и без того мизерный запас сил быстро израсходовался, а с помощью только лишь одной чистой и концентрированной ярости мало кто добивается успеха. Хлипкий стул после третьего удара ожидаемо развалился, да и уже не было столько мощи размахивать им.
Как бы Исааку не хотелось в этот момент, он не был никаким славным героем какого-нибудь волшебного романа, который способен ловкостью и умом расправиться с тремя превосходящими его по силам противниками. Исаак был героем не такого романа. Он и не был благородным рыцарем, который смог обмануть весь мир. Он был Исааком — уставшим парнем, который оказался не в том месте не в то время.
Хулиганы быстро пришли в себя, сгруппировались и вскоре схватили Исаака, начав его яростно избивать. Никогда еще Исаака не били с таким ожесточением. Возможно, дело было в его яростном сопротивлении. Возможно — в том, что ботинки были действительно слишком хорошими, чтобы быть запачканными. А возможно, все совпало в единой точке, из которой Исаак не мог никаким образом выбраться.
На первый десяток ударов он еще пытался сопротивляться. На втором десятке его глаза начала застилать мутная пелена. Было невыносимо больно. На третий десяток Исаак стал терять сознание, погружаясь в опасный и коварный мрак, откуда можно было и не выбраться. Все перемешивалось в его голове: Аласпес, Петр, октаэдр, Алиса, Междумирье, заблеванный ботинок…
- Что вы творите?! - раздался где-то вдалеке такой знакомый и такой жестокий голос. - Прекратите сейчас же!
Хулиганы прекратили наносить град ударов и удовлетворенно поспешили прочь. Было уже поздно: Исаак падал все ниже и ниже.
- Алиса... - успел он вымолвить приближающейся фигуре и потерял сознание.
- Давайте каталку сюда быстрее!
- Ого, да на нем живого места нет!
- Так, на счет «три» аккуратно взяли и положили на каталку. Ключевое слово - «аккуратно»! Раз...два...три! Взяли!
- Вот так! Повезли! Видно, что парень то тут, то там!
- Такого мяса я еще тут не видел…
- Тихо ты, дурак!
Исаак достаточно быстро вернулся во внешний мир, находясь в состоянии полусознания: нестерпимая боль и кровавые отеки под глазами не давали ему толком видеть, однако голоса он мог слышать и всем своим телом болезненно ощущал малейшие толчки, возникающие при его перевозке по коридорам института.
Нестерпимее всего было на лестницах: невидимые санитары снимали Исаака с каталки, поднимали его на носилках, постоянно ругаясь и не заботясь о ступеньках, затем клали носилки на пол, возвращались за каталкой и продолжали путь.
«И почему тут до сих пор не заработал лифт?» - умирал Исаак.
По мере приближения к госпиталю зрение стало немного возвращаться к Исааку. Он увидел перед собою широкую белую спину санитара, двигающего каталку вперед. Увидел привычные желто-зеленые, обшарпанные стены коридоров института. Увидел проходящую мимо и обгоняющую каталку фигуру в капюшоне, подозрительно похожую на ту, которая обвиняла Исаака в отсутствии тени. «Нет, стоп. Я не хочу это видеть и об этом думать», - Исаак закрыл глаза, но внешний мир не захотел его так просто отпускать. Они доехали до лазарета, и его двери учтиво распахнулись.
Каталка все мчалась и мчалась, а Исааку все не удавалось провалиться в себя от жуткой боли, исходившей из различных точек и областей тела, сливаясь в единый концентрированный болевой поток. Ему пришлось открыть глаза.
Лазарет не был похож на тот, где Исаак брал лекарства от головной боли. Кафель пола оказался весь заляпан какой-то коричнево-красной жижей. Стены были грязные, покрытые паутиной и пылью — местами прорастал желто-ржавый вонючий мох. Потолочные прямоугольные лампы светили тускло, с перебоями и периодически издавали противный трескающий звук.
Коридор, по которому мчалась каталка, был неестественно длинным, но санитары, везущие Исаака, не проявляли никаких признаков удивления или разочарования. По разные стороны располагались либо палаты отдыха и восстановления, либо помещения с М-установками для медицинских исследований и лечения. Где-то были обычные двери со стеклом в верхней половине, чтобы можно было следить за пациентами. Где-то располагались тяжеловесные железные двери внушительного вида.
Они проехали пару дверей, и справа Исаак обнаружил, как в одну дверь со стеклом с внутренней стороны долбился головою незнакомый студент с отсутствующим взглядом. «Где-то я уже это видел...» - пришло в голову Исааку. Дальше, уже слева располагалась просто комната без двери, в которой он успел рассмотреть на полу груду валявшихся друг на друге противных одинаковых книг с черно-красными обложками. Тут же за странной комнатой они проехали закрытую, невзрачную деревянную дверь со стеклянным окошком, на поверхности которого неровными зелеными буквами было нанесено мелкими штрихами краски - «К лесу».
Санитары повезли Исаака еще дальше, и он увидел через открытую железную дверь какого-то неизвестного мужчину в темно-синем деловом костюме с галстуком, держащем в руке небольшой серый чемодан. Он непринужденно беседовал со знакомой (или незнакомой) фигурой в капюшоне, которая и тут не показала своего лица. Исаак не смог расслышать, о чем они разговаривали, так как санитары тут же ускорились, как будто боялись погони. Не успели они проехать и нескольких метров, как железная дверь позади захлопнулась с громким предостерегающим звоном.
Санитары свернули за угол, и Исаак понял, что двигаются они прямо навстречу черной-черной палате в конце коридора. Исааку уже все это так надоело, что от нервного истощения он в очередной раз потерял сознание, и на этот раз надолго.
Глава 9
**
П. с обреченным видом подошел к стойке управляющего в слабой надежде на прояснение своей ситуации. Управляющий представлял собою высокого элегантного мужчину с широкими плечами, одетого со вкусом и под стать этому старинному особняку. На нем с иголочки сидели темно-бирюзовые брюки без единой складки. Сверху была заправлена белоснежная сорочка, поверх которой идеально сидел серо-синий клетчатый жилет. На жилете, в области левой груди был приколот темно-красный блестящий значок, на котором был изображен цветок с тремя чуть изгибающими лепестками.
- Добро пожаловать! -с улыбкой воскликнул управляющий. У него были каштановые волосы, слегка тронутые редкой, чуть проявляющейся сединой. Глаза игриво смотрели на П., перепрыгивая с его маски на его ноги и обратно. Про лицо управляющего нельзя было сказать что-то определенное, так как он тоже был в маске. В маске филина.
- Здравствуйте, - П. подошел к стойке поближе. - Меня направила к вам девушка по имени
