похожа на рыбью, а зубы, расположенные в два ряда, были еще больше и острее.
Этот рыбомордый стоял на возвышении и что-то возбужденно булькал на своем языке, а те, что поменьше, вторили ему сотнями глоток.
– Они разговаривают, – прошептал Асмер Неду. – Поверить не могу, они говорят.
Недлард лишь кивнул. Приложил рукав к губам и глухо кашлянул.
Рыбомордый вновь что-то прокричал на своем языке, размахивая частью статуи, а обычные, более мелкие, немножко отступили, освобождая место перед ним. В этот небольшой круг завели двоих. Оба они были довольно толстыми, словно кто-то их откармливал. Асмер вдруг понял, что это.
– Жертвоприношение, – снова прошептал он.
– Ты прав, это оно, – очень тихо, заворожённо сказал Нед, увлеченно вперившись взглядом в происходящий внизу обряд.
Рыбомордые подняли головы, и их бульканье многократно усилилось. Они словно читали молитву на своем странном, рыбьем языке.
Главный рыбомордый внимательно рассматривал предоставленных ему жертв. Затем издал жуткий рык и с размаху ударил правого куском статуи. Тот пошатнулся и упал с превратившейся в блин головой. Второго же он схватил в руки и, засунув его голову себе в пасть, сжал челюсти. Даже Асмер услышал треск, с которым череп несчастного лопнул. Затем как ни в чем не бывало, этот огромный рыбомордый, взяв в охапку повисший труп, направился в свое логово. Но это было еще не все.
Лежавший на земле с пробитой головой бедолага был еще жив. Он пытался встать, но руки его не слушались, он пытался повернуться головой наверх, но и тело его лишь дергалось в конвульсиях, а тем временем, глядя на потуги бедняги, его окружали остальные. Другие рыбомордые. Они медленно подходили к нему и вдруг, и в один миг набросились на него, оскалив зубы. Первые несколько секунд тот громко визжал, но потом полностью затих, когда в воздух брызнули капли черной крови. Собравшиеся над ним в кучу сородичи, закончив с беднягой, начали рвать друг друга. Эта бешенная вакханалия пожирающих друг друга мутантов еще долго не замолкала, заставляя людей вжиматься в мебель и стены от душераздирающих криков голода и злобы. Асмер больше не мог смотреть на улицу. Он чувствовал подкатывающий к горлу ком тошноты.
***
Кровавое действо за окнами гостиницы, служившей укрытием для путников, начало затихать только к вечеру. За то время, после того, как Асмер отошел от окна, он больше ни разу к нему не подходил, просто не хотел и не мог смотреть, как бесновавшиеся внизу существа заживо пожирают друг друга, сопровождая этот омерзительными визгами и воплями. В то время как Рене и Архильд лежали на кровати, погрузившись в сон, а Недлард стоял у потрескавшегося окна и наблюдал за происходящим на улице, Асмер решил не терять времени зря и осмотреть другие номера, надеясь, что найдет там что-то полезное.
– Эй, Асмер, ты куда? – спросил его Рене, очнувшийся от скрипа половиц под ногами.
– Пойду осмотрюсь, – ответил он.
– Главное будь осторожен… Мало ли встретишь одну из этих тварей, – Недлард оторвал взгляд от улицы и серьезно взглянул Асмеру прямо в глаза. Что-то в нем было не так.
– Ты в порядке?
– В полном, – твердо ответил Недлард.
Выходя из номера, Асмер слышал, как старик снова кашлянул.
Звуки беснующихся рыбомордых немного затихли, когда дверь закрылась позади него. Само собой, совсем незначительно, но ему этого хватило, чтобы немного перевести дух и дать ушам отдохнуть. Асмер нисколько не беспокоился об опасности встретить хотя бы одного из чудовищ на втором этаже гостиницы: полы здесь были относительно чистыми, никаких тебе следов перепончатых ног, никаких отходов жизнедеятельности, все выглядело так, словно после потопа ни одно живое существо здесь не бывало.
Немногим дальше по коридору от комнаты, где они схоронились, на полу виднелись небольшие цилиндрической формы предметы. Хоть они и проржавели насквозь, но Асмер узнал в них гильзы. Причем, судя по их калибру, они были практически идентичны тем пулям, коими заряжалось ружье в руках Асмера, а значит совсем недавно, может несколько лет назад, здесь были люди. И судя по всему, они были не так аккуратны, за что и поплатились. Асмер решил пройти по следу и выяснить дальнейшую судьбу тех, кто оставил здесь пустые гильзы, тех, кто стрелял когда-то в этом самом коридоре, вероятно спасая свою жизнь.
От места, где лежали ржавые металлические цилиндры, тянулся довольно широкий черный след. Асмер предположил, что это давно запекшаяся и сгнившая, но оставившая свой след в паркете, словно кислота, кровь. Оставалось лишь пройти вдоль него.
След вел в один из номеров дальше по коридору. Асмер взял в руки винтовку, так, на всякий случай, и дернул дверную ручку. Дверь не поддавалась. Тогда Асмер уперся в нее плечом и, приложив усилие, сквозь боль врезавшейся в мышцы когда-то позолоченной гравировки, попытался ее сдвинуть. Сначала она никак не хотела открываться, но Асмер не отступил, надавил еще сильнее, пока не почувствовал, как мягкое, трухлявое дерево начало прогибаться, а затем лопнуло прямо посередине. Тогда Асмер перестал пытаться открыть дверь, вместо этого, он взялся руками за возникший пролом и разломал ее прогнивший от времени материал. Возникла небольшая дыра, в которую он смог бы пролезть. Сперва, аккуратно положив ружье, он просунул в нее ноги, а затем, скрючившись под невозможным, как он раньше думал, для него углом, пролез в точно такой же, как и тот, где сидели его компаньоны, номер. Здесь тоже было довольно чисто, не считая выбитого окна и поросшего грибком подоконника. Была и еще одна деталь.
След, по которому он шел, вел от двери к кровати. На ней лежал мертвец. Через разорванную и попорченную временем одежду виднелись обрывки сгнившей и как будто бы высушеной плоти, а также черные, будто закопченые кости. Череп мертвеца давно стал домом для какого-то омерзительного насекомого. Асмер видел его щетинистые ноги и волосатое сегментированное тело, извивающееся в пустых глазницах. Рядом с кроватью, на полу, лежало грязное, покрытое узором из почерневшей крови, ружье. Кроме ружья была еще и небольшая, обернутая в кожу книга. Насколько Асмер понял, дневник. Он аккуратно поднял, его, так, чтобы не потревожить покой погибшего, и еще раз осмотрел скелет.
– От чего же ты умер, дружище? – вполголоса спросил он. Скелет не ответил, лишь мерзкие оранжевые ножки задвигались с утроенной скоростью.
– Так, посмотрим, – Асмер не обращал внимания на невежливую неразговорчивость хозяина номера. – Порванная одежда в области живота, это точно не от времени. Кто это так тебя? А вот оно что.
Асмер просунул пальцы под одну из складок одежды и
