скрестила руки.
— Не прикидывайся дурачком.
— Он не прикидывается. — Ашер подошел к холодильнику с полотенцем на талии. — Он глупый. Не притворяется. — По его груди стекали капельки воды, и я заметил, как Люси смотрит на них.
Я взял с прилавка бумажник и ключи и сунул их в карманы.
— И это мой сигнал, чтобы уйти.
От двери я услышал вопрос Ашера:
— Что с ним?
Люси хихикнула.
— Он влюблен.
Она шутила, но это не меняло того факта, что Ариана Де Лука привлекла мое внимание. Я не был влюблен в нее. Ни капельки. Но она меня заинтриговала, и это было больше, чем кто-либо после Эльзы.
Но если это была всего лишь интрига, почему я чувствовал себя так погано?
Как только мы вошли в бар L'Oscuritá, Тесси подбежала к Ариане и обхватила ее за ноги. Ведерки со льдом в ее руках покачивались, пока она пыталась устоять под ударами тела Тесси.
Ее тонкие руки сжались, когда она поставила ведерки на прилавок и обняла Тесси в ответ.
— Как дела, Тесси? — Она выпрямила спину, позволив себе слегка вздрогнуть, прежде чем эта бойкая, как раз для Тесси, улыбка превратила ее лицо в центральную фигуру моего фантастического номера "Плейбоя". — Я с нетерпением ждала встречи с тобой весь день.
— Правда?
— Конечно.
Я подошел к ним, желая прекратить этот праздник любви. Тесси не нужен был в ее жизни человек, который мог бы уйти.
Ариана прищурилась, когда я был уже в полуметре от нее.
— Никто никогда не смотрел на меня так, как ты.
— И как это?
Она бросила взгляд на Тесси, но потом ее глаза встретились с моими, и она понизила голос.
— Как будто ты не уверен, хочешь ли ты убить меня или поцеловать.
Наши взгляды встретились, и я не знал, кто из них больше любит пленников или пленниц.
Тесси подпрыгнула, нарушив наш транс.
— Целуй! Целуй!
К черту мою жизнь, мне нужно было пространство. Расстояние от этой… этой… этой… кто она? Кем она была? Кем бы она ни была, она лезла мне в голову. Тесси. Эверетт. У меня было два приоритета. Всего два, и я не мог сосредоточиться на них, когда рядом была она.
Я ожесточил взгляд, пытаясь глазами донести до Арианы, что лучше бы я ее убил.
— В баре клиент, и лед тает.
Она сделала несколько шагов назад, морщась при каждом движении.
— Ненависть парализует жизнь.
Любовь освобождает ее.
Она говорила не о нас. Она говорила обо мне. Как будто она знала меня. Я был парализован? Я точно чувствовал, что застрял. Но ее голос был шепотом, как будто она разговаривала сама с собой.
И она цитировала Мартина Лютера Кинга-младшего. Меня в миллионный раз поразил тот факт, что она могла заниматься чем угодно, кроме работы в баре. Может быть, это было лицемерием. У нас обоих были дипломы Лиги плюща, и пока она работала барменом, я управлял рестораном. Две стороны одной медали.
Тесси потянула за край облегающего платья Арианы.
— Что случилось?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты все время смешно морщишь нос.
— Не беспокойся обо мне, милая. — Она положила руку на плечо Тесси. — Я весь день носила лед. Спина немного побаливает.
Чувство вины разлилось по моим венам.
Расстояние, Бастиан. Расстояние.
Быть мудаком считается, верно?
— Приложи лед. — Я кивнул в сторону ведерка со льдом и рассмеялся. — Похоже, у тебя его достаточно. — Я положил руку на поясницу Тесси и повел ее в свой кабинет.
Когда мы переступили порог, она уже хмурилась.
Я вскинул бровь.
— Что?
Она скрестила руки.
— Ты такой придурок!
— Потому что я ожидаю, что мои сотрудники будут выполнять свою работу? — Ма беспокоило, что я разговаривал с Тесси, как со взрослой, но у меня не было привычки нянчиться с людьми. Это касалось и моей сестры.
— Ты не должен быть грубым! Держу пари, Эверетт не знает, какой ты грубый! — Она пронзила меня до глубины души, развернулась и направилась к выходу.
— Куда ты идешь? — позвал я ее.
— Я вернусь.
Неужели возраст взрослости изменился с тех пор, как я был ребенком?
Я покачал головой и, не удержавшись, нажал на кнопку, чтобы мониторы безопасности поднялись. Ариана была на полпути к лестнице в подвал, неся очередной огромный груз льда. Чувствовал ли я себя виноватым? К сожалению. Чувства были такими же глупыми, как и звук.
Но потом я прислонился к стулу, боль в спине стала ощутимой, когда Тесси вернулась и забралась на этот чертов стул-единорог. Огромный стул-единорог, на котором должна была сидеть моя задница, без рожка, глазури и спагетти.
Тесси сняла полиэтиленовую пленку с соломинки своего пакета с соком и ткнула соломинкой в верхнюю часть картонки.
— Тебе не стоит это пить.
— Почему?
— Слишком много консервантов и сахара.
Улыбка дрогнула на ее губах.
— Ты устроишь мне лекцию?
— Может быть. Это тебе на руку. В последнее время ты много водишься с дьяволом.
— Что значит "водишься"?
— Братствуешь.
— Хорошая попытка. Теперь я знаю, что значит «бра-с-фу-иш»
— Братствуешь, — поправил я. — Но твоя версия мне нравится больше.
Она обхватила губами соломинку, торчащую из контрабандного пакета с соком, и шутка (к счастью) пропала для нее. После перепалки, которую я проиграл, Тесси сделала еще один победный глоток.
— Перестань смотреть на него так, будто я не могу его пить.
— Не стоит.
— Там нет лишнего сахара. Это свежевыжатый сок из Squeezed!
— Это место на Пятой улице?
Как она могла получать изысканный сок из захудалой соковыжималки в нескольких кварталах отсюда?
— Ага! — промямлила она. — Ари приносит мне по одному каждый день и оставляет в холодильнике в комнате отдыха.
Конечно, оставляет.
Я вздохнул, затягивая выдох. Она не могла облегчить мне задачу и позволить спокойно ненавидеть ее. Пока Тесси доставала домашнее задание, я разглядывал камеру. Ариана все еще таскала лед по лестнице, но на этот раз уже с другим грузом. Каждый ее медленный шаг заметно напрягал ее тело.
Опять это проклятое чувство вины.
АРИАНА ДЕ ЛУКА
Поздно вечером в баре стало шумно. Я это понимала. Люди приходили, чтобы развеяться, и чем позже, тем больше выпивки покупали. Обычно это не было проблемой.
Всегда сообщай кому-нибудь из своей смены, куда ты идешь.
Не ходи в одиночку по безлюдным местам.
Эти два правила мы изучали во время обучения. Я приняла их к сведению, но никогда не придерживалась. Обучение давало мне комфорт, но когда дело доходило до
