деле не ощущал ничего кроме какого-то особенно цельного себя…
Будто кто-то громадный положил меня на одну ладонь, другой — сверху хлопнул, и вот нате вам — я у мамы пирожок! Только в некоем слишком прямом смысле слова…
В первое мгновение меня, конечно же, охватила паника. Страшно и в самом деле стало так — шо пипец!
На несколько мгновений происходящее со мной можно было описать даже не словом «истерика», а просто «сумасшествие» какое-то. Но потом я осознал и это, и знаете, как-то попустило…
Нет, было по-прежнему темно, страшно, хотелось выть от бессилия, но сознание все-таки вернулось. И вернулось настолько, что я вдруг осознал наличие стаи каких-то светящихся тварей буквально в двух шагах от себя.
Хотя блин, чтобы так измерять расстояния, все еще нужны были хоть какие-то ноги, а в этом плане, как раз ничего и не изменилось. Я по-прежнему ничего «отдельного» в себе почувствовать не мог.
Будто спрессовали в мешок, и кинули в пустоте. Никаких деталей, хоть ты тресни…
Подозреваю, что в мгновения паники я на некоторое время себя настолько не контролировал, что умудрился испуганно завыть и не запомнить этого. Очень уж уверенно на меня перли светящиеся «гости».
Неизвестные твари развернулись в линию, и словно бы пытались окружить меня, но стоило мне внутреннее собраться, и они словно бы «немножко» передумали. Правда, не оставалось сомнений, что передумали только прямо сейчас.
И да, я отчего-то был совершенно уверен, что эти гости не с добром…
Сами они светились едва заметным серо-зеленым светом — с таким чуть красноватым отливом. Но рассмотреть детали никак не получалось. На мгновение мне даже показалось, что у них и в самом деле просто нет формы. И, к сожалению, всего спустя мгновение догадка полностью подтвердилась.
Единственное что у светящихся тварей определенно было — это весьма неприятная морда, пасть на ней, и часть шеи…
Закрутив всей стаей вокруг меня хоровод, одна из них изобразила атаку, но стоило мне собраться и приготовиться (не спрашивайте), как атака последовала со спины.
«…Ай! Вот ты гнусь подлючая…» — кусок меня мелькнул и исчез в светящейся утробе вожака; я отчего-то не сомневался и в том, что это именно главный.
Ну, или — главная…
Хорошо хоть мое странное новое тело не кровоточило. От боли хотелось выть в голос, однако больше силы не убывали. И тут у нынешнего положения вскрылись еще кое-какие плюсы.
Для криков нужны были легкие. Не говоря уже о горле и прочих важных вещах, вроде рта, языка, зубов и чего там еще. Но в этом плане все оставалось по-прежнему. По-моему вокруг меня не было даже воздуха или какой-нибудь его замены.
«…Ах, вы говнюки!» — злоба хлынула изнутри, и когда существо поменьше тоже попыталось перекусить за мой счет, я врезал ему от всей души.
Руки, которых у меня — вроде как — все еще не было, мало того что сумели как-то изловчиться, и врезать нападающему. Я умудрился, еще и выдрать из наглой гадины кусок ее отвратительных потрохов!
Чего-то такого влажно-склизкого — брр! — мерзость…
Испытывая и в самом деле отвращение на грани рвотного рефлекса, я попытался отбросить трофей и, как ни странно, сумел. Однако уже в следующее мгновение мелькнула догадка, что кажись это у меня вышел не самый разумный поступок.
Оказавшаяся рядом товарка пострадавшей, в ту же самую секунду метнулась вперед — точнее, лишь ее пасть — и буквально сглотнула мою законную добычу, за мгновение до хозяйки. Мало того — она еще и засветившись куда ярче прежнего. Да и явно — хоть немного, но ускорилась…
«…Вот это поворот…» — смутная мысль стала сгущаться, но додумать ее не получилось, просто не хватило времени.
Словно бы решив, что шутки кончились, вожак издал какой-то сигнал — и это был совсем не звук и не запах — и вся стая одновременно метнулась ко мне. Нападающие двигались с абсолютно разной скоростью, оттого их атаку было трудно предсказать или как-то спрогнозировать, но как ни странно — кое-что у меня получилось.
Уже в следующее мгновение я осознал, что трех тварей надежно удерживаю своими «несуществующими» руками буквально в миллиметрах от того, что можно было бы считать моим телом, а вот сил последней — четвертой псевдоруки на вожака не хватило.
Единственное, что было в этих странных хищниках определенно-материального, так это их пасти. Ну, и часть того, что можно было бы считать «шеей». Вот за них я и удерживал гадов, обнаружив в себе необычайную ловкость и вдвойне странную анатомию.
С вожаком этот финт действительно не прошел.
Существо оказалось куда быстрее и сильнее остальных, и сумело все-таки ухватить меня своей пастью. И вот тут меня ожидал вдвойне неприятный сюрприз…
Нет, боль оказалась вполне терпимой, ведь сейчас я был уже совсем не прежним, Александром Валентиновичем — 40-летним менеджером на расслабоне.
События последнего времени изрядно сдвинули болевой порог и выживаемость. Ну и часть поглощенной личности Дирка принесла с собой не только детские воспоминания, но и кое-какой жизненный опыт.
Юного Теодориха прежде ничто подобное не кусало, но детство его прошло в постоянном преодолении. Да, конечно же, искусственно создаваемом добрым дядюшкой. Однако «преодоление» опытный наставник организовал так умело, что парня просто невозможно было остановить всего лишь болью…
Но сейчас была совсем другая проблема.
Едва ухватив меня за пузо — не спрашивайте! Не знаю, как это, но пасть вожака впилась именно в уязвимое место, но моем нынешнем теле. И он сразу же начал жрать меня…
Не имея возможности грызть, хитрая тварь начала сосать, втягивая беззащитную перед таким поворотом плоть внутрь себя. И это явно ослабляло меня и усиливало врага…
Следовало снова запаниковать, но — каким-то чудом — удалось сдержаться. И мало того: перестав отталкивать существо от себя, я каким-то образом догадался перехватить его за шею, и пережать ненасытное горло.
Нет, задушить гада не стоило и мечтать, но получилось хотя бы лишить его возможность сожрать меня прямо сейчас.
Пат!
К сожалению, враги оказались слишком уж опытными.
Очередная команда вожака, и три его напарника разом рванулись — в одну строну, сам он — в другую, и вот мы на прежних позициях. Я — в уязвимом центре, они — кружатся вокруг, выжидая нового удачного момента.
«…Блин, так мы далеко не уйдем…» — мысль была неприятной, но настраивала на поиски входа и не давала впасть в ловушку ложной идеи сохранения нынешнего положения.
Несколько последующих атак прошли с переменным
