И не забыл же, не предал, а ждал.
– Мне нужно ещё о многом подумать, – наконец выдал я.
– Могу только представить, как тебе... – задумчиво ответил демон, – Навалилось уж слишком много.
– ... – “спасибо” будет мало, любое слово слишком незначительно для благодарности, но как мне дать Сэнрю понять, что всё не напрасно?
– Говорить не обязательно, – он уже в который раз лучисто улыбнулся, – Лицо вопит вместо тебя.
Сказания. "Повесть о Богомоле".
Мы вернулись.
Тварь высосала все силы.
Под копытами лошадей болото, землю всё ещё вымачивает лёгкая морось, хоть ливень и миновал. Я подошёл к слугам, те помогли снять доспехи, дали сменную одежду. Кивнул в благодарность и ринулся к баням – ничего другого сейчас не хотелось.
– Вернулся, Хоккори?
Сенши Мунэтоси – отец моего “владыки”, грузный мужчина в летах, разменявший уже восьмой десяток, но не теряющий жизненного запала. Он отошёл от дел клана в уединение с природой, взяв имя Ёсюин. “Отошёл” Мунэтоси очень формально, ведь в отличии от привычного для других домов “уединения” главным удовольствием для старика стало бесконечное сидение в банях, по его словам: “Моё тело забыло, что нужно умирать!”. Когда ты лишь подумаешь о том, что нужно искупаться, можешь быть уверен – бывший глава Сенши уже прогревает кости.
– Да, – ответил спокойно, погружаясь к нему в чан.
– И как прошло?
– Тяжело.
– Малой тебя на легкие задания не отправляет! Хе-хе-хе!
– Господин сейчас в замке?
– Не-а. Шляется где-то, видать... С женщинами, даю слово!
– Ему такое нравится, – заключил я.
– Юнцу жениться скоро, а тут!... – сокрушался старец, – Как он будет род продолжать?
– Мунэори-сан умный владыка, его пристрастия не застилают глаза, когда доходит до дела.
– Может, так оно и есть. Не мне уже его судьбу решать.
– Собрались умирать? – улыбнулся я.
– А то ты не понимаешь, – на миг на лице старика мелькнула былая серьёзность, но Ёсюин сразу вернулся к образу.
Он про Нобунагу, и его радикализм – Великий Объединитель не приемлет нейтралитета, который занял дом Сенши. Если ещё грубее – Мунэтоси уверен, что их вырежут подобно боевым монахам и синоби.
Не далеко от правды.
Ёсюин с виду наивный старик, который и мотылька не обидит, сейчас не скажешь, что он самолично вёл дом Сенши до прихода Мунэори.
– Вы уж точно выглядите моложе моего, – заключил я, – Хорошо сохранились.
– Не утомительно по заданиям бегать? – намекнул на возраст.
– Вы и сами знаете, – вернул колкость.
– Эх!... А помню, когда ты только к нам пришёл...
Занимательная то вышла история.
Стоит начать с того, что Сенши всегда были непоколебимы в своём нейтралитете – это меня и заманило в стены охотников на демонов. Но наняться самураем было задачей не из простых, ведь только я появился у врат замка – вышел хозяин. Мои намерения были отчеканены на лице – Мунэтоси, на тот момент глава Сенши, увидел это, а я пал перед ним ниц. Подойдя, он прошептал на ухо совсем непонятную загадку, которая сначала показалась больше шуткой, нежели испытанием. Не сумев дать ответа я ушёл, пообещав вернуться. В поисках ответа минул год, и я, поняв мудрённый замысел Мунэтоси, вернулся и не успели мы вновь пересектись взглядам, как господин с улыбкой выдал: “Ты принят”.
– А вдруг я неправильный ответ нашёл?
– Ты так и не понял, Хоккори.
– ?...
– На эту загадку каждый ответ был правильным. Или “правильного” не было вовсе. Суть в испытании.
– ...
– Ладно, давай о другом. Как думаешь с Нобунагой выйдет договориться?
– Полагаюсь на господина Мунэори.
– Его раздражает наш нейтралитет – поддержки хочет, видишь ли. А коли не станем...
– ...
– Тебя это хоть немного волнует?
– Моя задача – служить, если будет – умру.
Я лукавлю. И он об этом знает. И я знаю, что он знает.
Этот немой договор между нами существует очень давно. Иногда старика пробирает на откровенность, но я ни разу не поддался на его уловку.
– Как скажешь, – Ёсюин рассмеялся, а потом отвлёкся на шум снаружи, – Приехал, сынуля!
Сенши Мунэори – мой господин.
Телом он удался в своего отца: широкие плечи, крепкая статура, большой рост; лик другой: злее – брови вразлёт, чертами лица тот напоминал скалистые горы империи Мин. Юнец грамотно пользуется страхом, что дарит своим видом – противники могут отказаться от битвы, а мертвецы и вовсе кинуться наутёк от пронзающего взгляда Мунэори. Парень смотрел одним глазом.
