Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
из Германии и только слегка из Швеции, а тут отметились еще и датчане. С одной стороны, Дания в военном отношении - это даже не смешно, а с другой, она может быть транзитным пунктом в условиях, когда германские власти хотят и на елку влезть, и в смоле не испачкаться... Впрочем, там, внизу, уже началось: десантная формация разделилась и пошла на снижение. Первый большой десантный челнок с одним батальоном на борту нацелен на казармы у Никольской церкви, где содержатся арестованные «красные финны» и интернированные русские солдаты. Второй «Святогор» отвалил влево, в сторону порта с разгружающимися там пароходами. Третий - закладывает крутой разворот, чтобы высадить десантные роты, которые возьмут под контроль центральную улицу Ваасанпуйн-тико, ведущую от железнодорожной станции к порту на острове Хувипуйкусто (именно на ней расположены гимназии, лицей, реальное училище и прочие учреждения, вроде банка и суда). А четвертый «Святогор», как и штурмоносец, готовится опуститься на землю у губернаторского дома на улице Коулукату, где на временной основе разместилось белогвардейское правительство Маннергейма-Свинхвуда.
Пилоты шаттлов и прикрывающих их «Шершней» молодцы - отрабатывают все маневры четко, как в балете. Вот только что в воздухе на километровой высоте имела место компактная десантная формация, надежно прикрытая ударными аппаратами - а вот уже челноки, на мгновение зависнув над землей, выбрасывают из своих трюмов свирепых бойцов в футуристичной для этого мира экипировке. Еще до начала операции я отдал головорезам полковника Глазкова команду брать в плен вооруженных людей только в том случае, если те сразу бросят оружие и не будут оказывать сопротивления. В противном случае убивать врагов следует, невзирая на штатскую одежду, возраст и пол... Хотя последние - отставить. У консервативных до предела шведских аристократов и интеллигентов гендерные роли в стиле «трех К»8 соблюдались неукоснительно. Женские молодежные отряды, куда вступали девочки с пятнадцати лет, воевали на стороне финской Красной Гвардии.
В Основном Потоке Советская Финляндия проиграла не из-за отсутствия народной поддержки, а потому, что с одной стороны на стороне ее врагов выступили Германия и немного Швеция. И в то же время, признав независимость Финляндии, советские власти в Петрограде поддерживали товарищей в Гельсингфорсе ни шатко, ни валко, по остаточному принципу... а иногда и вовсе доходило до дурного. Поезд с сибирской пшеницей, о котором сумел договориться народный уполномоченный по вопросам продовольствия Оскари Токой, ехал через всю Россию пять недель, но доехал до Хельсинки не в полном составе, поскольку часть вагонов пришлось отцепить на границе и оставить в Советской России.
Но тут все будет совсем не так, ведь Советская Финляндия и Советская Россия уже заключили договор о создании Союза Советских Социалистических Республик, подписанный председателем Совета Народных комиссаров Советской Российской Республики товарищем Иосифом Сталиным и председателем Совета народных уполномоченных Советской Финляндии товарищем Кулерво Маннером. После отмены продразверстки и восстановления закупок продовольствия непосредственно у населения за золотые монеты «николаевской» чеканки, с хлебом в Советской России стало значительно легче и появилась возможность делиться продовольствием с финскими товарищами.
Тем временем десант уже на земле и ведет бой: можно слышать частый перестук токарев-ских самозарядок, стрекочущий треск трофейных германских единых пулеметов, дружные крики «ура» и растерянный гомон белофиннов, не готовых к такому развитию событий. Упорное сопротивление бойцы полковника Глазкова встретили только в районе губернаторского дома и в порту (где, как выяснилось, с прибывших два дня назад пароходов разгружались прибывшая из Швеции добровольческая артиллерийская бригада и усиленный пехотный батальон). Грузовые стрелы пароходов извлекали из трюмов пушки и зарядные ящики, после чего расчеты и добровольные помощники своими силами вкатывали их на железнодорожные платформы и грузили в вагоны ящики со снарядами. Разгрузку планировалось закончить через несколько дней, когда в Ваасу вернется ледокол «Сампо» со следующей парой пароходов снабжения и произведет замену судов, находящихся под погрузкой.
Дело в том, что на момент начала гражданской войны в Финляндии подавляющая часть тяжелого вооружения русской императорской армии оказалась в руках красных. Также, за исключением нескольких ренегатов шведского происхождения, вроде Маннергейма, среди белофинского охранного корпуса отсутствовали кадровые офицеры и унтера, а посему на роль командно-инструкторского состава предполагались германские егеря финского происхождения, отвоевавшие первую мировую войну на русско-германском фронте, а также шведские кадровые военные, вызвавшиеся добровольцами на войну с русским большевизмом. Без них Маннергейм просто не решался переходить в наступление на Тампере и далее на Гельсингфорс.
С егерями, за исключением двух десятков дезертиров, я Маннергейму всю малину обломал, а вот шведы оказались тут как тут и умудрились угодить под раздачу. Дело в порту решили «Шершни», начисто выкосив высыпавших на пирсы шведских добровольцев из магнитоимпульсных пушек, и уж потом для острастки прочесав надстройки пароходов. Оказавшись под атакой хорошо обученных и вооруженных регулярных формирований, к тому же поддержанных футуристическими летательными аппаратами, шведы, что называется, «поплыли». Они были готовы воевать с полупартизанскими отрядами Красной Гвардии, не имеющими не только боевого опыта, но даже формального обучения, но не с такими вот монстрами, которые, кажется, разят наповал каждым выстрелом. Впрочем, их попытки капитулировать никакого значения не имели, ибо во время этой операции действовало суворовское правило драки насмерть после первого же выстрела. Впрочем, при поддержке «Шершней» убить всех врагов до последнего не представляло особой сложности.
В Губернаторском доме все было гораздо серьезней, потому что финско-германские егеря-дезертиры нашлись именно здесь. Народу тут оказалось гораздо меньше, чем в порту, но это были волчары с боевым опытом трех лет кровавых сражений на истощение, при большом количестве пулеметов, а массивное каменное здание давало противнику значительное преимущество в обороне. И как бы мне ни хотелось высказать Маннергейму и контр-адмиралу Подгурскому все, что накипело на душе, ради этого удовольствия я не собирался потратить ни одной лишней человеческой жизни.
Точку в истории главарей белофинского мятежа тремя залпами главного калибра своего штурмоносца поставила моя Елизавета Дмитриевна, после чего понятие правительство Свин-хвуда-Маннергейма можно было трактовать только в прошедшем времени. Даже если прямо сейчас начать разбирать руины, ничего, кроме фарша, из-под них извлечь не удастся. Такое это уж это суровое оружие - магнитоимпульсные пушки крупного калибра. Впечатлены, надо сказать, были все, даже Виссарионыч из сорок первого года, которого трудно чем-то удивить, но больше всего впечатлений получил генерал Маргелов. А моя женушка как ни в чем не бывало повернулась ко мне и сказала:
- Цель уничтожена, дорогой, расход боеприпасов - шесть единиц. Окрестные строения не пострадали, разве что совсем немножко...
Собственно, на этом активная фаза наземной операции закончилась, и началась зачистка. Жителей поголовно выгоняли из домов и через раскрывшиеся порталы гнали в лагерь
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
