ты делаешь? — Внезапно спрашиваю я.
— Танцую, — это все, что он говорит.
— Задница, — бормочу я себе под нос.
Наглость этого парня.
Игнорирует мое прибытие и теперь заставляет танцевать со мной даже без простого приветствия. Скорее всего, он ожидает, что я буду пресмыкаться у его ног, ловя каждое его слово, как, я уверена, делает большинство девушек. Я не виню их — он поразительно красив. Но как они могут преодолеть его высокомерие? Отвратительно видеть, как еще один мужчина верит, что он может получить то, что хочет.
Когда он начинает вести нас плавными, медленными движениями, скользя по комнате, я стараюсь наступить ему на ногу. Он бросает на меня взгляд, который заставил бы большинство молить о прощении. Я просто пожимаю плечами и придаю лицу невинное выражение.
— Упс, — сладко говорю я.
Его ноздри раздуваются от сладкого тона моего голоса, и я чувствую, как его рука сжимается вокруг моей, бросая на меня кинжальные взгляды, пока он продолжает направлять наши шаги в такт мелодии. В моих глазах злоба, которая, я надеюсь, сожжет его, поскольку я не могу стереть улыбку со своего лица, вино все еще парализует меня. Я должна казаться сиреной, с нежным взглядом, который приходит с коварными намерениями. Я не склонюсь перед его властным присутствием, независимо от того, насколько остро его взгляд впивается в меня. Я сражалась с монстрами похуже него, но чего он не знает, так это того, что я, возможно, самый темный монстр из всех.
Молчание между нами только добавляет огня к нашему жгучему напряжению, огня, которым я хочу сжечь его и стереть с него атмосферу предвзятости. Его кристально-голубой след спускается к моим накрашенным рубином губам. От того, как он смотрит на мой рот, к моим щекам приливает жар, и я поворачиваю голову, чтобы смотреть куда угодно, только не в его сторону. Я бросаю взгляд вдоль стены бального зала в надежде игнорировать этот удушающий воздух, который он наполняет неудовольствием.
Чего я не ожидала, так это увидеть пару светло-карих глаз, уставившихся на меня от блондинки, которая, похоже, секунд через десять взорвется от своего покрасневшего лица. Ее волосы идеально спадают вокруг лица блестящими волнами. Она выглядит более подходящей на роль принцессы, чем я.
Но потом до меня доходит: это, должно быть, одна из многих девушек, которые упали бы перед ним на колени и предложили бы ему весь мир на позолоченном блюде.
Я фыркаю. С другой стороны, может быть, это его девушка, и он решил остепениться.
То, как сжимаются ее кулаки, заставляет меня перейти к обороне, но я не верю, что она устроила бы сцену на таком мероприятии. Я позволяю своим глазам оценить ее. Девушка выглядит так, как будто она живет исключительно для того, чтобы сидеть и красиво выглядеть, нигде на ее теле нет выраженных мышц. Это заставляет меня предположить, что ей не хватает каких-либо боевых навыков или защиты. Эта мысль немного успокаивает беспокойство, которое начинало нарастать.
Но если его девушка так расстроена, тогда почему он танцует со мной? Это не похоже на то, что принц и принцесса разных дворов должны танцевать вместе, и я знаю, что это не по доброте душевной или попытка быть джентльменом. В этом мужчине нет ни капли вежливости в его скульптурном теле.
— Твоя девушка, кажется, не слишком довольна; тебе, вероятно, следует пойти и утешить ее, — говорю я ему, не желая быть занозой в чьих-то отношениях. — Она свирепо смотрит на меня, скрестив руки на груди, и выглядит примерно в двух секундах от попытки выдрать мне волосы.
Я поднимаю взгляд и вижу, как приподнимается его темная бровь, что только заставляет меня обратить внимание на серебряное кольцо, просвечивающее сквозь нее. Легкий изгиб его губ заставляет меня думать, что он нашел это забавным, но я сомневаюсь в этом. Я уверена, что этот мужчина не находит ничего смешного, не говоря уже о том, что я сказала.
Без предупреждения его хватка усиливается, когда он откидывает меня назад, наклоняясь над моим телом и обдавая меня своим ароматом. Такой пьянящий аромат, который я смакую, закрыв на мгновение глаза, оттенки дерева и клена смешиваются с вином, разливающимся по моему телу. Глубокое тепло ласкает внутри меня, заставляя меня хотеть растаять в его объятиях. Его дыхание обдает меня, и я чувствую запах бурбона на его губах. Черт. Он хорошо пахнет.
Я открываю глаза, когда понимаю, что он не поднял меня обратно. Застыв, в середине погружения, он смотрит на мою шею. Именно тогда я понимаю, что мой шарф, должно быть, соскользнул, пока я была поглощена его мужским запахом и находилась под его чарами. И ненавижу то, что мне это нравится. Кажется, я не могу прочитать выражение его глаз, когда он начинает снова приводить меня в вертикальное положение. Я чувствую, как кровь отливает от моей головы, когда тусклые лампочки над головой начинают раскачиваться и расплываться. Я должна воспользоваться моментом, чтобы позволить своему телу сосредоточиться, прежде чем мы снова начнем наши извилистые движения.
Я чувствую горячее прикосновение его руки, скользящей вверх по моей спине, пока она не достигает основания шеи.
— Не тот стиль ожерелья, который я бы выбрал для принцессы, — говорит он низким голосом. Я чувствую, как его кончики пальцев щекочут вырез моего платья и поднимаются к воротнику, который теперь выставлен напоказ.
В мгновение ока из него вырывается шипение, когда он отдергивает руку назад. Если бы я уже не смотрела на его лицо, я бы пропустила шок, промелькнувший в его глазах, прежде чем он опустил глаза, вернув свой нейтральный, холодный вид на место.
Принц Дрейвен снова кладет руку мне на талию, когда мы продолжаем двигаться в медленном ритме под то, что кажется бесконечной песней. Его поза напряжена, и его взгляд темнеет, когда он смотрит на меня сверху вниз.
— Ты действительно знаешь, как польстить леди. Это всего лишь ожерелье. Не нужно вести себя так, как будто оно тебя укусило. — Я закатываю глаза, чтобы скрыть смущение, бурлящее внутри меня.
Я ненавижу это ожерелье и внимание, которое оно привлекает, заставляя меня задуматься, знает ли он, что моя сила заперта, или он слышал о бессильной принцессе Асов от кого-нибудь из моих людей, которые приезжают к его двору по торговым делам.
Но я также, кажется, не могу проглотить возражения, которые продолжают изливаться из меня.
Он больше не произносит ни слова. Наконец песня подходит к концу, и я использую это как сигнал к
