– А вы, месье де Джайпур? Я слышал, вы вызвались сражаться с упырями, которыми кишит парижское кладбище Невинных. В последнее время они выходят из своих катакомб и, не боясь, нападают на живых людей, крадут младенцев из гробов!
Нос генерала брезгливо сморщился. Думаю, больше от воспоминаний о дурном запахе тварей, чем от издевательств, которые они учиняли над людьми.
Я с содроганием вновь вспомнила разговор в зеленом лабиринте королевских садов: тогда принцесса дез Урсен говорила о том, что ночная мерзость разбушевалась, как никогда раньше…
– Мой кинжал «халади»[27] всегда на службе Магны Вампирии.
Слова Сураджа, произнесенные глубоким голосом и с экзотическим акцентом, прозвучали мрачно. Юноша стоял, положив руку на длинный кинжал с двойным лезвием, висящим на его поясе.
В отличие от напарницы, он не радовался своим достижениям. Тут же пришли на ум слова Наоко: индиец искал смерти с тех пор, как стал частью Двора… С тех пор как расстался с Рафаэлем.
– Оставляем вас в надежных руках, – обратился к нам Барвок. – Идите по славным стопам старших.
С этими словами генерал и управляющая зашагали прочь.
– Добрый вечер, ученики, – без энтузиазма приветствовал нас Сурадж.
Пронзительные черные глаза из-под нахмуренных бровей осматривали присутствующих. При этом старательно избегали взгляда Рафаэля.
Испанский кабальеро спустя одиннадцать месяцев еще не оправился от разрыва. Но и Сурадж, очевидно, также переживал последствия. По этой причине так мало дорожил жизнью.
– Сегодня будем говорить о ботанике.
Оруженосец указал на ящик на колесах, который слуги, должно быть, приволокли сюда заранее. Его украшал большой розовый куст с белыми цветами.
Розы, цветущие в октябре? На морозе? Эта неестественность настораживала, не предвещая ничего хорошего.
– Кто знает, что такое вампирическая роза? – спросила Люкрес, подтверждая страшную догадку.
Франсуаза дез Эскай первой подняла руку:
– Это цветок, который питается кровью смертных! – воскликнула она с таким энтузиазмом, что ее бобровая шапочка сползла на глаза, сбив очки.
Послышалось несколько приглушенных возгласов и тихий смех: «Подлиза!» «Очкарик!» «Подхалимка!»
Цветок, пьющий кровь? Какая гадость!
– Верно, но это не все. Вампирическая роза – это чудо, созданное ботаниками Факультета. Она не только впитывает человеческую кровь, но и выдыхает ее запах, услаждая обоняние наших хозяев, бессмертных. Розы вампиров не имеют себе равных в возбуждении аппетита.
Смесь раболепия и жестокости, исходившая от Люкрес, вызывала омерзение. Я вспомнила трепещущие от волнения ноздри Александра, когда, подъезжая к Версалю, он услышал запах вампирических роз.
– Перейдем к небольшой демонстрации.
Люкрес достала из своего декольте пузырек с кровью. Откупорила его, щелкая металлическими когтями о стекло. Подошла к одной из белых роз и капнула жидкость в венчик цветка. Сначала ничего не происходило. После второй капли цветок едва заметно покачнулся, словно на него подул ночной ветерок. Третья капля не оставляла сомнений: это движения самого растения! Его стебель потянулся к флакону в руках Лукрес, расширяя до неприличия венчик, чтобы впитать больше крови!
Вокруг меня раздался шепот страха и возбуждения.
– Колдовство, – пробормотала я, с опаской отступая, и тут же наткнулась на грудь Тристана, стоящего позади меня.
– Никогда не видел подобной магии в Арденнах, – тихо заметил он, – уверен, как и ты в Оверни. Они называют ее «чудом ботаники», на самом деле это мерзость. Двор извращен больше, чем я думал!
Люкрес полила растение длинной струйкой, вылив все содержимое флакона. Белые лепестки, на которые попали капельки, окрасились в пурпурный цвет. Мне показалось, что их прожилки пульсировали, словно вены!
В этот момент девушка-оруженосец вытянула над цветком указательный палец правой руки, острый коготь которого сверкнул, как кинжал. И со сверхъестественной скоростью, полагаю, не без помощи Тьмы, срезала стебель. Роза на мгновение застыла, разбрызгивая в воздухе капли крови. Отрезанный стебель стал похож на отвалившийся хвост ящерицы – гнусный, отвратительный гибрид флоры и фауны.
– Послушайте аромат! – приказала Люкрес, помахав розой перед нами.
Резкий металлический запах воскресил самые болезненные воспоминания моей жизни. Я вновь оказалась в домашней столовой на кафельном полу, пропитанном кровью моих близких. Не в силах больше выносить отвратительный запах и чувствуя приближающуюся мигрень, я прижала рукав платья к носу.
– Вы! – приказала девушка. – Уберите руку от лица и подойдите!
Все взгляды устремились на меня. Я подчинилась. Но чтобы не слышать запах крови, открыла рот.
– Как вас зовут? – отрывисто потребовала Люкрес.
– Диана де Гастефриш, «к башим услубам», – ответила я фальшиво-простуженным голосом, имитируя заложенный нос.
– Да, я вас узнала… – тихо произнесла оруженосец, подняв заостренный подбородок. – Это вы в прошлом месяце проникли в королевские сады. Король тогда простил вашу дерзость, но это не повод возводить ее в жизненное кредо. Барвок должен был научить вас никогда не проявлять даже малейшего отвращения к нравам вампирической аристократии. Дайте мне вашу руку.
– Бою руку?
– Я только что продемонстрировала полив цветка. Теперь вы должны показать остальным на своем примере, что значит поливать in vivo – живым организмом. Смертным, готовым истечь кровью.
На тонких губах девушки заиграла жестокая улыбка.
– Это лучший способ раскрыть аромат розы так, чтобы у бессмертного потекли слюнки. Внимание: вампирическая роза острее реагируют на свежую кровь, чем из флакона. Поэтому нужно действовать ловко.
Быстро, как вспышка молнии, она схватила мое запястье через рукав накидки и резко притянула к себе. Прежде чем я успела моргнуть, рассекла мою ладонь кончиком металлического когтя.
– Ай, – вскрикнула я, забыв дышать ртом.
– Это всего лишь царапина, – прорычала фурия. – Не двигайтесь, если не хотите, чтобы роза оторвала вам палец.
С невыразимым ужасом я смотрела, как куст затрепетал, задрожал от возбуждения. Злые цветки жадно потянулись ко мне. Побеги, покрытые шипами, раскинулись, как щупальца. Железная хватка Лукрес держала мою руку чуть выше изнывающей от жажды розы. Моя кровь капнула на ближайший цветок. Лепестки прощелкали в нескольких сантиметрах от моей раненой ладони, словно клювы безобразного выводка голодных птенцов.
– Достаточно! – скомандовала Люкрес, как только белая роза приобрела багровый цвет.
