пор блестели слезы. Ей нужна была поддержка, а не еще один влюбленный поклонник.
Я сложил руки за спиной, чтобы они не натворили новых бед.
Лакс вскочила на ноги:
– Как продвигаются поиски?
У меня в ушах до сих пор стучала кровь.
– Что-что, прости?
– Поиски твоих родителей. – Торопливые слова сопровождались слишком сияющей улыбкой. – Как идут дела?
– Поиски? Ах, ну да. – Я вытер пот со лба. – Знаешь, странно как-то. Все вокруг кажется знакомым, а почему – понятия не имею.
Она догадывалась, что я все понял не так, как надо, что я ищу в ее доброте слишком много скрытого смысла. Даже сейчас в ее лучистых глазах сквозила жалость.
– А ты хотел бы узнать, что случилось с твоими родителями, – осторожно начала она, – даже если бы тебя это сильно опечалило?
– Конечно, – без колебаний ответил я. – Все что угодно, лишь бы сдвинуться с мертвой точки.
– Тогда тебе надо еще раз поговорить с моей бабушкой. Она что-то скрывает.
Лакс пошевелила ногой разбросанное сено. Я изучающе посмотрел на нее:
– Она сама тебе сказала?
– Вроде того. – Лакс прикусила губу. – Ничего толком не сказала, но я сразу поняла: она узнала твоих родителей.
Плохо дело. Похоже, моих родителей уже нет в живых.
– Поговори с ней завтра, – предложила она. – Попробуй сначала ее умаслить.
– Это у меня плохо получается.
– Я так не думаю. – Ее взгляд скользнул к стене. – Сюда идут Роджер и Триста.
– Откуда ты знаешь?
Она постучала себя по голове.
– Мне уйти?
Я не хотел расставаться с ней. Но она была так измождена, что, казалось, вот-вот упадет.
– Тебе надо отдохнуть.
– Отныне я больше не буду спать. По крайней мере пока бодрствует Дьюи. – Она потянулась, сдерживая зевок. – Ну и ночка у нас выдалась.
У нас. Несмотря ни на что, мне понравилось, как это прозвучало.
Через открытое окно донеслось громкое пение Роджера, и Лакс на миг остановилась у дверей. Столько невысказанного было между нами. Слова поддержки. Пустые обещания. Попытки извиниться за то, что чуть не поцеловал ее снова.
– Спокойной ночи, Джеймисон. – Она растворилась в ночи, легкая, как сон.
Когда Лакс шла мимо окна, я заметил на ее лице отчетливые следы боли: пухлые губы кривились в гримасе, уголки рта морщились от напряжения. Все это время она держала Дьюи под магическим контролем.
Глава 18
Джеймисон
Роджер заявил, что к Нане не стоит приходить раньше полудня, поэтому все утро я лежал без сна и строил планы, как вызволить Ревеллей из лап путешественников во времени.
Они смогут прожить и без зимнего театра. А если у них будет самогон, то сумеют растянуть свои запасы на более долгий срок и давать спектакли не только летом. Покупать у других поставщиков на Ночной стороне – не выход. Каждый день магазины один за другим закрываются, не в силах справиться с высоченными ценами, которые назначает Дьюи. А если Ревелли выступят против Дьюи, он отомстит. И что тогда с ними будет?
Трудно одолеть путешественника во времени, если ты ему даже врезать не можешь.
Ближе к полудню Роджер повел меня и Тристу в продолговатое, похожее на барак здание позади Большого шатра. На соленом воздухе под солнцем доски полиняли, стены стали уныло-серыми. Дом веселья занимал второй этаж, а на первом располагалось семейство Ревелль.
– Обычно селили по трое в комнату, а если пожалуешься, то запихивали и больше, – с гордостью разъяснил Роджер и повел нас по длинному коридору, увешанному старыми афишами и семейными портретами. Кое-где они перемежались хвалебными объявлениями: «Кэролин Ревелль, 1876, пела оперетту так, что зрители аплодировали стоя! Артур Ревелль, 1893, жонглировал семнадцатью мячами!»
Мимо промчалась стайка детей, и Триста прижалась к стене.
– У себя дома я целыми днями никого не видела, кроме Дьюи и учителя. Даже по выходным.
– Триста, дорогая, не всем же жить в особняках.
– Я не об этом. – Она провела рукой по плакату с женщиной, позирующей на канате. – Что угодно отдала бы за нечто подобное.
– И я тоже. – В глубине души я все еще этого хотел.
Роджер указал на имя канатоходки: Рут Ревелль.
– Видите? Это Нана.
– Ого. Ну и красоткой была твоя бабушка. – Триста расправила помятый край плаката.
– Только не говори такие вещи при ней в прошедшем времени. – Роджер постучал в дверь. – Нана! Ты в приличном виде?
– Я никогда не бываю в приличном виде, – донесся изнутри приглушенный голос Наны. – Но всегда рада гостям.
Роджер открыл дверь – и отшатнулся, как громом пораженный.
В кресле напротив Наны сидела пожилая белолицая дама, в ее седых волосах виднелись аккуратные рожки. По обе стороны от нее стояли две девушки. Обе красавицы, с глазами зелеными, как молодая трава, и мерцающими рогами цвета слоновой кости, выглядывающими из-под копны вьющихся темных волос. Одна из них удивленно уставилась на Роджера, будто не верила своим глазам.
Нана была очень довольна.
– Роджер, ты, конечно, помнишь Маргарет.
Я взглянул на Роджера. Значит, это и есть та самая Маргарет. За годы нашей дружбы я слышал о ней столько всего, что для меня ее образ превратился в нечто мифическое, но вот она стоит и смотрит на нас разинув рот, несомненно живая, хоть и бледная как привидение.
Мне еще ни разу не доводилось видеть, как Роджер теряет дар речи. Он впился в Маргарет полным отчаяния взглядом, словно боялся, что стоит отвести глаза – и она канет в небытие. Роджер всегда говорил об их отношениях с напускной небрежностью, но я знал: это всего лишь игра. Она причинила ему много боли. Но только теперь я понял, почему на самом деле он не хотел сюда возвращаться.
Он до сих пор был влюблен в нее по уши.
Чем дольше Роджер смотрел в глаза Маргарет, тем сильнее заливались румянцем ее щеки. Я вышел вперед, незаметно стиснув ему плечо.
– Меня зовут Джеймисон, я друг Роджера.
Она тепло пожала мне руку, но взгляд по-прежнему был устремлен на Роджера.
– Рада познакомиться. Я… э-э… Это моя бабушка Люси и моя сестра Роза.
– Я вас помню, видела на празднике, – сказала Роза, не сводя глаз с сестры. Ее кожа тоже была бледна, под глазами темнели круги, словно она не спала несколько дней.
– А я Триста Хронос. – Триста с вызовом протянула руку, вынуждая Маргарет пожать ее. Она не прощала тех, кто причинял боль дорогим ей людям. – До смерти хотелось познакомиться с вами.
Дамы семейства Эффижен побелели еще сильнее. Люси вскочила на ноги, Маргарет и Роза бросились ей помочь.
– Нам пора идти. Спасибо, Рут.
– Не за что, – ровным голосом ответила Нана. – Мы, семьи Ночной стороны, должны всегда поддерживать друг друга.
Они ушли, на прощание бросив настороженные взгляды на Тристу.
Роджер подскочил к бабушке:
– Что вы тут задумали?
– Нечего на меня так смотреть. Сам знаешь, Люси – моя давняя подруга. Она пришла, потому что некоторые назревающие события сильно беспокоят семью Эффижен. – Нана посмотрела на Тристу поверх чайной чашки, ее припухшие глаза были полны слез. Беседа, которую мы прервали, явно была не из приятных.
– Ей можно доверять. – Роджер положил руку Тристе на плечо.
Нана не выглядела убежденной, но чашку все-таки поставила.
– Ты знаешь, что у Розы родился сын? Очаровательный малыш, года три уже.
– Знаю. Когда я уезжал, она была беременна.
– Ну так вот, мальчик куда-то пропал.
Роджер тихо выругался:
– Ужас какой. В полицию обращались?
– К кому? К эдвардианцам? Конечно. Но они, сторожевые псы Хроносов, не спешат вести расследование. Хуже того, в этом месяце исчез еще один из Эффиженов. – Она обвела нас взглядом. – Вы что-нибудь слышали?
– Страттори сообщали о нескольких пропавших без вести, – отозвалась Триста. – И Дьюи мне об этом говорил.
Дьюи. Я прикусил язык чуть ли не до крови. Насколько я знал, Триста еще не виделась с ним с тех пор, как он постарел. А я не рассказывал им о том, что Лакс провела с ним ночь, и не только потому, что это была не моя тайна. Главное, я не знал, как донести до Тристы,
