привнося голубоватые рефлексы и делая их ещё более завораживающими.
— Да и тебя не узнать, дорогуша! — хохотнула подруга. — Выдают только рост и синие-пресиние глазищи. Должна сказать, человеческая одежда тебе к лицу!
Темноволосый и статный яфреец выбрал для светского раута светло-серый костюм-тройку и разбитую на чёрные, красные и серые ромбы маску, навевшую образ арлекина или шута. Так что эффектные супруги соответствовали друг другу в полной мере.
— А кто твоя очаровательная спутница? — внимательные глаза с интересом прошлись по вампирессе. — Кажется, мы не представлены. Рэйчел Барнс, миледи.
— Это Николь, — вклинился Дэйв, протягивая руку, в которую наяда небрежным жестом вложила ладонь. Склонившись, агент запечатлел на ней вежливый поцелуй.
Ник улыбнулась уголками губ, а затем сделала Рэй шутливый книксен. У нас с другом лица вытянулись от удивления — столь изысканным и в то же время непринуждённым он выглядел.
— Та самая Николь, пошатнувшая сексуальные вершины Манополиса? Глазам не верю! — воскликнула подруга, заслужив заговорщицкое шиканье Дэйва. Отмахнувшись от замечания, она оглядела бессмертную со всех сторон. — Надо же, вдвойне приятная встреча! Что ж, я не удивлена.
— Очень необычная для Касии красота — холодная и загадочная. Поздравляю с удачным приобретением, дорогой, — усмехнулась она и чмокнула мужа в гладко выбритую щёку.
— Вы мне льстите, — потупилась Ник.
Готов поспорить, что часть её лица, не скрытая маской, порозовела. Леди Барнс ей понравилась. Этому уже не удивлён был я: Рэй не умела не нравиться.
Супруга Дэвида обладала особой харизмой и притягательностью, складывавшейся из множества мелочей: острого ума, проницательности, лёгкости и открытости нрава, заразительного смеха и подкупающей искренности.
Возможно, если бы на её пути не встретился Дэйв, а на моём — Лара, у нас могло бы что-то получиться. По крайней мере, я не уставал ей восхищаться.
— Ничуть, — обронила шатенка, не без удовольствия наблюдая, как я приложился к её кисти, пусть и безжизненными губами маски. — Ты как обычно хитёр, Кросс. Ограждаешь себя от соблазнов?
Пока я гадал, риторический вопрос или нет, Рэйчел успела переключиться на новую тему:
— Хотя Манополис катастрофически тесен, редкие встречи и знакомства можно назвать по-настоящему приятными. Зато сомнительных хоть отбавляй. Даже эта самовлюблённая стерва, и та здесь! Как там её, милый, Карилла?
— Камилла, — на автомате поправил я, и тут же прикусил язык, но стало поздно.
Три разных взгляда устремились на меня: обеспокоенный, удивлённый и насмешливый. Рэй ухмыльнулась сомкнутыми губами, но ничего не сказала, за что я был ей признателен. Хоть кому-то хватало ума держать рот на замке.
Язык мой — враг мой, а мозг его лучший друг!
Рэйчел ведь помнила о давнишнем интересе Камиллы к моей скромной персоне. Благо, хоть не знала, насколько появление Николь подстегнуло этот пресловутый интерес.
— Ох, неужели это Эвансы? — заполняя тягостную тишину, обрадовалась миссис Барнс и потянула мужа в сторону очередных знакомых.
— Увидимся во время танцев, Марк, Николь!
Как ни в чём не бывало, Рэй сделала нам ручкой, и вскоре блистательные супруги затерялись в толпе не менее блистательных представителей света. Дэйв только и успел, что с извиняющейся улыбкой кивнуть на прощание.
Глава 15
Момент был упущен.
Вот спасибо, Рэй, удружила! Вдвойне, я бы даже сказал!
С другой стороны, разве мог я обвинить подругу в том, что она всегда рада меня видеть, а я сам не умею держать язык за зубами?
Тем не менее, между нами с Николь повисло напряжённое молчание. Казалось, имя Камиллы превратилось в единственное, что могло лишить невозмутимую вампирессу душевного равновесия. Не глядя в мою сторону, она подобрала длинную юбку и сделала шаг в толпу.
«Ну нет», — решил для себя и поймал огорчённую девушку за запястье.
Пальцы скользнули по ласкающей гладкости атласа, однако я не позволил себе отвлечься и выпустить желанную добычу из рук. Николь замерла, но не обернулась. Казалось, она колебалась и чего-то ждала.
Ситуацию спас случай. По воздуху прокатился первый звенящий удар, разлившийся чудесной живой музыкой, позади нас усилился рассеянный свет искусно замаскированных прожекторов, и первые пары танцующих вышли в центр площадки.
Я знал, что Сумрачный бал открывают нанятые организаторами профессиональные танцоры, а также смельчаки, бравшие уроки танцев ради громкого мероприятия.
Я, разумеется, не принадлежал ни к первым, ни ко вторым, но каждый раз, когда шёл наперекор судьбе, получал приличный нагоняй. Рассудив, что намёк более чем прозрачный, потянул заинтересованную Николь на паркет.
Повторив за присутствующими несложный поклон, развернул и властно притянул к себе вампирессу. В ответ на удивлённый взгляд, улыбнулся глазами и приподнял бровь, приглашая подругу на танец, хотя она и без того оказалась в моих руках.
Позабыв о Лемейн, она протянула ладонь, вторую руку положила мне на плечо. Выпрямив спину и опустив плечи, повернула голову в сторону, словно танцевала всю свою жизнь.
Вести Николь было легко, поскольку белокурая наяда подчинялась каждому движению, вторя телу партнёра, словно тень. И вскоре мы уже не думали ни о шагах, ни о такте, а просто кружились в венском вальсе среди красивых и ловких пар.
— Отчего существование Камиллы так задевает тебя, Николь? — поинтересовался я, когда лавирование среди танцующих перешло в абсолютный автоматизм.
Согласно этикету, партнёру надлежало смотреть перед собой, а потому я не мог прочитать выражение серо-голубых глаз. Впрочем, я и без вальса зачастую не способен был понять, что творится в голове у вампирессы.
— Меня задевает не существование Камиллы, — ответила она, попытавшись отстраниться. Я не позволил, крепче прижал тонкую талию к себе. Подруга опустила голову, а опомнившись, вздёрнула подбородок и вытянулась в струну — лёгкую, летящую, но напряжённую, — а твой интерес к ней.
— Это чушь, — я рассмеялся, уводя девушку в глубокий наклон.
Венский вальс всегда казался мне скучным без маленькой импровизации. Николь обмякла в моих руках, чтобы движение выглядело более плавным и естественным. Я испытал удовольствие при мысли, что она мне доверяет.
— Мой интерес лишь в том, чтобы держаться от неё подальше.
— По тебе не скажешь, — выпалила вампиресса.
Да она что, издевается?!
Неужели и впрямь думает, что меня что-то может связывать со своенравной куртизанкой?.. Не спорю, она всё время попадается на пути, но это не значит ровным счётом ничего. Я никогда не давал Камилле и намёка на взаимность.
— Ты ревнуешь? — с усмешкой уточнил я, сменив направление движения, чтобы не столкнуться с увлёкшейся и, подозреваю, не до конца трезвой парой.
Ощутил, как пальцы сирены впились в моё плечо. Если бы не перчатки, в кожу вонзились бы ноготки. Красноречивый ответ.
— Вот ещё! — рассердилась Николь, поджав
