— Не нагнетай, Рус, будь проще! Смотри океан, как волнуется! Удивляется, наверное, что такой кабан обделался… — хлопает Фрол другапо плечу и тут же синие, как океан, глаза округляются. — Мои легионы! Мы на этом пароме поплывём?
Я выглядываю из-за плеча мужа и прыскаю в кулак от смеха. Аэропорт притулился на острове Хулумале, в Мале же нам ещё предстоит доплыть на более чем странной посудине.
— Мам, правда на парник на Люськиной даче похоже? — касается Маруся моей руки и тянет, смакуя сложное слово: — Потилиеленовый такой.
— Точно, Маруськин! Парник! Дай пять, — довольно хрюкает Руслан и хлопает по Маруськиной ладошке. — Можешь смело надевать нарукавники.
— Я плавать не умею, — бледнеет Анна Ивановна.
— Так, я не понял! — Оборачивается Фрол к взбунтовавшейся компании. — Господа дикари! Не ныть, не тупить, не моросить! Построились свиньёй и на абордаж.
— Свиньёй строились тевтонские рыцари, если что, — Руслан подмигивает нашему предводителю и, подхватив свой и Маруськин чемодан, ступает на причал.
— Значит просто на абордаж! — я вкладываю остатки сил, в то, чтобы это прозвучало бодро. — Фролушка, я за океан!
—Равнение на королеву, нытики! — Фрол тыкается губами в мою щёку и, осенив себя крестным знамением, катит наши с ним чемоданы к парому.
Это моя первая поездка на океан! Не то чтобы он волнуется сильно из-за нашего приезда, но с первого взгляда даёт понять, что товарищ он очень серьёзный. Бурлит и переливается тёмной плазмой, умащая слух мощной акустикой.
В «парник» набивается человек тридцать и народ рассаживается по узеньким деревянным лавочкам. Паром с жутким скрипом, переваливаясь с боку на бок, отправляется в путь. Местные женщины на Мальдивах носят паранджу. Неподалёку от нас расположились три полностью зачехлённые дамы. Маруська в голубом летнем платье в горошек сидит у Фрола на коленяхи исподтишка таращится во все глаза на них.
— Пап, а им не жарко в таком чехле? Это кто? Артисты?
— Тише, доча, — Фрол косится на глубокий вырез моей белоснежной футболки. — Это такая культура у мусульманских народов. Укутывая своё тело и лицо в длинные одежды, женщина таким образом хранит себя для мужа.
— Я себя для мужа и без пингвиньего костюма сохраню, — Маруся заносчиво поглядывает на Руслана. Он сидит напротив и нашёптывает что-то Анне Ивановне на ухо. — Как мне восемнадцать стукнет, созовём женихов! Пирушку устроим!
— Фроловна! — тут же вскидывается Руслан. — Я всё слышу!
— Марусь, зачем нам такой старикан, да? — Фрол гладит Марусю по шелковистым волосам.
— Мне кажется он не доживёт, — вздыхает Маруся, и склоняет голову набок. — Кокосы просто так с пальмы не падают.
Руслан тут же отодвигается от Анны Ивановны и манит Марусю к себе.
— Э, что за намёки! Идисюда, принцесска.
— Не пойду! — Маруся обнимает Фрола за шею. — У меня вон какой папка есть!
* * *
Рита
Десять минут, и мы в столице. На причале переминается с ноги на ногу невысокий парень с табличкой «Горин Флор». Взгляд его загорается радостным блеском, когда мой муж величаво ступает с трапа на берег с двумя чемоданами в руках.
— Флор, — Руслан смакует на вкус передёрнутое имя друга. — Звучит по-французски вкусно. Рит, как тебе? Герцог де Флор?
— Вот ведь пустобрёх и блудоум, — оборачивается Фрол, чтобы помочь мне и Марусе выбраться из плавучего «парника» на твёрдую почву. — Маргош, осторожно.
Руслан перетаскивает оставшийся багаж и галантно шаркает ножкой, подавая руку Анне Ивановне. А ей, похоже, уже не до смеха. Она опасливо поглядывает на Марусю. Только убедившись, что та увлечена разглядыванием рыжего тощего кота, неизвестно что забывшего на причале, Анна Ивановна благосклонно улыбается Руслану.
— Флоа, Флоа! — подскакивает к нам парень с табличкой, протягивает моему мужу руку и начинает тараторить по-английски. — Я брат Ахмета, Али! Буду вашим гидом. Для меня такая честь встречать вас! Мы с сыном смотрим все ваши матчи!
— Приятно! Ахмет говорил мне про тебя, — английский Фрола звучит безупречно. — Познакомься, моя жена Марго, дочь Маруся и мои друзья: Суслан и Анна.
У Руслана вытягивается лицо, я с трудом сдерживаюсь от смеха, а на лице Фрола играет мстительная улыбка.
Ахмет чуть склоняется передо мной и Марусей, кивает Анне и протягивает руку Руслану.
— Суслан, очень приятно!
— Приятно познакомиться, — трясёт Руслан руку Али и косится на Марусю.
Истинная дочь своего отца, принимает пас мгновенно. Забыв про кота, она поворачивается к Большому брату и, прищурившись тянет:
— Суслан? — На довольном лице удивление сменяется умилением. Маруся молитвенно складывает руки у подбородка и мечтательно произносит: — Сусличка!
Маруся смешно морщит носик и делает ртом, как хомячок.
— Удружил, друг! — толкает Руслан плечом Фрола. — Я думал, днище — это фитоняшки!
— Обращайся, — Фрол ответно задевает плечом Руслана.
— Один — один! — поднимаю вверх большие пальцы. — Брейк!
— Али, сколько времени у нас до парома? — Фрол смотрит на часы.
— Три. Вы хотите покушать и посмотреть город?
Фрол поворачивается к нам:
— Ну что, дикари, банкуйте! Кто что хочет.
Мы преданно смотрим на нашего предводителя, явно одолеваемые одной мыслью.
— Начнём с обеда, — кивает Фрол Али.
— Пойдёмте! Здесь недалеко можно вкусно перекусить. Чемоданы предлагаюоставить пока в моём микроавтобусе.
Мы покидаем причал, радостно избавляемся от багажа и следуем за нашим гидом. По узким петляющим улочкам, не ведая доставшихся от британского гнёта, правил правостороннего дорожного движения, взад и вперёд снуют мотоциклы и велосипеды. Редкие автомобили, в основном украшенные шашечками такси, выглядят среди своих братьев меньших неуклюже. Дома кажутся выстроенными в хаотичном порядке. Возможно, из-за фантазии архитекторов. Стены зданий здесь все разные. Одни фасады выкрашены в депрессивные тона, а другие — веселёнькие, чуть ли не в ромашку. На первых этажах строений под незатейливыми вывесками сбились в кучу магазины, кафешки и офисы. Среди этого странного мегаполиса меня просто завораживают могучие тропические деревья — великие братья чахлых растений, выращиваемых у нас дома на подоконниках. Под ноги я стараюсь не смотреть. Замусоренные улицы неприятно режут глаз: пластиковые бутылки, изношенные шлёпанцы, фантики и прочие отходы цивилизации здесь валяются повсюду. Краем уха я слушаю певучую речь Али, по сути, представляющую собой сухую справку:
