мои слезы. Облегчения, печали и тоски. Потому что так и не суждено сбыться тому, что только начиналось. И того, что я ждала от жизни с Грэгом, больше уже никогда не будет.
Глава 24
— Что ты хочешь съесть самое первое, как мы придем в заставу? — пытался вывести меня муж из состояния полной прострации, куда я впала.
Я отрешенно смотрела на синюю кровь речных тварей, что застыла коркой на ногах. Флегматично думала, как они могли утянуть меня на дно и сожрать, или что там они бы со мной сделали. Я вообще перестала разговаривать с того момента, когда Грэг спас меня на мосту от речных тварей.
Грэг держал меня на руках, бережно к себе прижимая, и нес меня по лесу. Я же только смотрела на небо. Муж старался отвлечь меня разговорами, задавал вопросы. Я не отвечала. Меня как будто не было. Вроде бы и жива, но, казалось, сижу на дне мутного болота, и смотрю вверх сквозь толщу грязной воды. На поверхности что-то происходит, а здесь тихо, спокойно и уютно. Мне тут хорошо. И меня больше никто не тронет и не обидит.
***
— Иви, расскажи мне, что ты мечтаешь сделать первым делом, когда вернешься домой? — моя голова покоилась на коленях у Грэга. Он ласково поглаживал меня по волосам. Муж нашел для нас пещеру. В ней было сухо, на полу пестрым ковром лежали листья: желтые, цвета охры, бледно-зеленые и красные. Посередине, на расчищенной от листьев площадке, горел костер. Потрескивали поленья, отбрасывая причудливые тени на серые мрачные стены. Низко нависал пололок, с него мне на щеку упало пару капель влаги.
Тепло. От огня, от рук мужа и от его голоса. Говори еще… Я чувствовала, что только его речь, держит меня на поверхности, не дает упасть во мрак, где твари забвения, поглотят меня с потрохами. И муж как будто это чувствовал и говорил.
— В детстве я очень любил походы в лес, мы уходи на несколько дней с отцом и братом. Жили в простых охотничьих домиках, купались в реках и озерах, загорали на солнце, охотились. Ты знаешь, что я убил оленя, когда мне было всего десять лет? И мне было не по себе после этого. Когда я увидел его большие карие глаза, из которых медленно утекала жизнь, то что-то в груди кольнуло и накрыло отвращение. Когда отец приготовил оленя на костре, то я отказался его есть. Он только надо мной посмеялся и сказал, что это временно. К убийствам животных привыкаешь. — Долгая пауза и Грэг гладит мои плечи, руки и спину, даря тепло. От Грэга пахло хвоей и лесной травой. — А ты знаешь, какие высокие деревья растут в Долине тысячи озер? Это недалеко от нашего замка, всего в одном дне пути. Там сосны упираются в небо, а их кроны закрывают целые поля. А в густых зарослях полевой травы скрываются удивительные цветы, что цветут лишь раз в десять лет. И, говорят, что если их найти, то в этот год встретишь свою любовь.
— Ты нашел такой цветок? — хриплым голосом вдруг спросила я. Меня словно вытолкнуло со дна болота на поверхность, и я закашлялась, будто действительно захлебнулась водой.
— М-м? — спросил Грэг, а в его глазах промелькнула неподдельная радость, словно луч солнца подарил им золотую раскраску. Муж наклонился надо мной и коснулся моего лба долгим поцелуем. А когда оторвался наконец от меня, приложил ладонь к моей щеке, и, улыбаясь, произнес: — Мне не нужен этот цветок, потому что я и так знал, что найду когда-нибудь истинную любовь.
Я свернулась калачиком, не убирая голову с его колен.
— Я устала, Грэг.
— Потерпи немного. Мы уже походим к границам Гнилых земель. А там дом.
— Дом… — прошептала я. — Я снова увижу маму. — Закрыв веки, представила радость в ее глазах и слезы счастья. А рука Грэга, гладившая меня, дрогнула и замерла.
***
— Я не пойду туда! — чуть не завизжала я, и вопреки здравому рассудку, не захотела войти в убежище. А его мы неожиданно нашли в лесу.
На поляне стояла хижина: деревянная, обветшалая и явно не жилая. Грэг осмотрел ее и сказал, что это охотничья. Там есть очаг и запасы еды. Я тут же представила этих «охотников», которыми могли оказаться мужики-оборотни, что сотворили такое со мной. Да я теперь вообще не знаю, как буду находиться в обществе незнакомых мужчин, и чувствовать себя в безопасности. Хотя, о чем это я? Любая женщина никогда не может находиться в обществе незнакомых мужиков в безопасности. Они нас сильнее, и ожидать можно чего угодно. Не обязательно физического насилия. Они могут и оскорбить. А ты побоишься физической расправы и молча это проглотишь. Грэг все же убедил меня войти в хижину, особенно сработало то, что там можно поесть.
Пыльный пол, паутина под потолком и внимательно смотрящий на нас паук. Я стала даже подозревать в нем что-то неладное, но Грэг убедил меня, что он безобиден и не все в этих землях хочет нас сожрать. Да уж… Действительно Гнилые земли.
На полках стояла пара металлических кружек, с помятыми боками, словно кто-то сильные сжал их в кулак. Над очагом висел обугленный котел, по углам расположились две лавки. В подполе я нашла старые тряпки, они были аккуратно сложенные в углу, для чего они могли служить, осталось загадкой. Из кладовой Грэг вытащил связку засушенной рыбы, и на дне холщового мешка нашлось пару подгнивших картофелин. Но и этого было достаточно, чтобы утолить голод. И, главное, побыть под крышей хоть какого-нибудь дома.
***
Мы решили собрать хворост и травы для отвара. Я не отпускала Грэга от себя ни на минуту, так боялась всего. Попались несколько грибов и перья дикого лука. Во дворе оказался колодец с ледяной водой и чистой на проверку, так что это вопрос тоже был решен.
Вымыться хотелось жутко, и решила нагреть воды для этой цели. Особенно в неописуемую радость меня привело мыло, что нашлось в кладовой. Я так этому обрадовалась, словно нашла кусок золота. Зеркала не было, но я даже не хотела знать, как я выгляжу, после того, что произошло в этих проклятых землях. Мне хватало осмотра себя, чтобы понять, что вид мой плачевен. Особенно об этом говорила грязная порванная тряпка, которая раньше называлась платьем.
С удовольствие намылила лицо аж три раза, потому что первые два давали грязно-черную воду при смывании. Обрадовалась, когда кожа
