все еще не веря, что спор, грозивший расправой, так быстро и легко разрешился. Подозвал конюшего и пару парней, чтобы те забрали лошадей. Капитан также махнул рукой, подзывая двоих, и велел им отправиться следом. Не доверяют. Но дышать всем стало легче, собравшиеся зашевелились, расступились, когда староста сделал жест рукой, приглашая всех пройти во двор, где был накрыт стол. Предложение позвать ушедших на осмотр солдат капитан не принял, сообщил, что они потом отдохнут, когда их сменят. Йофас так и не появился. Староста мысленно сделал себе пометку, узнать, почему он вместо себя отправил даже не Ишаса, хотя и сам понимал, что Луйсу удалось то, что не то что Ишасу, самому Йофасу вряд ли было бы под силу. Кузнец всегда был прям и рубил с плеча. И сын у него вырос такой же.
За головным столом расположились члены совета — те, кто присутствовал, Игиль и Йофаса не было видно. Пот в этих делах не помощник, удивительно, что он вообще здесь. Случись что, снова Старосте одному держать ответ. Луйс тоже ушел, не сказав ни слова.
Страха уже не было, он сменился легким опасением случайного неверного движения или кривого слова, брошенного неосмотрительно. Солдаты постепенно расслаблялись, уже громче басили и даже прокатывался смех разгоряченных вином людей. Но капитан предупредил, что они здесь на службе, а не на пиру, поэтому захмелеть им не дозволено. Сам капитан тоже выглядел более спокойным, напряженные плечи опустились. Разговор, конечно, не клеился, но стена противостояния постепенно рушилась.
Когда в воздухе легким дуновением пролетело «пронесло», каждый был готов выдохнуть и скинуть груз мучительного ожидания неизвестности со своих плеч. Никто не осознал, в какой момент солдаты пришли в движение и выдох замер, не вырвавшись из легких. Где-то на улице послышался лязг металла, выстрелы, крики и ржание лошадей. Но маска страха застыла на лицах жителей деревни, когда среди криков стала разборчиво звучать азкаретская речь. Капитан подскочил, перевернув стол, отдал приказ всем занять позиции обороны, а сам взял за шкирку онемевшего от страха Старосты.
— Так и знал. Молись, старик, чтобы я не вернулся по твою душу! — капитан толкнул со всей силы старика и рванул к солдатам, уже построившимся и готовым.
Лишь одна мысль пронеслась в голове у падающего старосты: они пришли не выполнять приказ — они пришли грабить.
— Командир, — раздалось среди них, — наши кони и часть оружия у них, нечем обороняться.
Капитан сплюнул.
— Чем попадется! Вы не вчера родились! Двое остались здесь, двое к садам, остальные за мной. Ты на крышу. И найдите мне гонца. — Отдав указания, командир осмотрел жмущихся друг к другу и застывших деревенских. Не прячутся.
Они знали. Все это был отвлекающий маневр. Обезоружить, усыпить бдительность, отвлечь. Никому еще не удавалось так обвести вокруг пальца его, Салиата из рода первых воителей. Он чуял обман, он читал людей по лицам, поэтому поверил старику. Поверил безоговорочно в его страх. Сколько их на улицах? Сумеют ли они выдержать нападение и дождаться подкрепления из ближайшего гарнизона, прежде чем подоспеет подмога к врагам. Салиат выдохнул, отключил все мысли — чтобы победить, должен остаться холодный расчет. Он в ответе за свой отряд. И вправе не щадить никого. Император отдал ему четкий приказ. Приказы. Но о втором Салиат подумает, когда выберется из этого столкновения, когда вытащит нож из спины и останется жив. Главное, чтобы эти двое не перешли грань, пока он не может их контролировать.
* * *
Старый Пот и не подозревал, что умеет так быстро бежать, оставаясь при этом незамеченным. Он не верил, что успеет добежать и предупредить Иду, помочь, спрятать, сказать в последний раз. Но вот он у калитки, еще несколько шагов, но лишь доковыляв до двери, он понял, какую ошибку допустил. Он не сбежал, его отпустили, чтобы последовать за стариком, спешащим не свою шкуру спасти, а предупредить кого-то, кто заинтересовал бы имперских солдат больше. Старый дурень. Слишком поздно понял.
— Запри ставни! Быстро! — заорал он, врываясь в дом и запирая дверь.
— Что случило…
— Быстро закрывай! — рявкнул он!
Ида растерялась, но поспешила выполнять, закрыв ставни на кухне, она побежала к спальне, когда раздался звон разбитого стекла. Не успела. Из комнаты вышли двое. Ида попятилась. Их улыбки не предвещали ничего хорошего. Ида продолжала пятиться, пока не уперлась в стол. Солдаты двигались медленно, надвигаясь с двух сторон, окружая, не давая шансов на побег. Их улыбки постепенно превращались в оскал.
— Стоило догадаться, что старик бежит спрятать свое сокровище! Нам о тебе рассказывали!
— Не смейте к ней подходить! — дрожащим голосом произнес вошедший отец, но руки, в которых он сжимал ружье, не дрожали. — Отойдите от нее!
Первоначальный ужас на лице солдат постепенно сменился издевательским смехом. Они были уверены, что он не выстрелит. Как ни странно, Ида в это тоже не верила. Она пыталась незаметно нащупать нож, оставленный утром на столе. Она не верила и в то, что сама сумеет воспользоваться им, но он придал бы ей хоть какую-то уверенность. Один из солдат повернулся в сторону отца и начал медленно двигаться к нему, второй просто стоял и смотрел.
— Брось, старик, зачем тебе такой грех на душу! — он поднял руки. — Мы хотели всего лишь проверить, поверь, посмотри в мои глаза, мы не причинили бы ей вреда.
— Стой на месте, сопляк! У тебя на лице написано, похотливое животное. Стой на месте!
— Отец! Давай решим мирно этот вопрос. Мы тебя услышали и не тронем твою дочь. Пропусти нас к выходу и опусти ружье, а мы уйдем и больше не потревожим. Никто из нас не приблизится к твоему дому. — Второй явно обладал большими способностями к дипломатии.
— Проваливайте! Вы нужнее там! — сказал Пот, отходя в сторону, но не опуская ружье.
— Как знать!
Ида слишком поздно поняла замысел солдата. Он сделал пару шагов вперед и оказался перед ней, так, чтобы отец не рискнул выстрелить, боясь попасть в нее. Она была готова отодвинуться, когда все произошло. Первый вышел за пределы видимости отца и когда тот направил ружье на второго, влетел обратно и ударил Старого Пота по голове. Солдат рассмеялся и повернулся к Иде, их разделяло всего два шага. Он подмигнул и преодолел расстояние слишком быстро, она только успела вскинуть руку, пытаясь его остановить. Ей удалось. Но его раскрытые в удивлении глаза подсказывали — что-то не так. Он медленно посмотрел вниз, неверие и недоумение сползали с его лица вместе с краской, схлынувшей за секунду.
