только на голове.
— Аналогично, — промычала она, сглотнув слюну и пристально глядя в ту часть помещения, откуда раздался смех. А там царил непроглядный мрак, до которого не доставали лучи фонаря.
— Как ты думаешь, нас просто пугают или в темноте скрывается что-то из Кинга? — проблеял я.
— Скорее второе, — ответила ведьма, наведя на темноту арбалет.
— Как хорошо, что у меня есть Мрак, — проговорил я и вызвал питомца. Он возник передо мной и вопросительно глянул умными глазами. — Иди вон туда и проверь, кто там угорает. Ясно?
Темнопард вроде бы всё понял и медленно двинулся в темноту, прижав уши и сверкая глазами. Да вот только детский смех раздался уже совсем с другой стороны. Мы все втроём подпрыгнули от неожиданности и обернулись. А там во мраке сверкали два красных глаза, кои располагались на уровне моего пояса. Я инстинктивно отшатнулся, а красноглазое существо бесшумно двинулось к нам, оказавшись на границе света и тьмы. Мы с ужасом увидели грязную девчонку, одетую в сшитые вместе серые крысиные шкурки. Её волосы отросли до поясницы и представляли собой сальные, спутанные патлы, а на скуластом лице царило звериное выражение. Крошечные ноздри раздувались, будто у хищницы, которая учуяла добычу, а губы раздвинулись в оскале, демонстрируя неестественно большие клыки. Она всем своим видом показывала, что мы её заинтересовали в качестве сытного обеда. Но девочку вроде бы пугал свет фонаря. Она не пересекала контур освещённого пятна и лишь стояла на месте, расставив худенькие руки, оканчивающиеся десятисантиметровыми когтями.
Я прошептал, глядя на неё:
— Искра, не поддавайся материнским инстинктам. Её надо убить.
— Согласно, — бросила та, решительно нахмурив брови.
— Мда… откуда у тебя материнские инстинкты? — еле слышно пробормотал я, а затем приказал питомцу, который уже вот-вот должен был исчезнуть в перстне: — Мрак, перегрызи глотку этой юной особе. А мы тебе поможем в этом благом начинании.
Питомец двинулся к девчонке, только не прямиком, а стал обходить её, желая напасть со спины. Моя школа. Я чуть не пустил слезу умиления, глядя на темнопарда. Да только клыкасто-когтястая девчонка держала его в поле зрения. И когда он оказался сбоку от неё, то она встала вполоборота. Но это дало прекрасный шанс Искре выпустить арбалетный болт. Она без раздумий разрядила оружие — и через миг в виске девчонки вырос кончик болта. Стальной снаряд почти полностью вошёл в её череп. А та лишь пронзительно вскрикнула и дёрнула головой, но не упала замертво, что, в принципе, было бы логично. И к тому же её обуяла такая ярость, что она переборола свой страх перед светом и с распростёртыми объятиями бросилась на Искру. Ведьма же замешкалась и катастрофически не успевала вытащить из ножен саблю. Благо, что я умел обращаться с детьми и встретил девчонку топором. Мой удар пришёлся на ключицу — лезвие перерубило её и вошло в тело почти до середины грудной клетки. Во все стороны брызнула алая кровища, а мелкая дьяволица истошно заверещала, но помирать опять не собиралась, хотя её правое плечо оказалось почти отрубленным. И вместо того, чтобы замертво рухнуть к моим ногам, она воткнула когти в моё правое бедро. Они прорвали ткань штанов и вошли в плоть точно пять раскалённых лезвий. Тут уж пришла моя очередь орать от нестерпимой боли и глядеть, как из ноги брызнула кровь вперемешку с грязью, которую оставили в ране когти девочки. Хорошо хоть мой инстинкт самосохранения молниеносно понял, что я не успеваю второй раз взмахнуть топором, поэтому моя левая рука разбила фонарь об голову мелкой чертовки. Её волосы молниеносно покрылись горящим маслом, и в воздухе появился запах гари. А девчонка завыла, словно волчица, и попыталась сбить пламя. Её маленькие ладошки принялись шлёпать по волосам, но, естественно, так хрен избавишься от огненной шапки. И в какой-то миг она рванула к лестнице, ведущей вниз. А я похромал за ней, обратив внимание на то, что Мрак уже пропал, а Искра, выхватив саблю, побежала за девчонкой, которая лучше всякого фонаря освещала пространство. Вот если бы она ещё так не вопила — цены бы ей не было. Да и бежит она слишком быстро. Я не успеваю со своей травмированной ногой, по которой в сапог стекает кровь. Но мне бы лишь добраться до тайника, а потом можно сразу же и валить отсюда.
Подобные мысли придали мне сил, и я начал быстрее орудовать ногами, но всё равно, когда мне удалось доскакать до тайника, Искра и девчонка уже скрылись на первом этаже. Благо, что я успел заметить, где тот самый камень-открывашка. А потом меня окутала кромешная темнота. Мне пришлось действовать на ощупь. Я начал скользить пальцами по влажной стене, где среди мха ползали склизкие слизняки. Наверное, где-нибудь в Азии их бы охотно употребляли в пищу, но я каждый раз гадливо морщился, когда прикасался к ним. Хорошо хоть я довольно быстро нажал на тот самый камень, который со скрежетом ушёл в стену, а позади меня раздался отчётливый звук падения другого булыжника. Отлично, тайник открылся. Я торопливо обернулся и стал исследовать стену.
Параллельно мои уши ловили девчачий визг и азартные крики Искры. Похоже, ведьма добивает клыкастую особу. Ну а я сейчас вытащу осколок, и мы отправимся к колдунье. Мои пальцы как раз нащупали камешек. Я вытащил его с ликующей улыбкой, а потом торопливо засунул осколок в заплечный мешок и вытащил оттуда зелье лечения. Но выпить его не успел, так как дальше события приняли иной оборот, нежели тот, на который я рассчитывал… Кто-то дохнул мне в затылок смердящим дыханием, будто всю жизнь ел лишь гнилую плоть, а затем в моей голове будто бы взорвалась бомба, и сознание трусливо покинуло меня.
Вскоре я начал приходить в себя и первым, что мне довелось почувствовать был холод. У меня продрогло всё тело. Даже веки не хотели открываться. Но если вокруг холодно, значит, я не погиб и не попал в Тёмный храм. Тогда где же я? В попытке ответить на этот вопрос я приоткрыл глаза и застонал:
— Ох, твою мать.
— Рей, ты жив? — раздался знакомый голос откуда-то из темноты.
— Вроде бы, — пробормотал я, поняв, что сижу около стены. Нет, так можно и простатит заработать. Я попытался встать и тут
