и обладательниц голосов. Сердце пропустило пару тактов от восторга. Здесь было тепло, можно сказать, лето. Их открытые плечи, голые коленки, всё кричало мне, что я самый везучий сын всех миров! Красавицы были прекрасны, возможно, только для меня и только сейчас, но меня охватил восторг.
Я бросился к ним, и тут меня снова накрыло.
Изнанка первого уровня, мир
Просыпаться от многовекового сна было тяжело. Мир уже почти смирился с гибелью всего живого в нём, а возможно, и со своей смертью. Холода и морозы смогли пережить лишь несколько видов растений и совсем редкие животные. И с каждым коротким промежутком времени, которые люди называли годом, разнообразие во флоре и фауне лишь уменьшалось.
Да и сами люди, которые уже почти убили его, преднамеренно или по незнанию, убывали. Их популяция уменьшалась, а особи, которые были сильны духом и телом, из года в год появлялись всё реже.
Всё чаще что-то кололо тело мира, и через эти комариные укусы появлялось живое, на мгновенья возвращая ему тепло жизни, которая проходила через эти проколы. И тогда мошкара под названием «люди» вступали в кровавые битвы с гостями.
Но для мира это всё было мелко и незначительно. В отличие от совсем редких особей, как гостей, так из числа населявших его. Они выделялись. Мир смутно сквозь почти дрёму замечал их, внутри них горел огонь. Нет, не магический, магией огня владели далеко не единицы.
Огонь был в душе, помыслах, восприятии его, самого мира, в отношении к жизни и своим поступкам. Их энергии было мало, чтобы пробудить его к полноценной жизни. А та, кто согревала его долгие годы, встала на его защиту, пожертвовав собой. Она не была человечком, у неё было много того, что называли конечностями. Но то существо, светившееся ярче многих других, попыталось спасти мир, приняв удар мороза на себя.
К сожалению, у неё, этой защитницы, не вышло. Но, совсем недавно по меркам мира, буквально минуты назад, в мире появилось новое сильное существо. Не такое, как прошлое, но потенциал был огромен. А вскоре пришёл тот, кто забрал убивающий мир предмет, как и эту личность. Как и спасительницу, которая не смогла. И все трое светились настолько ярко, что мир пробудился ещё до того, как его температура начала приходить в норму.
И вот теперь появилось ещё одно яркое пятнышко. Второй раз подряд. Оно почему-то боялось его, этого мира, и бежало к четырём тусклым пятнам, не имеющим для мира никакого значения. Мир с интересом присмотрелся к происходящему, уже почти полностью осознавая себя.
Ещё я увидел, как огромное количество совсем тусклых точек, похоже людей, покидали мир, ставший вдруг опасным для них. Который просто смывал тающими снегами всё живое, их дома, лагеря и стоянки. Но больше всего меня поразило другое.
Были непонятные мне точки, которые горели ярче людей. Их можно было назвать монстрами, и у меня в памяти всплыл Пашка из Африки, монстр, обладающий сознанием. Но, самое главное, они кололи тело мира, открывая свои проходы и уходя через них. Смогли не все, но многие.
В этот момент я выпал из воспоминаний, взмокший и тяжело дыша, словно пробежал марафон, только не на выносливость, а на скорость.
* * *
Я помотал головой. Это что же получается? Мир заметил меня? И не с целью уничтожить, а с простым любопытством? Прошлое, первое видение было обманчиво и неполно? И почему я яркое пятнышко, а девчата нет? Что нас различает? Я почему-то не верил, что дело в божественных способностях, проснувшихся во мне.
Нет, дело было явно не в них. Из показанного мне фильма я, возможно ошибочно, пришёл к выводу, что яркость зависит от самой души, её силы воли, если угодно. Но, главное, он перестал быть угрозой, теперь он казался другом, который когда-то попал в аварию, и только вчера вышел из комы, впервые заговорив.
— Оттопыриваетесь? — голосом Масяни из моего мира поинтересовался я у девчат.
Да, кроме меня эту шутку никто не поймёт в этом мире, но меня отпустило. Мир не хотел убить моих любимых, он их просто не замечал. И, хотя то, что он обратил внимание на меня лично и наблюдал, немного напрягало… я больше не опасался.
— Ой, как здорово! — воскликнула Анжелика. — Андрюха пришёл! Это же здорово! А нам так не хватало того, кто снимет нас всех одновременно.
Атлична! Вот именно так, через «а». Они радуются тому, что пришёл тупо фотограф. А я-то размечтался.
— Да мы пошутили! — в голос захохотали все четверо, а Аива продолжила свою речь. — Видел бы ты своё лицо! У тебя как будто конфетку в детстве отобрали!
— На самом деле мы тебе невозможно рады, — нежно добавила Наташа, потенциально сильнейший маг смерти, обнимая. — Кстати, сила магического фона здесь далеко не первого уровня изнанки. Очень странный мир. Я бы сказала, третьего.
— Я тоже ощущаю это, — улыбнулся я. — Но идей нет. Хорошо хоть, живности местной здесь почти нет. Иначе, так просто не погуляли бы. Так что, фоточки?
Девчата восхищённо заорали, и следующий час мы потратили на то, что выбирали лучшие виды на стремительные горные реки и высокие скалы. На которых таяли метровые сугробы, наполняя эти самые реки. Чувствую, когда всё закончится, эти реки, в основном пересохнут, однозначно, время дикой необузданной красоты весьма скоротечно в этом мире, который уже дважды приоткрыл мне свои тайны.
Кстати, он единственный, с кем я сумел слиться воспоминаниями, возможно потому, что он когда-то находился на грани гибели. Или он просто уникален, не знаю.
А после, успокоенный и довольный, попытавшись обнять всех девчат разом, я пошёл к проходу с этой изнанки. И в этот момент на карте, что предоставляла Либи, появилась новая отметка. К моему удивлению, она тоже была зелёного цвета, значит это был не враг! Но что это могло быть?
Омская область, дворец на берегу Иртыша.
Дима всё больше был похож на своего бывшего опекуна. Он вдруг осознал, что научился получать кайф от спокойного времяпрепровождения перед камином, в одиночестве, в компании лишь
