ночь. Оказывается, ее отец гарантирует полную безопасность, что немаловажно для этого места, откуда до ближайшего города сто километров. А в последнее время участились случаи разбойничьего нападения не только на купеческие караваны, но и на деревни с селами. Ну, еще в стоимость входит ужин и завтрак. Для меня же главным было наличие ванны. «Сейчас окунусь в горячую воду», — подумала я, заходя в свой номер. Но не усела я положить рюкзак, как услышала стук в дверь.
— Глава, ты не забыла, что сейчас тренировка? — раздался голос Агыра.
Я застонала. Блин, упросила, называется, на свою голову обучить меня стрельбе из лука. Если от боя на мечах он отказался, то научить меня стрелять взялся со всем усердием. Нет, поначалу он показал мне технику, заставлял меня стрелять, но потом… У меня как-то очень быстро стало получаться, буквально за день я уже стреляла, попадая всегда в цель. Создавалось впечатление, что я вспоминаю забытое, а не учусь. Орк тоже говорил эти же слова. А затем я, решив покрасоваться, сделала перекат с луком в руке и, вскочив, выстрелила. Естественно не попала, но после этого тренировки превратились в подобие ада. Наверное, все учителя боевых искусств мазаны одним маслом, что Призрак, что Агыр хотят из меня вытянуть все жилы. Причем, последний в повседневной жизни относится ко мне с уважением, что даже неловко, но в тренировках превращается в тирана.
Вздохнув, я направилась на улицу. Ушли мы в дальний конец, где находилось место для тренировок. Три манекена, площадка для тренировочных боев, три мишени для стрельбы. Все они пустовали, так как начинало вечереть, и видимость падала. Но только не в отношении меня. И снова началось: стрельба стоя, в прыжке, после кувырка, лежа, с колена — чего только не придумывал мой новый учитель. Конец тренировки наблюдали три воина, насколько я поняла, охрана постоялого двора.
Ванна. Теплая вода. Блаженство! Кайф! Я наслаждалась, лежа с закрытыми глазами, но голодный желудок все чаще и чаще требовал свое. Вытерев себя, надела чистую одежду и пошла в столовую или как тут называют — едальню.
Агыра там уже не было или еще не было. На автомате направилась к угловому столу рядом с окном, с которого просматривается все помещение. Заметила за одним столиком компанию молодых людей в количестве четырех человек. Всем им было лет семнадцать-девятнадцать, но алкоголя, судя по всему, выпили уже достаточно. Через столик от них сидели четверо мужчин, периодически на них посматривая. Еще четыре стола были заняты.
— Что желаешь? — спросила меня Керта.
— Кофе есть? Хорошо. Пирожные? Печенье? — она, улыбнувшись, кивнула. — Тогда кофе и пирожных, которые сама любишь больше всех.
Принесла она быстро. Кофе оказался тоже пережаренным, но мне уже было без разницы, так как сладкое было великолепно! Я с закрытыми глазами наслаждалась вкусняшками, а перед глазами до сих пор мелькали мишени в виде молодых людей с соседнего стола. Тренировка, как всегда, сбросила наваждение, но уютная обстановка вернула его обратно. «Блин, да что же со мной та проклятая молния сделала⁈», — в который раз мысленно выкрикнула я. И тут до моего слуха донесся пьяный голос:
— Смотри какая страшная сидит, надо ее затащить в постель, а то служанки здешние уже приелись.
Я приоткрыла веки. Все молодые люди смотрели в мою сторону, а один даже развернулся.
— Ты поосторожнее, — предостерег его другой парень, судя по голосу, более трезвый. — Черкис не любит насилия, ты же знаешь об этом.
— Да ты что, — отмахнулся тот, что развернулся ко мне, — она даже рада будет. Да еще и деньги предложит.
Он поднялся и направился ко мне. Я, по-прежнему сидя с полуприкрытыми глазами, скосила их в сторону, увидев, как в нашу сторону направился один из охранников.
— Девушка, не желаете приятно провести время, — с иронией спросил он, отвесив мне поклон.
Он, вероятно, означал нечто обидное, так как его друзья усмехнулись. Не люблю таких хамов, которые оскорбляют на грани. И хотя Призрак преподавал мне основы словестной баталии, но мне всегда хотелось схватить таких за ухо и мордой в грязь. Но в данном случае здесь так нельзя, хотя есть другой вариант.
— Ты что-то там говорил про деньги? — я повернула к нему голову. — Так сколько стоят твои услуги?
Он хотел что-то произнести, но поперхнулся воздухом. Его лицо скривилось в гримасе, и он хотел что-то сказать оскорбительное или еще что сделать, но, видать, вспомнил свои же слова. Я в данном случае в своем праве и никакого оскорбления его достоинству не нанесла. По крайней мере, официального, за которое меня можно вызвать на дуэль. Затем его приобрело злорадное выражение, и он выпалил:
— Три золотых.
— Держи, — достав соответствующую сумму, я перешла в роль аристократки и, небрежно положив деньги на стол, легко поднялась. — Идем.
Проходя мимо их столика, не обратила на оставшуюся троицу никакого внимания, хотя заметила их опущенные челюсти. А вот из-за стола, где сидели мужчины, один начал подниматься с твердым намерением то ли воспрепятствовать этому, то ли еще что-то сделать. Я окатила его таким презрением и высокомерием, да еще мысленно добавив «Сидеть!», что он рухнул обратно. Развернувшись, увидела, что тот парень так и остался стоять, но в его глазах снова начала разгораться ярость.
— Ты что, за свои слова не отвечаешь? — с брезгливым презрением спросила его.
Лишний раз убедилась, что он аристократ — сомнение в том, что он может не сдержать слово, вызвала у него соответствующую реакцию — он направился за мной. По пути мы не проронили ни слова, а зайдя в номер, я принялась медленно раздеваться. Он уже пришел в себя и с ухмылкой, которая начала налезать на его лицо, занялся тем же.
— Неужели не поможешь девушке? — прекратив раздевание, насмешливо произнесла я.
Хотелось его как-то проучить, но пока еще не придумала как. И снова пришло наваждение, отметая все другие мысли. В это время он протянул руки ко мне, но я ушла в сторону, опять применяя соответствующую технику для снятия напряжения. Это
