Леегу нужно было продержаться всего четыре дня. Коронация состоится, он взойдет на трон и станет законным правителем своей страны. Проведет несколько реформ, чтобы расположить к себе народ. Разберется со знатью: одних задобрить, других запугать. Все пойдет своим чередом, он справится. Не к этому ли его готовили всю его жизнь? Он был рожден правителем. Лишь маленький тонкий голосочек в глубине подсознания молодого брелина неустанно напоминал ему о том, что он был рожден с изъяном. В голову снова лезли самые отвратительные и грязные мысли. О том, что он не сын своего отца, что не может наследовать престол по крови, что он лжец, подделка.
Леег узнал о своем изъяне, когда ему было двенадцать. Юный брелин подслушал разговор двух отставных членов Совета, которые беспечно наслаждались охотой, не подозревая, что престолонаследник практикуется в стрельбе из лука совсем рядом. Один из них в ходе светской беседы обмолвился, что наследник совсем не похож на своего отца и мало проявляет качеств, присущих льву. Другой согласился и добавил, что, возможно, знает в чем причина. Мол, через несколько дней после рождения брелина, рожала его собственная жена, и одна из повитух, оказав помощь его супруге, задержалась в их доме, разболтавшись с прислугой. Из ненароком услышанной болтовни чиновник извлек следующее: якобы брелонесса разродилась еще ночью, а новорожденного представили свету только под утро. В связи с этим женщины спорили, что же на самом деле могло произойти. Одна говорила, что, должно быть, младенцев было двое, но один их них скончался, другая настаивала, что младенца подменили, третья порола еще какую-то чушь. Однако, чиновник полюбопытствовал и послал своих известников расспросить замковую охрану и слуг о той ночи. Так вот, некоторые из них утверждали, что около двух ночи из покоев брелонессы выгнали всех служанок и повитух и впустили их обратно лишь через некоторое время. Найти тех самых служанок чиновнику так и не удалось.
После того случая мысль о том, что с ним, Леегом, что-то не так прочно засела у брелина в голове. Он долго мучился и не решался расспросить об этой проблеме отца. Тот становился жутко мрачным при любом упоминании о покойной супруге. У самого Леега были лишь отрывочные, смутные воспоминания о матери. Он помнил, что та была очень красива и громко смеялась. Брелин решил разобраться с этой тайной своими силами. Он зарылся по уши в старые семейные архивы и обнаружил толстую книгу, где упоминались все женитьбы и рождения детей в их династии за последние два столетия. Мальчик раскрыл книгу на случайной странице и увидел там записи о свадьбе своего прапрапрадеда и рождении его многочисленных детей. Напротив каждого из имен его предков был мелко нарисован знак Прародителя, которым тот был отмечен. Одна из записей привлекла его внимание. Леег пригляделся: цвет чернил, которым было выведено имя, сильно отличался от остального текста, был намного бледнее, как будто его пытались стереть. Брелин несколько раз прочел имя, стараясь извлечь из памяти какие-нибудь детали о родственнике. Мальчик, несомненно, слышал его имя раньше, когда-то давно, когда еще только начал обучаться в Красном крыле. Леег наконец вспомнил: обладатель имени был одним из известных Волков, практически родоначальником ордена, его военные приспособления до сих пор использовались северовершинскими войсками. Однако, не за это его имя помнили по сей день. Этот его предок был известен как самый влиятельный бастард за всю историю Северной Вершины. Бастард. Он был рожден от брелона и наперсницы одной из его дочерей. Мальчик, выращенный в замке, воспитывавшийся с пеленок Волками, но получавший слишком много внимания от Его Величества для обычного воина.
На последней заполненной странице книги были записи о свадьбе брелона и брелонессы и о рождении их детей, Леега и Велисии. Раион Четвертый Анталек и Эмея Шуль — брак: двенадцатого дня льва-месяца. Леег Раион Анталек рожден третьего дня соколицы. Холодный липкий пот выступил на лбу Леега. Тогда-то юный брелин и пришел к этой мысли. Что он не сын своего отца. Мальчик был рожден всего лишь через семь с половиной месяцев после женитьбы брелона. Его отец и мать ни разу не виделись друг с другом до свадьбы.
***
Лев проснулся с наступлением сумерек. Воздух ощущался свежим, прозрачным, без дневного дымчатого марева. Зверь чувствовал довольно сильный голод: последняя охота была пять дней назад и окончилась не вполне удачно. В ту ночь большую часть добычи у Льва отняла стая гиен. Ночной лес был освещен ярким светом растущей луны — не совсем идеальное время для очередной охотничьей вылазки, гораздо больше шансов на успех у Льва было бы, покуда луна была скрыта облаками, а все вокруг погружено в мрак. В полнейшей тьме у него было преимущество перед другими хищниками: более острый глаз.
Лев почти оставил мысли об охоте, когда внезапно почуял в воздухе запах, который не смог проигнорировать. Чуть сладковатый и в то же время кислый, щекочущий горло, оставляющий на языке металлический привкус. Запах свежей крови. Более того, он знал, чья это была кровь. Этот запах он бы не перепутал ни с чем, потому как слышал его множество раз. Где-то поблизости находилась раненная барасинга. Она была совсем рядом, крови было много, а значит, это была крупная особь, либо с серьезной раной. Льва устроил бы любой из этих вариантов.
Он спрыгнул с дерева и стремглав помчался, ведомый удушающим, затуманивающим сознание запахом приближающейся смерти и насыщения. В нескольких метрах от источника запаха Лев затормозил, повел носом еще раз, оценивая обстановку, пытаясь учуять что-то постороннее, потенциальную угрозу. На мгновение хищнику показалось, что к кисловатому аромату покидающей тело его будущей жертвы жизни примешивалось что-то еще, не столь соблазнительное, но тоже живое. Такой запах Лев тоже чувствовал однажды, но где именно — вспомнить не смог. Мышцы на его крепких ногах уже напряглись для решающего прыжка, но хищнику так и не удалось его совершить. Загривок животного пронзила стрела.
***
В ночь после свадебной церемонии в особняк тринадцатого принца было доставлено письмо из Северной Вершины, в котором старший советник от имени будущего брелона приглашал принца с супругой на коронацию, которая должна была состояться уже через два дня, так что нужно было поспешить. Сердце прекрасной брелины было разбито не только скоропостижной кончиной ее дорогого родителя, но еще и тем, что она не смогла присутствовать на его похоронах. Что делало для нее еще более важным быть рядом с братом в такой поворотный момент для ее семьи и страны. Несмотря на слепое доверие фазанки брату, Хару не слишком надеялся на любовь того к сестре. Именно поэтому он настаивал на том, чтобы в Северную Вершину Велисия вернулась уже как член другой семьи. Только так можно было наверняка защитить ее от наказания.
Молодая чета двинулась в путь ранним утром, сопровождаемая охранниками и волком.
— Хару, что же будет с Иртаном? — обеспокоенно спросила брелина супруга, когда те остались в уединении, сидя друг напротив друга в повозке.
Дракон, который с утра выглядел немного более расслабленным, чем обычно, снова помрачнел. Тот факт, что вне зависимости от того, какая опасность грозила брелине, она всегда беспокоилась о ком угодно, только не о себе, злил принца.
