Кормлю пса, завтракаю сам, принимаю душ и убываю в центр, менять бабки. Операция проходит без проблем и около одиннадцати часов, я оказываюсь у «Погребка» на Воровского.
«Погребок» оказывается тёмным и закуренным гадюшником в подвале без окон. Здесь тусуются отвратительного вида бугаи и антисанитарного вида сотрудницы сексуальных служб.
Присмотревшись, я замечаю за дальним столиком Топора в окружении нескольких торпед. Такое чувство, будто он проводит совещание. Рэкет-планёрку.
— Здравствуйте, Георгий Никифорович, — киваю я, подходя ближе. — Базар есть, с вашего позволения.
— О-па… — удивлённо поднимает он брови. — Надо же, сам пришёл. Так, ну-ка, Крот, погуляйте пока, а то я прям заинтригован.
Бугаи, бросая на меня пристальные и не особо благосклонные взгляды встают из-за стола и пересаживаются за другой.
Не дожидаясь приглашения, я разваливаюсь напротив Топора. Он следит за мной с интересом. Сев, я какое-то время молчу.
— Ну? — не выдерживает он.
— «Ну» — плохое слово. При всём уважении.
— Ты что похохмить пришёл? — спрашивает Топор. — Грины принёс?
— Ну, как сказать, — усмехаюсь я. — Деньги у меня с собой.
— Давай.
— Нет, — говорю я и качаю головой. — Не сейчас.
— Ты не е**нулся, Ромка? — хмурится он.
— Деньги я не отдам, — подтверждаю я. — Мы по-другому поступим.
14. Фарт или случай
Топор смотрит на меня исподлобья, ожидая продолжения. Но я не тороплюсь, хочу, чтобы он лучше прочувствовал величие, так сказать, замысла. Для полноты картины я вытаскиваю из кармана сложенную пополам стопочку из десяти стодолларовых бумажек и кладу перед собой.
— Ты, типа, почтальон Печкин? — хмыкает он. — Посылку принёс, но не отдашь, потому что документа нету?
Он достаёт из кармана гильотинку для сигар и тоже кладёт перед собой.
— Не, — мотаю я головой, — идея не в этом. Идея в бизнесе. Ты инвестор… вы, простите, а я предприниматель.
— Хочешь снова занять мою тысячу?
— Не то. Идея вот какая. Вы вкладываете свою тысячу в мой бизнес и осуществляете охрану своих инвестиций, а за это получаете двадцать… целых двадцать процентов от доходов, полученных предприятием. Не от прибыли, а от доходов.
Топор молча смотрит и ждёт.
— При этом ваши первоначальные вложения отбиваются моментально, за один день. Отбиваются и преумножаются.
— Штука баксов, не вложение, а смех.
— Именно, — подтверждаю я. — Даже и говорить не о чем.
Топор прищуривает глаза и смотрит на меня оценивающе, пытается просветить насквозь, похоже.
— Это не ты, случайно, вчера Емелю облапошил? — спрашивает он.
— Что значит, облапошил? — пожимаю я плечами. — Игра была честной. С моей стороны. Я ничего не мутил, всё на виду. А он пытался катать, без болванов, правда, один на один. Вот и докатался.
— Смотри-ка… а я даже и не подумал на тебя, когда узнал. Хм… То есть, ты хочешь, чтобы я давал бабки на игру, обеспечивал тебе охрану да ещё и ограничивался двадцатью процентами?
— На самом деле, можете никаких инвестиций не делать, это я предложил, чтобы чисто психологически вы себя чувствовали партнёром, а не наёмником.
— Рома, чёт я тебя узнать не могу. Ты вдруг решил, что внезапно поумнел что ли? Что с тобой? Я могу с тобой завязаться, но только двадцать сотых будешь получать ты, а не я. А, может, и этого не будешь.
Я усмехаюсь и качаю головой.
— Что смешного? — улыбается он. — Чего развеселился-то?
— Не получится, Топор.
— Он вздёргивает брови, но я не тороплюсь исправлять «оплошность» и переходить на имя-отчество.
— Забурел ты Ромка, — вроде как по-доброму говорит он, но в глазах проскальзывает злость.
— А, припёрся, всё-таки? — раздаётся позади меня.
Я оборачиваюсь и вижу Черепа, подходящего к нам.
— Георгий… Некефирович… это я ему велел к вам прийти. Сегодня наехал на него.
— Поди, — кивает не кефирович, — посиди с ребятами пока.
— Георгий Никифорович, — киваю я. — Поскольку страна наша усердно строит развитой капитализм, мы с вами не можем не принимать во внимание фактор конкуренции. Это ведь один из драйверов развития экономики. Свободная конкуренция.
— Я так понимаю, — кивает Топор, — ты не сам со мной конкурировать собираешься?
А не дурак он, совсем не дурак.
— Именно так всё и есть. У меня уже есть предложение сорок на шестьдесят в мою пользу, но мне оно не кажется достаточно справедливым.
— Предложение? — хмыкает Топор. — И от кого же это «предложение» исходит?
— От Хана, — пожимаю я плечами.
— От Хана, — повторяет он. — Ну, да, мог бы и сам догадаться. И почему ты тогда ко мне пришёл, раз тебя уже Хан себе забрал?
— Несколько причин, — отвечаю я. — Во-первых, забрать меня сложно, а вы мне кажетесь куда более надёжным и разумным партнёром.
Он снова хмыкает, но ничего не говорит.
— Во-вторых, Хан не слишком-то приятен в общении, а совместная работа подразумевает необходимость элементарной психологической совместимости. Ну, а, в-третьих, его безграмотная экономическая позиция вынуждает к поиску более интересных предложений.
— Ясно, — кивает Топор. — В общем, хочешь поиметь Хана и чтоб тебе за это ничего не было, да? Он ведь тот ещё отморозок. Может запросто не мизинчик, а целую башку отрубить. Я тебя понимаю, мне он тоже не нравится. И я мог бы только ради того, чтобы нагадить ему принять твоё предложение. Но меня расстраивает, что ты слишком уж явно меня недооцениваешь. Поэтому скажу, что меня предложение не интересует.
Вот козья морда. Вижу по движению глаз, по векам и поджатым губам, что интересует. Это блеф. Наверное, хороший игрок. Но, скорее всего, не лучше, чем я.
— К тому же, я совсем не уверен, что ты можешь стабильно выигрывать, — говорит он. — Если планируешь катать, это не ко мне. А если не планируешь, значит какой бы ты там ни был охрененный игрок, будешь проигрывать. А зачем мне это?
— Не буду, я фартовый.
— Все мы фартовые, да только это не гарантия. Не подфартит разок и накрылись мои инвестиции. Так что ли? Шикарный бизнес.
— Ну, что же, — пожимаю я плечами и передвигаю баксы ближе к нему. — Уговаривать я не в праве. Значит, не договорились.
