то необычное. Неужели влюбилась?
– Если вы все обсудили, можем отправляться домой, – чуть иронично произнес Аверьян.
Трайкер догадался, чем вызвана ирония в голосе Богдана – намекает, что они теперь в одной лодке. Да уж… Обычное приключение обернулось для них двоих слишком непредсказуемо.
Тимофей спрыгнул с тумбы и протянул руку Гунале. На ответный, доверчивый жест девушки, ее брат показательно вздохнул.
Наиболее удачного слова, которым охарактеризовал Абдула плато Устюрт и подобрать трудно – необычно.
Осадочные породы и меловые отложения в виде высоких двух-трехметровых прозрачно-розовых, бледно-голубых и замутнено-белых камней, веками оттачиваемые ветром и водой, сгрудились на многокилометровом песчаном плато.
Под ногами – целые россыпи ракушек, останков морских ежей, моллюсков, окаменелых кораллов.
– Откуда тут столько ракушек? – подобрала Маша Кроль довольно большую улиточную раковину.
– Считается, что это морское дно, – пояснил Абдула. – Вода ушла отсюда миллионы лет назад, а все, что было под водой осталось.
– Красиво, конечно, – сунула Машка раковину в свой рюкзачок. – Но не хотела бы я оказаться здесь в одиночестве. Слишком мистично. Словно блуждаешь по кораблю- призраку.
Дженна и Аверьян забрались на один из камней. Поверхность его была ровной, гладкой. Дженна смотрела в ту сторону, где виднелась бирюзовая кромка моря, поглотившего яхту Карима и сокровища Тамерлана.
– Тебе жаль? – подумал Аверьян, что девушка жалеет об утраченных Зодиаках.
– Нет, – удивила она его. – Понимаешь, я проделала этот путь, разгадала карту Батыра, нашла в тайниках наследие шумеров. Пусть и не удержала, но вся эта история приняла законченную форму. И я обрела в этом пути гораздо более важное, нежели сокровища. Тебя, Аверьян.
Его захлестывала нежность к девочке, захлестывала любовь. Аверьян уже не смог бы жить без своей сильной-слабой милахи.
– Спускайтесь! – эхом донесся до парочки голос Трайкера. – Пора дальше двигать.
До места, где Карим держал багги и электрокары добирались на четырех лапах. Дженна предпочла бы и дальше так бежать. Слишком живо в памяти катание на снегоходе. Но она видела азарт в глазах мужчин. Да и другие девочки явно не имели ничего против того, чтобы прокатиться с ветерком. У Гуналы, наверное, подкашиваются коленки от предвкушения минуты, когда она прижмется к широкой спине Трайкера. Ариель так вообще потирает ладони, в ее венах вместо крови, наверное, циркулирует адреналин.
Дженна не удержалась от смешка, когда Абдула посадил рядом с собой в электрокар Ласку. Так комично это выглядело. Кайди взял к себе на борт Айнар. А Ларса разместили к Нодиру.
– Тебе бы шлем еще одеть, приятель, – легонько щелкнул Ларса по носу Трайкер, – и не отличишь от волка из всеми любимого известного мультика.
Аверьян выбрал для себя и Дженны электробагг, открытый со всех сторон, но в тоже время с системой множественных перекладин – не вывалишься. Снял со специальной стойки два шлема.
– Боишься? – не обманул его показной равнодушный вид Дженны.
– Не то, чтобы боюсь. Опасаюсь.
– Держись за меня крепче, – одел он на голову Дженне шлем. Сам застегнул. – Если что не так, ущипни меня. Я сразу остановлю багг.
Даша кивнула. Она не будет трястись от ужаса, как в прошлый раз. Не будет. Она просто закроет глаза и прижмется к спине Аверьяна.
Он стартовал плавно, не стал сразу выжимать газ на полную, как сделали остальные, и Дженна слегка успокоилась. Все не так страшно. Даже стала посматривать по сторонам. Лучше бы не смотрела. Теперь страх вызывал пустынный пейзаж. Тонны песка казались такими же пугающими, как давешние волны, поглотившие яхту Карима. Непонятно, как растения выживают здесь? Дженна могла разглядеть их невообразимо длинные корни. Цепляются ведь так, чтобы предотвратить подвижность песка вокруг себя.
Она не могла сказать сколько времени их кавалькада преодолевала расстояние от таинственного плато до обжитого кишлака в пустыне. Не слишком долго. Земля еще не совершила оборот настолько, чтобы Солнце начало скрываться.
Когда Аверьян остановил машинку-вездеход, Дженна с трудом разжала пальцы. Так крепко цеплялась за своего мужчину. Наверное, ему было больно.
Она вывалилась из транспортного средства, приспособленного к бездорожью, и улеглась на песке.
– Дженна? – склонился над девушкой Аверьян.
Расстегнул ремешки ее шлема и заругался.
– Почему не остановила? Почему не сказала, что тебе плохо?
Бледное лицо Даши, сухие губы, капельки пота на лбу и висках не оставляли сомнений в том, что всю дорогу она боролась с дурнотой.
Аверьян извлек из рюкзака пластиковую бутылку, наполненную водой в одном из колодцев Самарканда. Помог Дженне сесть.
– Мне уже лучше. Не переживай, – и правда возвращались силы. То ли от воды, то ли от представшей перед глазами картины жизни в пустыне.
Маленькая деревенька-кишлак в окружении песчаников. Два десятка домов шатрового типа. Между ними гуляют ослики, верблюды, козочки и куры.
Цветастые покрывала занавешивают вход в дома-шалаши.
Встречать гостей спешили жители. Женщины. Старые женщины. Некоторые даже весьма дряхлые. Но опрятно одетые и аккуратно причесанные. Женщины пустыни – так назвала их Гунала. В отличие от большей части населения Самарканда, жительницы пустыни не выглядели изможденными, затравленными, голодными и несчастными. В их
