всё бесит! — рявкнула я и в ярости начала колотить по подлокотнику, выпуская когти. Подлокотник начал крошиться, а я представила шею одного экземпляра, и этот процесс мне понравился ещё больше. «Прирезать по-тихому и дело с концом, черт!», — подумала я.
Мужчина, наблюдавший за этой картиной, громко рассмеялся.
— Милейшая, вы сейчас не можете размышлять объективно. Но если вы немного подумаете, решение придёт само собой, возможно, оно лежит на поверхности, — сказал он и подмигнул мне, немного насторожившись.
Я резко замерла, больше не ударяя бедное дерево с тканевой обивкой, которое раньше было красивым изделием, а сейчас от подлокотника практически ничего не осталось.
— Ты не помощь, а расстройство! — Я молниеносно перевела взгляд на мужчину и оценивающе прищурилась. — Как у тебя обстоят дела с ипостасью?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну как вы общаетесь? Ругаетесь там или что-то делаете? Как это вообще происходит?
Мужчина задумался ненадолго и продолжил:
— Мы едины, но и нет одновременно. Сущностью веет только инстинкты, в бою это очень помогает, например, но в обычной жизни сложно. Хотя повадки в любом случае берутся от звериной сути. Мне, например, нравятся тёмные места, тишина, подземные источники, например, или водопады в скальных грядах. Это больше от горгоньей части, но и менять смысла нет, так как это никак не усложняет жизнь. Ведущую роль ведёт человеческая часть, но сущность не обязана принимать все решения доминирующей части, иногда могут быть разногласия. Но это никак не влияет в целом. Как правило, у полукровок получается осознанно отделять сущности внутри, но это не совсем правильно. Чувства ведь тоже могут быть смешанными и у них много оттенков. Горгон отстранён, но также является частью меня. Если ему требуется выйти и поползать в змеиной сути, я даю такое право, осознанно отстраняясь. Свободу тоже порой хочется чувствовать, и желания нельзя подавлять. Иначе после может случиться большой взрыв, от которого могут пострадать все и вся. Лучше выплёскивать по чуть-чуть свои потребности, нежели как набранный ком из всевозможных желаний. Повторяю, ипостась надо покорить и договориться одновременно ещё на пути первого перевоплощения.
— Че так сложно всё? — прищурилась я и задумалась.
— А где всё просто?
— Там, где нас нет…
— Вполне вероятно, — улыбнулся Роиль.
— Хм, если подавлять, то во все тяжкие… Понимаю, — кивнула я.
— Примерно так. Именно из-за этого зачастую случаются срывы и потом можно оказаться невесть где, — насмешливо проговорил он.
— Буду думать… Ладно, иди, а то сейчас ещё один нервотрёп придёт… — вымотанно проговорила я, и Роиль вновь рассмеялся. Он встал с кресла и хотел было уже уйти, как позади открылся портал.
— Мрачного времени, уважаемый Дир, — поклонился Роиль на шутовской манер. Поднявшись, он насмешливо продолжил: — Вижу, вы уже обжились в новой роли…
— Мрачного, вижу, вы старую ещё не отбросили, — ответил мужчина в такой же насмешливой манере.
— Меня и здесь неплохо кормят, — немного оскалился он и обратился ко мне: — Милейшая, я откланяюсь.
Больше не оборачиваясь, он поспешно выплыл из помещения, а мы остались наедине…
Глава 19
Прошлое…
После ухода Роиля мужчина больше не сдерживался. Он хотел полностью насладиться мной, энергией, запахом и всем существом. Разговоры были не нужны, остались только наши тела, которые соединялись в своеобразной борьбе. Раз за разом он доказывал, пытаясь склонить на свою сторону, а меня одолевали смешанные чувства. Мы тонули вместе, доходя до пика, трепетно ластясь друг к другу, желая большего.
Когда мужчина насытился, он спокойно лёг на кровать, притянув меня к себе. Ноиль не отпускал меня и не давал возможности высвободиться из его тисков. Казалось, ему было жизненно необходимо находиться в таком положении именно сейчас. Все мои попытки освободиться были прерваны на корню. Несмотря на это, я продолжала думать о том, как решить проблемы, но не видела выхода, даже намека на просвет.
— Ты ничего не собираешься делать? — прошептал он, лёжа со мной на кровати.
— Ты это, о чём? — наивно спросила я, притворяясь дурочкой. Он должен был сам принять этот факт. Я не могла взмахнуть палочкой и избавиться от всех проблем на пути. Это не так работает.
— Ты же видела, что одна из сущностей встретила свою пару, — холодно проговорил мужчина. — Ты ничего не желаешь сделать?
Я вздохнула, нахмурилась и привстала на постели, чтобы встретиться с ним глазами, прервав его поползновения.
— Одна ли? — ехидно спросила я.
— Не одна.
— Даже не отрицаешь. Но знаешь ли, мне стоило об этом знать. Мог бы хотя бы сказать!
— Я дал повод сомневаться? — насмешливо уточнил он, запрокинув руки за голову.
— Ты пытаешься скрыть факт, что встретил истинную, — посмотрела я на него, как на особо умного.
— Это не имеет значения.
— Что значит не имеет? Ты же сам понимаешь, что это значит.
— Ничего не значит Ангелина. Я не подросток, чтобы не справиться с этим. Для тебя останется как прежде.
— Неужели ты даже не попытаешься сделать меня своей любовницей? — язвительно поинтересовалась я него.
— Ты и так уже моя любовница, — насмешливо ответил он.
— Ты понял, о чём я, — прищурилась я.
— Нет, я не буду принуждать тебя и ограничивать твою свободу… пока могу себя контролировать, — закончил он свою мысль чуть тише.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты примешь метки ипостасей, которые благосклонны к тебе?
— Ноиль, это не изменит ситуацию. Мы договорились только об артефакте. Может быть, девушка не так уж и пло…
— Ангелина, зззапомни. Не ссстоит сссомневаться в моих решшшениях! Это окончательно, — зашипел он, прервав меня на полуслове. — Или ты хочешшшь от меня сссбежать?
— А у меня может получиться?
— Можешшшь попробовать, — зло прищурился мужчина, начиная давить своей аурой.
— Разве кто-то не хотел не давить на меня?
— Ты меня вынуждаешь. Агх, Рахова суть! Ты сведёшь меня с ума быстрее, — произнёс мужчина, приподнявшись на кровати и взъерошив свои длинные волосы, которые упали ему на грудь.
— Если ты так отмахиваешься от этой девушки, зачем вообще пришёл в академию, зная о рисках встретить её здесь? — продолжала настаивать я.
— Здесь ты, — просто ответил он. — Тем более я в тебе не сомневаюсь, ты найдёшь наилучший выход и безопасный для всех.
— Что-то ты слишком на меня надеешься. Я только учусь, не забыл? Даже ваши умы столетиями не могли ничего сделать.
— Ты себя недооцениваешь, твой разум и мысли иные. Порой самое важное лежит на поверхности. Возможно, мы нашли бы выход, но нас осталось мало. Это усугубилось ещё с катастрофой на нашей родине.
— Тогда, почему ты просто не дождался окончания моего
