думала она и с кислой миной смотрела, как ее товарищи, именно ими она их и считала раньше, скачут рысью обратно.
К всеобщему удивлению, Яромир, с ровной спиной сидя на коне, протянул Ване руку, а тот ее крепко пожал, как всегда широко улыбаясь. Они перебросились парой слов и спешились с коней.
Толпа ревела, кто-то громко свистел, девчонки пищали, тут и там Мирослава слышала громкие обсуждения по вопросу хозяйки платка, а когда показывали на нее, ощущала, будто кипит изнутри.
Она стояла, сложив руки на груди, когда оба конника подошли к ней.
— Дружба? — хором спросили Мирославу улыбающиеся парни, и она закатила глаза, а затем показательно сделала жест «рука-лицо». Девочка обняла их обоих одновременно, но тут Астра, резко выбежавшая из толпы, схватила Третьякова за руку.
— Мне нужен напарник для ручейка, отказы не принимаются! — и Ваня, улыбнувшись, махнул им на прощание, убегая с не в меру активной Кузнецовой. Толпа зевак постепенно рассосалась, и Мирослава повернулась к Яромиру. Он протянул ей честно добытый платок.
— Он твой, считай это трофеем и белым флагом нашей размолвки, — улыбнулась девочка, и внутри потеплело, когда улыбнулся и друг. Но все же небольшая недосказанность ее гложила.
— Я не лучший ведьмаг, с которым можно дружить, Мира, — качнул он головой. — Я обязательно все тебе расскажу, но… Не готов пока… Ты не готова. И вот это… — он обвел рукой пространство, — … все, что ты здесь видела, ни к чему тебя не обязывает. Третьяков мой старый знакомый… Наше общество старомодно, я это ненавижу всем сердцем… В общем, просто выяснили для себя кое-что, не подумай чего лишнего…
— Да и слава Яриле, — у девочки вырвался нервный смешок. — Не готова я на четырнадцатом году жизни мужа себе присматривать. Хотя я читала, что заключение ранних брачных договоров между некоторыми семьями вообще в норме и не порицаются ведьмаговскими властями.
— Совершеннолетие в нашем мире наступает в шестнадцать. Хочешь — заканчивай среднюю школу и иди занимайся делом семьи или иди в отшельники, путешествуй, познавай магию в диких условиях. Поэтому к шестнадцати многие уже помолвлены, — пожал он плечами. Для него, как для ведьмага, что родился и вырос в Магической народной империи, это не вызывало удивления. Но это не означало, что ему хотелось стать частью подобной традиции.
— Это дикость, у простых людей в шестнадцать можно выйти замуж, только если заберем… — Мирослава осеклась и тут же ярко покраснела. Тема их разговора зашла слишком далеко.
Яромир не обратил внимания на неловкость подруги, ибо опять же понятие девственности в империи воспринималось по большей части, как магический атрибут и помощник во многих обрядах, а не как нечто постыдное. Парень обхватил подругу за плечи и чуть потряс, привлекая к себе внимание.
— Давай с тобой договоримся вот о чем, — он смотрел прямо в ее яркие глаза. — С этого дня никаких обид и недомолвок. Кроме тех, которые касаются моего здоровья. Я болен и ничего с этим не поделаешь. Я тебе чуть позже все расскажу, хорошо?
Девочка ошарашено кивнула.
— Я всегда буду рядом, а когда ты встретишь кого-то и вы начнете встречаться, то я буду как старший брат тебя оберегать, либо же исчезну, если ты того пожелаешь, согласна?
Мирослава кивнула во второй раз, хотя все сказанное Яромиром ее удивляло. Зачем вообще это сейчас обсуждать? И какие еще парни, господи, о чем он вообще говорит…
— Поэтому предлагаю быть открытыми друг с другом. Все, чтобы не случилось, мы можем спокойно обсудить и придумать решение проблемы. Я младший сын в моей семье, у меня два старших брата, они уже давно закончили Ведоград, а я всегда хотел сестру. Ты хоть и не пай-девочка…
Подруга легонько пихнула его в плечо.
— Эй, — улыбнулся Яромир. — Вот, я об этом и говорю, ты мне как сестра, которая и мне еще может щей прописать, но все-таки девочка.
— Могу. Я в семье вообще одна у родителей, поэтому против брата ничего не имею, — сказала Мирослава и обняла друга, но тут же расцепила руки, ощутив его мокрую спину. — Даже такого нечистоплотного, — она посмотрела на рукава своей некогда белой рубахи, которые стали грязно-зелеными из-за рубахи парня, ранее валявшегося на земле.
— Так значит, да?!
Парень схватил девчушку и обтер руки об ее предплечья.
— Дурак! — вырываясь, взвизгнула Мирослава, не представляя, как это отстирывать.
ᛣᛉ
Отсмеявшись и выплеснув все скопившиеся за эту неделю отрицательные эмоции, друзья пошли в сторону ярмарки. Набрав себе разных кушаний на поднос, они сели за деревянный стол, с удовольствием уплетая горячую солянку с сосисками, гречку со шкварками и запивая все это имбирным чаем вприкуску с вишневым пирогом.
Жуя сладкий пирог и разглядывая толпу, Мирослава увидела Ягу. Она стояла в сторонке и нервно (как показалось яриловке) оглядывалась. Выглядела она при этом, как молодая девушка. Яромир, поймав направление взгляда и найдя объект внимания одногруппницы, напрягся.
— Сегодня все учителя здесь? — спросила девочка, отпивая чай из кружки и не сводя глаз с преподавателя.
— Наверное, а что?
— Не знаю, просто… — она и сама не знала, что было не так. Или это чувство неприязни к этой женщине так на нее действует?
— Куда это она? — спросил Полоцкий, наблюдая, как Ягишна Виевна короткими шажками направляется к лесу. В центре гуляний все собирались поджигать чучело соломенной птицы и делать подношения предкам, поэтому сосредоточение гуляющих было там. — В… туалет? — сам спросил, сам предположил, молодец.
— Кабинки с биотуалетами находятся не там, — ответила Мирослава и резко подскочила. — Пошли, посмотрим.
— С ума сошла?! А если она по личным делам, там, ну или еще куда… — спорил парень, но все же шел следом. Дал обещание всегда помогать — имей мужество его выполнять.
— Да ладно! Проверим, что ничего противозаконного, и уйдем с чистой совестью.
Они шли по узкой тропинке, которая, чем дальше они углублялись в заросли, все хуже освещалась. Платок, который все же нацепил на подмерзшую девочку Яромир, теперь цеплялся за ветки кустарников, там и тут приходилось его отдирать. Ферязь она оставила на лавке у ярмарки, о чем сейчас очень жалела, так как рубашка уже была вся в колючках, а также и температура воздуха с заходом солнца значительно понизилась.
Спустя некоторое время, когда силуэт бабки стал скрываться в темноте, ребята пробирались практически на ощупь. Тропинка была утоптана, а слева и справа сразу росли кусты.
Так и шли.
— Мира, что мы делаем? — зашептал парень, когда уже не видно стало ни зги.
— Если честно, я и сама уже не знаю, — ответила Мирослава, но
