руки.
Зрители разом выдохнули, раздался свист, смех, шутки, весёлые голоса.
Шалва помассировал красное и вспухшее ухо, забрал у Солоухина нож и автомат, но шлем надевать не стал. Мешало ухо.
– Сматывай удочки, Керим! – крикнул сосед Петровича, вскинув клюку. – Хватит, поизмывались над нами! Езжай в свой Зербажан!
Керим пожевал серыми губами, явно переживая не лучшую минуту своей жизни. Попытался сохранить достоинство:
– Подчиняюсь силе…
– Что здесь происходит, граждане? – раздался вдруг строгий мужской голос, и к усадьбе подошли трое полицейских в белой летней форме, два сержанта, совсем юный и старый, лысый, толстый, и молодой лейтенант. Тарас узнал в нём полицейского из кафе «Мираж», который во время инцидента пытался разрулить ситуацию.
– А-а, вот и закон пришёл! – с облегчением выпрямился Мустафаев. – Товарищ лейтенант, арестуйте этих военных! Они напали на нас!
– Никто на вас не нападал! – раздались из толпы крики зрителей. – Врёт он как сивый мерин!
Лейтенант озадаченно оглядел десантников с автоматами, вспотел. Узнал Тараса.
– Товарищ полковник? Это вы?!
– Очень хорошо, что вы подошли. У меня приказ доставить троих бандитов, напавших на инвалида СВО два дня назад, в СИЗО вашего УВД. Их отпустили незаконно. Сюда же прибудет комиссия Следственного комитета, чтобы разобраться в деле справедливо. А пока что парни посидят…
– В обезьяннике! – издал смешок Петрович. – Чтоб неповадно было.
– Керим Алимжанович? – Лейтенант посмотрел на Мустафаева. – Я вас прошу…
– Погоны полетят! – неожиданно процедил сквозь зубы Мустафаев. – Телок жуковский! Немедленно…
Тарас поднял руку, заставляя владельца усадьбы замолчать, посмотрел на полицейского.
– Командиры на месте? Майор Тихий, полковник Светлый?
– Да, ждут…
– Чего? – усмехнулся Тарас. – Хотя правильно делают. Надеюсь, у вас дежурит машина для перевозки арестованных?
Лейтенант снял фуражку, стряхнул со лба пот, надел.
– Есть «воронок»… а зачем?
– Отвезти подследственных в управление?
– К-каких подследственных?!
Тарас повернулся к «баю» в «римской тоге».
– Ведите пацанов, господин Мустафаев.
– Какого… – вылупил глаза Керим, злобно уставился на полицейских. – Что застыли, как пугала?! Арестуйте их! Они хотят похитить моих…
Тарас шагнул к нему, снова заставляя умолкнуть.
Увеличивающаяся толпа жителей городка притихла.
К ней подошли четверо мужчин: один средних лет, седой, с каменным лицом и голубыми глазами, и трое могучих парней в обычной летней джинсе и белых рубашках. Тарас понял, что это представители местной Русской общины.
– В кабине «вертушки», – сказал он ровным голосом, – ждёт вызова моя группа. Если вы через минуту не приведёте ваших башибузуков, я отдам приказ, и вы вместе с ними и вашими телохранами сядете в СИЗО. Выбирайте. Время пошло.
Мустафаев глянул на приходящего в себя бородача, получившего нокаут от Штопора, помешкал.
– Мне надо переодеться…
– Ради бога. – Тарас глянул на Солоухина. – Лейтенант, дом окружён?
– Так точно, товарищ полковник! – доложил Жора не моргнув глазом.
– Слышали, гражданин Мустафаев?
«Бай» позеленел, кивнул второму бородачу, и они ушли в дом.
Штопор посмотрел на Тараса, получил знак и последовал за ними.
К Лобову подошли мужчины во главе с седым.
– Я Ростовцев, – подал он крепкую руку. – Вадим Алексеевич.
– Я догадался.
– Что вы собираетесь делать?
– Вы же слышали – отвезти нашкодивших щенков в местное управление и убедительно поговорить с полицейским начальством.
– Попахивает произволом.
– А иначе их не проймёшь. – Тарас повернулся к лейтенанту. – Чего ждёте? Вызывайте свой «воронок»! Не вести же задержанных по улицам.
Молодой полицейский схватился за смартфон.
– Почему вдруг в эти мигрантские разборки решила вмешаться ваша служба? – поинтересовался Ростовцев. – Где Жуковка, а где Донбасс.
– Мы все сейчас Донбасс, – философски заметил Жора Солоухин.
Седой раздвинул каменные губы.
– Вы правы, но проблема глубже, чем принято думать. По всей России расплодилось огромное количество хищных молодёжных стай, причём в большинстве своём, как ни прискорбно, это мигранты. Вчера в Екатеринбурге парень заступился за девушку, и десять таджиков избили обоих до полусмерти, пока не прибыла полиция. Ещё два дня назад в Питере южане избили женщин в супермаркете без платков. В Перми напали на волонтёров, избили девочек.
– Сколько же среди нас человеческого дерьма! – не сдержался Солоухин. – Ещё польский писатель Сенкевич спрашивал: камо грядеши? Куда идёшь, человек? И мы дожили, что пора спросить: куда идёшь, Россия?
Ростовцев с интересом посмотрел на обманчиво простодушное лицо сержанта.
– Сколько вам лет?
– Двадцать четыре.
– Россия идёт в правильном направлении, если такие молодые парни читают Сенкевича. Что касается диаспор… по сути, это национально-партизанские структуры. Безудержное накачивание страны мигрантами – для чиновников всего лишь способ обогатиться, но для мирных жителей это ад! Но самое плохое при этом, что суды спокойно отпускают бандитов либо дают мягкие приговоры. И это уже система.
– Менять надо! – глухо сказал Тарас, глядя, как Штопор выводит из дома присмиревших «детей диаспоры». Керим Мустафаев шёл сзади среди трёх бородачей с мобильным возле уха, переодетый в национальный азербайджанский костюм невиданных расцветок. Вид у него, однако, был мрачен.
– Менять нужно многое, – согласился собеседник убеждённо. – К счастью, кое-что уже делается. Нашу Общину поначалу вообще левые СМИ обозвали террористической структурой, пришлось обзавестись юристами и дипломатами. Теперь во всех крупных городах будет свой филиал для защиты исконных наследников земли нашей.
– Они ещё нужнее в сёлах, посёлках и малых городках типа Жуковки.
– Будут созданы и здесь. А у этого закавказского господина хорошая крыша – депутат Брянской областной Думы, сын начальника УМВД Фарух Мирзоев. Крепко сидит, благодаря подельникам в Москве.
– Мирзоев – и депутат в исконно русском городе?
– Увы, деньги делают великие дела.
– Так значит, мы тут не напрасно шухер подняли?
Ростовцев снова показал «каменную» улыбку, близкую лобовской.
– Мир потихоньку меняется, чистка бюрократов и коррупционеров уже началась, а после выборов президента продолжится с новой силой. Во всяком случае, я так думаю. Вот почему пятая колонна бесится, продавая и предавая всех и вся в преддверии больших перемен. Ничто предателей не спасёт, даже набиуллинг.
– Что, простите?
– Так мы называем финансовый грабёж населения и производственного сектора страны – по фамилии председателя Центробанка, которого боится даже президент.
Тарас засмеялся.
– Метко!
– Главное – вскрыть наконец нарыв, не позволяющий государству уже тридцать лет развиваться нужными темпами.
– Но ведь и пятая колонна не дремлет?
– Верно замечено, спящим структурам пятой колонны по линии американских и британских спецслужб спущен приказ дестабилизировать обстановку в стране и готовить в двух городах русский майдан, чтобы сорвать выборы и не допустить к власти ныне работающего президента.
– Почему в двух? В каких именно?
– В Москве, само собой, и в Екатеринбурге, где уже вовсю работает штаб предателей-олигархов.
– В Ельцин-центре?
– Уже и вы в курсе. Планируется расколоть Россию надвое. В Москве пошуметь им не дадут, а на Урале очень сильна вражеская сеть.
– Откуда вы знаете? – прищурился Тарас.
В глазах седого мелькнул весёлый огонёк.
– Я контрразведчик, дружище, хоть и бывший. Надеюсь, это останется между нами?
Тарас протянул ему руку.
– Будем драться вместе!
– Будем, только учтите момент: нам нельзя возбуждать ненависть мусульманской части страны, несмотря на то, что южан бросили на амбразуры. У нас двадцать процентов населения России исповедует ислам. И если перед выборами мы не очистим Россию от бесовщины, от армии готовых на любые преступления «братьев», управляемых извне, проиграем!
– Мы абсолютно не против ислама! Верующие люди должны быть независимы, но – только чтобы не мешали веровать другим в своих богов и не устанавливали свои законы.
Теперь уже Ростовцев протянул ему руку.
Подъехал «воронок» – фиолетовый «Соболь» с красной полосой по борту.
– Помоги устраиваться, – приказал Тарас лейтенанту.
Началась посадка.
– Вы пожалеете! – с угрозой проговорил Мустафаев, проследовав в кабину «воронка». – Сядете все!
– Да, да, сядем, – успокоил его Штопор, – а пока садитесь вы, господин бай. Может, подушечки принести для удобства?
Мустафаев промолчал, сжав зубы.
Его бородатые телохранители посмотрели на Шалву волчьими глазами, однако всерьёз огрызаться не стали, помня показательный урок Штопора.
– Езжайте, – махнул Тарас лейтенанту, – мы сейчас подойдём. Предупреди начальство, пусть побеспокоится о размещении малолетних нарушителей порядка.
– Не очень-то они малолетние, – сказал Ростовцев. – Младшему – Зелимхану – восемнадцать, старшему – Гоге, или Георгию, – двадцать один.
– Значит, дать им срок по полной программе! –
