Мерзликин, если что, — ответил я, не открывая глаз. — И он на пропуск работать никогда не пойдет. Характер не тот. Он глаза закрывать не умеет.
— Ааа, — понимающе протянул мой напарник. — Значит споемся.
Меня откровенно мутило. По телу разливалась слабость, а в желудке опять начинало разгораться пламя неведомого пожара. Я так рискую и не дожить до встречи с однокашником.
— Дай аптечку, — попросил я у Мирохи.
— Андрюха, не надо, — покачал головой тот, сбавляя скорость и поворачивая ко мне голову. — Я в тебя и так три бутылочки влил. Плюс раны кровью дракона прижигал. Знаю, что это смола обычная откуда-то из Южной Америки, но все равно непонятно, как все вместе на тебя подействует.
— Меня мутит ужасно, — пожаловался я. — А если не доеду я?
— Не переживай, — успокоил меня с абсолютно серьезной рожей Мирон. — У меня в багажнике лопатка есть, похороню, как полагается.
— Тьфу на тебя, — скривился я, подпрыгивая на очередной колдобине. — Раз лекарь из тебя так себе, то тогда давай развлекай меня. Расскажи про славного парня Стеблова, которого ты бить начал, не успев здрасьте сказать.
— Да чего там рассказывать? — Мирон от избытка чувств выругался и полез в карман за сигаретами. — Гнида он! Это из-за него практически мне уволиться пришлось.
Мой напарник в несколько глубоких тяг прикончил сигарету до фильтра и сразу же потянулся за новой. Помолчав пару минут, он принялся рассказывать.
— Я тогда уже немного успел послужить, только-только капитана обмыл. Жизнь казалась простой и бесхитростной. Делай что должно и все тебе будет. Я и служил, по совести, все как учили. И тут эта тварь появляется, молодой опер из особого отдела. Приехал, ходит, носом водит, разговоры с бойцами вести пытается. Но у меня коллектив хороший был, уродов сам по себе выдавливал, поэтому все этому придурку улыбаются и на любые вопросы «Никак нет» отвечают.
А он все ходит, все смотрит. Наконец, заваливает ко мне и сразу такой «Как жизнь? А хватает ли денег? А были ли предложения?»
Ну что ты ему ответишь? Я тоже режим дурака включаю, жизнь нормальная, секс регулярный, деньги есть, предложений много, особенно интимных. А он все стелет так, мягонько. Короче, мне это надоело, и я ему понятным языком объяснил, что граница в аренду не сдается, а подобные разговоры чреваты неприятностями, так как вокруг лес и в нем темно.
— Да вы, батенька, дипломат, — пробормотал я, проваливаясь понемногу в состояние дремоты. Но Мирон меня не услышал, продолжая переживать потревоженные воспоминания.
— Короче, уехал этот урод от меня не солоно хлебавши. А через неделю телефонограмма по закрытой связи, дескать с той стороны груз идет, надо пропустить, идут оперативные мероприятия. Ну надо так надо, пропустил, сижу жду, где полыхнет. Тишина. Как будто и не было никакого груза. Проходит месяц, опять такая же история. Но я уже наряд выслал, посмотреть, что там и как. А бойцы мне наутро докладывают, что прошли двое, несли что-то в рюкзаках. И опять тишина.
А на третий раз, я понимаю, что дело нечисто. Бумаги поднял и обомлел. Все три плана этот Стеблов готовил. Ну я репу почесал, взял литр водки и поехал на взаимодействие к начальнику местного РОВД. Дескать, так и так, сам не могу, но тебе дарю точнейшую информацию. Берут менты этих субчиков, а при них наркота. Килограммов двадцать. Шум поднялся, мама не горюй. Начальник РОВД звание досрочно получил, обещал сына в мою честь назвать, а Стеблов наш чуть не лопнул от злости.
— Действительно, чего это он вдруг расстроился? — прокомментировал я, но, судя по всему, уже не вслух, а про себя. Дальше Мирон мог бы и не продолжать, конец истории был мне вполне понятен.
Напарник, наверное, еще долго в красках рассказывал, как ретивый опер искал самые разные способы подставить бравого капитана, но я его уже не слышал. Сон все-таки сморил меня, заставляя организм расслабиться и включить режим регенерации.
Сон был все тот же и не тот же. Поляна, выстрел, но лицо Валерки почему-то плывет. И я понимаю, что вижу склонившегося надо мной Мерзкого. Удивиться такому повороту событий я особо не успеваю, потому что голос в голове принадлежит совсем не Максиму.
«Я же предупреждал тебя, что жизнь человека ты уже вести не сможешь».
Судя по всему, от увиденного во сне я ощутимо дернулся и проснулся. Хотелось пить, есть, в туалет и чего-то еще.
— Очухался? — Мирон дремал на соседнем сиденье, прикрыв глаза. Выглядел он крайне помятым.
— В туалет хочу, — признался я.
— Вон там, на заправке вполне чистенько, — мотнул мой напарник головой в сторону маленького одноэтажного здания автозаправки, освещаемого светом яркой вывески и несколькими фонарями. — Дойдешь?
— Постараюсь, — пробурчал я. — Где мы хотя бы?
— Где-то близко, — не открывая глаз, пробубнил Мироха. — Мы проехали больше тысячи километров.
— Ого, — глянув на часы, я оценил героизм напарника. — Третий час ночи. Как ты только не заснул за рулем.
— Нормально все, — мой друг явно балансировал между сном и явью. — Футболку только одеть не забудь. И купи кофе, твой термос совсем пустой оказался.
У меня в рюкзаке всегда лежал маленький термос, но объяснять другу, что обычно в нем коньяк вместо кофе я не стал, а выбравшись из автомобиля, открыл багажник. Достав из рюкзака футболку, я подумал, что процесс ее напяливания может оказаться гораздо более трудным, чем обычно. Но очень быстро понял, что ошибся. Мой организм восстанавливался очень быстро, и раны, полученные в утренней схватке, почти перестали беспокоить.
Обрадованный этим обстоятельством, я шустро засеменил к зданию заправки, сделал все свои дела в туалете, а потом с наслаждением умылся. Да уж, надо признать, что в прежней жизни при таким приключениях мне пришлось бы сейчас не кофе покупать, а уже думать о кладбище.
С другой стороны, думал я, попивая кофе, прежняя жизнь была стабильной, понятной и размеренной. И в ней бы у меня наверняка была семья, никто не помешал бы мне жениться на Светке, удочерить Алиску… Утром на работу, вечером с работы.
А сейчас? Ведьмы, вампиры, служба безопасности… Кстати, куда же все-таки запропастился Эдик? Так-то я был уверен, что господин полковник сможет выскочить из любой передряги, но вообще было бы неплохо, чтобы он и в моей с Мироном судьбах поучаствовал. Я пока жив, хотя непонятно как долго, а вот мой напарник таких ранений может и не перенести.
Я вернулся к машине и заглянул в салон. Сон все-таки сморил Мирона и сейчас негромко похрапывал на переднем сиденье. Стараясь
