и ощерился. Вот же глумливое создание.
– И тебе привет, – сморщился Николай. – Чего это от тебя тиной да лягушками воняет?
– Спал с кикиморой, – заржал Томас.
– Тьфу на тебя, окаянный! – батюшка сплюнул под копыта бесу. – Девочку вот бесноватую привезли ко мне, а я и не знаю, чего делать.
– Ну, может, она больная, а не бесноватая, – сказала я.
– Нет, Агнета, бесноватая, видел я его, – Николай печально покачал головой.
– Где же ваша девочка? – поинтересовалась я.
– Я их с мамой к одной бабушке на постой определил.
– Надеюсь, не к бабке Нине?
– Нет, упаси тебя Господь, – батюшка периодически косился на Томаса. – Я теперь и ее беса вижу. Катается у нее на горбу, рожи мне корчит, язык показывает, дразнится, плюется. Вот даже не знаю, чего делать с ним.
– А ты его возьми и по башке своей книжкой стукни, – рассмеялся бес.
– А разве так можно? – удивился Николай.
– Попробуй, чего стесняешься, может, рожи перестанет тебе корчить, – хихикал бес.
Николай задумался.
– Я ни разу не видела бесноватых девочек, – задумчиво сказала я.
– Это страшно, – ответил Николай.
– Беса можно выдернуть, если он там недолго находится, а вот если давно живет, то все бесполезно, – вставил свои пять копеек Томас. – После таких процедур со старым подселенцем от человека ничего не остается.
– Как они в человека попадают? – поинтересовалась я. – Говорят, что их надо пригласить жить к себе.
– Есть и такое, но в основном это неопытные твари. Ныряют глубоко в человека и там застревают, бывают и не рады этому. В основном те, кто мучает свой «дом» и недовольны этим, хотят уйти, а не могут, не знают как, – пояснил Томас. – А того, кто всем доволен, обычный человек и не увидит.
– Как интересно, – сказала я.
– А ты можешь определить, давно он сидит в теле или недавно? – поинтересовался батюшка.
Вот же жук Николай, хотя на войне все средства хороши.
– А что мне за это будет? – смекнул Томас.
– Я работу тебе не предлагаю, просто спрашиваю, можешь или не можешь, – начал злиться батюшка.
– Ну, могу, – бес хитро на него посмотрел.
– Понятно, всего доброго, – сказал Николай, развернулся и потопал в сторону своего дома.
– И хочется, и колется, и мама не велит, – пропел бес вслед батюшке.
– Не зли его, он тебя изгнать хотел, – сообщила я Томасу.
– Меня? Не смеши. У него силенок пока не хватит.
– Это пока, – покачала я головой.
– Есть охота. Может, к девочке наведаться?
– Не трогай, пусть батюшка этим занимается, – почему-то вспомнила, как он с тетки сущность сдергивал.
– Ладно, пойду к Бугульчихе, там у нее этого добра навалом, окосеть можно, – захохотал бес.
– А на пляж чего не вернешься?
– Так я там все вычистил. Там дня два никого не будет еще. Теперь нужно учиться по-новому жить, вернее, по-старому, как было принято у меня на родине. Да уж, не ведал и не гадал, кто бы мог подумать. Ты же своего Исмаила тоже повысила в ранге? Может, тебя в аренду сдавать другим сущам?
– Я тебя сейчас попу сдам в аренду, – замахнулась на него рукой. – И еще. Ты мне должен, не забывай об этом.
– Я помню, помню, – сказал бес и исчез.
Через час кто-то позвонил в калитку. За дверью стоял отец Николай.
– Там этого твоего нет? – заглянул он мне за спину.
– Нет, – мотнула я головой.
– Хорошо, он меня нервирует. Не поможешь мне с девочкой? – спросил батюшка.
– Я не умею, – пожала я плечами. – Но посмотреть могу.
– Пошли, может, чего подскажешь.
– Угу, переоденусь только, – сказала я и отправилась в дом натягивать сарафан. – Тебе в подряснике не жарко? – поинтересовалась я у Николая.
– Жарко, а деваться некуда, так положено.
Идем с ним по центральной улице, с редкими прохожими здороваемся. Тут навстречу нам откуда-то выскакивает бабка Нина. На горбушке у нее сидит бес и по-всякому нам рожи корчит. Бабка Нина батюшке поклонилась, креститься как-то стала криво, косо да наоборот. Николай смотрел, смотрел на беса, который кривлялся так же, как и старая, да как даст ему своей книжкой по рогам. Тот аж свалился на землю. Бабка ойкнула и подпрыгнула.
– Ай, ай, чего это делается, убивають! – заверещала она.
Батюшка еще несколько раз приложил беса книжкой, да с молитвами, да с крестным знамением. Схватилась бабка и побежала. Бес к ее подолу прицепился и волочился по земле, кулаком грозил батюшке. Николай же их крестил вслед.
– Эка ты его приложил. Что-то ты совсем раздражительный стал, молиться чаще надо.
– Ой, – махнул на меня рукой.
– Ну ты еще меня книжкой приложи, – усмехнулась я.
Добрались с ним до дома. Открыла нам старенькая бабулька, впустила в дом. Все у нее было чистенько, аккуратненько, беленькие салфеточки, накрахмаленные занавесочки, скатерть на столе. Предложила нам на выбор квас и компот.
– Где Мила с дочкой? – спросил батюшка.
– В комнате закрылись. Вы меня простите, отец Николай, но не могу я их у себя в доме оставить, страшно мне, – пролепетала старушка.
– Хорошо, попозже решим вопрос.
Нам показали, куда идти. Подошли к плотно задернутой занавеске. За ней кто-то шептался. Батюшка постучал по косяку и спросил разрешения зайти. На кровати сидела молодая женщина, а на полу расположилась девочка лет десяти и что-то там рисовала. Самая обычная женщина и самый обычный ребенок.
– О, мамка, смотри, поп ведьму приволок, – пробасила девочка, подняв на нас глаза. – Вот умора, вот так пара. Вы бы еще с собой беса притащили.
– А надо? – поинтересовалась я.
– А есть? – склонила голову девочка.
– Как ты думаешь?
– У такой пройдохи, как ты, все есть, – захохотала мужским басом она.
– Светочка, нельзя так, – попыталась одернуть ребенка женщина.
– Ой, мамо, не стращайте, я же все интеллигентно говорю. Вы чего меня приволокли сюда, к этому попу-недоучке? Он же сделать ничего не сможет. А еще говорили – поехали в деревню, воздухом подышим. Знаете, почему она меня сюда притащила? Я ейному младенчику глазки пыталась выковырять. Жаль, поймали меня рано, – она снова загоготала.
– Не ребенок, а золото, – усмехнулась я.
– Поп, ты ведьму зачем притащил? Тетя, ты чего умеешь? Ты кто по жизни?
– А ты кто? Как тебя зовут? – поинтересовалась я.
– Я девочка Светочка, принцесса и мамина лапочка, – пробасил ребенок.
– Ну, покажись, – попросила я.
– Шиш тебе, а не монашек в баню, – захохотала Светочка.
На мгновение я увидела свинячий пятачок. Вышли из комнаты с батюшкой.
– Чего делать будем? – прошептал он.
– Я не знаю, я же просто посмотреть пришла. Чему вас там учили? Пробуйте, – пожала я плечами.
– Их переселить надо куда-нибудь, – сказал он.
– К себе не возьму, мне
