Книга Когда отцветает камелия - Александра Альва

тушь – в голове сразу возник образ Кэтору: кимоно цвета охры, взъерошенные волосы и два пушистых округлых ушка бурого оттенка. Тануки никогда не показывался перед ней в своём истинном обличье: он предпочитал человеческий облик, но акамэ захотелось изобразить его именно так.

Когда первые штрихи чёрными линиями растеклись по бумаге, Цубаки вновь ощутила, как её отяжелевшее тело разом погрузилось в вязкую темноту, а голова опустела. Она не могла ничего видеть, но ясно слышала громкий хруст и шорох где-то неподалёку, будто кто-то крался, осторожно ступал по мелким камням и обламывал сухие ветки.

Через мгновение Цубаки открыла глаза – напротив неё по-прежнему стоял Юкио-но ками: он внимательно следил за акамэ, так и не изменив позы.

– Получилось?

– Сама посмотри! – ответил кицунэ, указывая на покрытую тушью бумагу. – Кажется, оммёдзи Сато не обманула. Ты и вправду впадаешь в необычное состояние, когда рисуешь ёкаев: твои глаза закатываются, а рука двигается сама по себе.

На листе действительно появился аккуратный набросок, вот только выглядел он необычно: вместо человека на нём был изображён самый настоящий тануки в виде пушистого зверька с чёрной шерстью вокруг глаз, напоминающей очки. Животное прислонилось холкой к каменному фонарю и, положив на белый животик ветку бамбука, с наслаждением её пожёвывало. Вокруг в траве сидели маленькие фарфоровые лисички, которых акамэ каждый день видела, проходя по дороге, ведущей от молитвенного зала к дому мико.

– Это… – Цубаки рассмотрела свою картину поближе и всё-таки прыснула со смеху.

– Вот паршивец!

– Неужели это и правда Кэтору-сан?

– Кто же ещё. Я отправил его стричь кусты, но мог бы и догадаться, что он опять будет бездельничать.

– Получается, я смогла на расстоянии узнать, чем занимается тануки… Но как мне понять, где именно он находится?

Не успела Цубаки обдумать сказанное, как увидела на татами рядом с выходом на веранду еле заметные следы небольших лап. Она поднялась и подошла поближе – отпечатки мерцали зеленоватым светом, а над ними парило нечто похожее на дымку. Внутри акамэ зародилась уверенность: если она сейчас пойдёт по следам, то непременно найдёт искомое.

– Юкио-но ками, кажется, я что-то вижу.

И, не дожидаясь ответа, она побежала вперёд, стараясь не упустить из вида магическое сияние. Лоб снова обожгло, и на этот раз боль оказалась гораздо сильнее, чем когда-либо прежде, но следы столь явно горели перед глазами и влекли её, что акамэ не могла позволить себе остановиться или отвлечься.

Она спустилась по заросшим мхом ступеням и прошла к одному из каменных фонарей, в тёмное время освещающих дорогу служителям Яматомори. Вокруг витал лёгкий зеленоватый туман, и Цубаки сразу поняла – это была аура Кэтору: свежая, пахнущая влажной землёй и травой.

Юкио вновь оказался рядом и теперь вышел вперёд. Придержав длинный рукав кимоно, он протянул руку и ухватился за что-то, что находилось за фонарём, в вырытой ямке. Послышалось шипение и тявканье – хозяин святилища поднял тануки в воздух, кое-как удерживая брыкающегося оборотня за шкирку, но Кэтору всё же извернулся и упал на землю, тут же принимая человеческий облик.

– Что вы… Да как вы! Хозяин!!!

Пойманный слуга приземлился прямо на спину и теперь недовольно потирал ушибленное бедро.

– Цубаки, у тебя получилось! – улыбнулся Юкио, оборачиваясь.

– Что получилось?! – взвыл Кэтору. – Как вы вообще смогли меня здесь найти?!

Цубаки и сама понимала, что только что впервые использовала силы акамэ по собственному желанию, но не успела обрадоваться этому, как ноги ослабли и она упала рядом с тануки, больно ударившись коленями об острые камни. По лицу потекло что-то тёплое.

– Цубаки!

Хозяин святилища одним прыжком оказался рядом с ней и нахмурился, увидев, как из метки в виде алого рубина, выступающего на бледном лбу девушки, начала сочиться кровь. Из носа также скатывались две красные струйки, пачкая подбородок и белое косодэ.

– Дыши, с тобой всё в порядке! – зашептал Юкио, опускаясь на землю. – Ты просто не привыкла использовать столько духовной энергии, но скоро боль пройдёт.

Он дотронулся пальцами до лба Цубаки, и метка тут же перестала кровоточить, затягиваясь на глазах. Дыхание акамэ постепенно замедлилось, и вскоре она подняла на кицунэ взгляд, в котором плескался алый огонь, доставшийся ей от богини Инари.

– Ты всего лишь второй раз воспользовалась даром и немного не рассчитала силы.

Цубаки не хотелось ничего отвечать, зато она с удовольствием слушала мелодичный голос Юкио-но ками, звучащий у самого уха. Когда кицунэ говорил с такой заботой, метка переставала неистово жечь кожу, словно отступала перед могуществом Посланника.

– Скоро должно стать легче.

– Мне уже легче, спасибо вам, господин! – Цубаки натянула на лицо улыбку и попробовала встать, но ноги всё ещё дрожали, и ей пришлось опереться на Юкио.

– Не отпускай мою руку, так ты быстрее восстановишься.

И акамэ стиснула ладонь хозяина святилища, словно от этого рукопожатия зависела её жизнь. Когда она наконец осознала, в каком неловком положении оказалась, кровь тут же прилила к лицу, но Цубаки не отвернулась, как это обычно делали застенчивые девушки в присутствии знатных кавалеров. Всё же жизнь в крестьянской семье научила её одному простому правилу: «Бери, пока можешь, а потом уноси ноги».

– Мне и правда становится лучше.

– Конечно. Моя аура не позволяет огню богини Инари бушевать в твоём теле.

Кэтору, всё это время наблюдавший за ними со стороны, закатил глаза и поднялся с земли, снова потирая ушибленное бедро.

– Впервые вижу такую наглую смертную девчонку! – бросил он, оглядывая Цубаки.

– Впервые вижу такого непослушного слугу, который, вместо того чтобы стричь кусты, отдыхает и втихаря жуёт бамбук, – ухмыльнулась акамэ, кивая в сторону фонаря, за которым совсем недавно лежал Кэтору.

Тануки запыхтел и оскалился, показывая острые клычки.

– Я хотя бы не хватаю за руки своего хозяина, самого Посланника богини Инари, на виду у служителей святилища!

И правда, хоть они и не ушли далеко от личного сада Юкио-но ками, но всё же находились на территории Яматомори, где их могли заметить любой священник или любая мико.

Именно в это мгновение на другой стороне от каменных ступеней за деревьями мелькнули белые одежды, попадая под яркие лучи солнца, и тут же послышался шорох стремительно удаляющихся шагов.

Цубаки вздрогнула и попробовала освободить ладонь, но Юкио вновь не позволил и только сильнее сжал её руку. Он повернулся к Кэтору, и слуга устало выдохнул:

– Понял я, понял. Проверю, кто это был, и припугну, если что.

Тануки сдул длинную растрёпанную чёлку с глаз и побрёл в сторону высоких деревьев, чуть прихрамывая на одну ногу.

– Юкио-но ками, нам и правда лучше не показываться на глаза