бы ни одной русалке поселиться в Зачатьевском озере. Но после его смерти этому ничто не мешало. А, значит, все могло быть, каким бы фантастичным это ни казалось.
– Ты думаешь…, – произнес он.
– А вдруг, – сказала она. – Говорят же: чем черт не шутит, пока Бог спит.
Они понимали друг друга с полуслова. Но на этот раз Михайло не понял ничего. Он с недоумением смотрел на них. Заметив это, Олег, чтобы не отвечать уже на его вопросы, спросил:
– Кстати, Михайло, ты вчера не заметил на озере моей дорожной сумки?
Тот отрицательно покачал головой.
– Надеюсь, она все еще там, – сказал Олег, незаметно пожав Марине руку. – Придется вернуться за ней.
– Я провожу, – вызвался Михайло. – Нам все равно по пути.
Олег переглянулся с Мариной и согласился. После вчерашнего происшествия он стал очень осторожен и был склонен видеть опасность за каждым кустом. А с таким провожатым, как Михайло, с ними не могло случиться ничего плохого – ни в лесу, ни на озере. Олег инстинктивно чувствовал это. Марина, поговорив с Михайло, тоже сменила первоначальный гнев на милость. Она рассчитывала по дороге узнать от него как можно больше о привычках и повадках русалок.
Но Марина просчиталась. Сначала Михайло только хмурился и бурчал что-то невразумительное в ответ на ее вопросы, а потом и вовсе отошел от нее, даже не извинившись за свою столь явную грубость. После этого Михайло шел, не оглядываясь, мало беспокоясь о том, поспевают ли за ним те, кого он вызвался сопровождать. Олегу и Марине приходилось напрягать все силы, чтобы не отстать. Было не до разговоров.
Михайло повел их не по той тропинке, по которой накануне шел Олег, а напрямик через лес. Олег подозревал, что сделал он это для того, чтобы оставить в стороне свой дом, где им могла встретиться его мать, бабка Ядвига. По некоторым вырвавшимся у Михайло словам Олег понял, что тот далеко не во всем одобряет свою мать, и даже опасается ее, считая чуть ли не ведьмой. Но он не стал ни о чем расспрашивать, решив чуть позже узнать обо всем от Тимофея. Говоря по правде, он понимал Михайло. После разговора с бабкой Ядвигой накануне у него осталось крайне неприятное впечатление о ней, а почему – он и сам не мог бы сказать.
По лесу они дошли до озера намного быстрее, чем Олег прошлым вечером. И само озеро выглядело иначе. Оно было тихим и безмятежным, и ничто не указывало, и даже не намекало на то, что в нем, как в поговорке о тихом омуте, могли водиться черти. Или хотя бы русалки.
Марина видела Зачатьевское озеро впервые, хотя и жила в Куличках уже несколько лет. Она была очарована им.
– Какая красота! – воскликнула она.
– То ли еще будет через пару месяцев, – заметил Михайло. – Когда зацветут лотосы.
– Всегда мечтала жить в доме на берегу озера с лотосами, – сказала Марина, обращаясь к Олегу. И тихо добавила: – И Карина тоже.
Олег ничего не ответил. Но подумал, что, может быть, в этом и кроется разгадка того, что Карина, превратившись в русалку, поселилась в этом озере. Разумеется, если предположить, что все происходящее – не плод его больного воображения или сновидение, а происходит в реальности. Почему-то Олегу до сих пор в это до конца не верилось. А вот Марина, как ему казалось, поверила сразу и безоговорочно. Возможно, это произошло из-за того, что она очень скучала по своей сестре. И ради того, чтобы снова увидеть ее живой, была готова на все. Даже уверовать в чудо. Тем более что Михайло так убедительно все обосновал.
Свою дорожную сумку Олег увидел сразу, как только подошел к валуну, на котором накануне сидела русалка, как он сам теперь называл ее. К сумке явно никто не прикасался и тем более не открывал ее. Если в озере и живет русалка, то она не любопытна, подумал Олег.
«А, быть может, она залечивает раны и ей не до любопытства», – мелькнула в его голове покаянная мысль, и он бросил виноватый взгляд на Марину. Сейчас, зная, что это была ее сестра, он уже по-другому относился к происшествию. Не то, чтобы Олег жалел о том, что, спасая свою жизнь, ударил женщину несколько раз ключом, похожим на секиру, не разбирая, куда бьет. До такого альтруизма он еще не дорос. Но он и не гордился своим поступком. Если бы ему предоставили выбор и вернули в минувший вечер, он предпочел бы переговоры сражению, из которого вышел победителем, чем очень гордился еще этим утром. Но прошлое, как известно, не имеет сослагательного наклонения. Что произошло, то и произошло. Главное, извлечь из этого урок на будущее. Быть может, они еще встретятся с Кариной лицом к лицу. Тогда и поговорят по душам и начистоту.
«Если только она на этот раз не окажется удачливее», – подумал Олег и содрогнулся от невольного ужаса, представив последствия.
Тем временем Марина обошла озеро кругом, но не увидела ничего, что могло бы поддержать в ней вспыхнувшую искру надежды. Она нигде не заметила следов пребывания своей сестры. Но ее внимание привлекли остатки костров, некогда разложенных на берегу и давно уже превратившихся в окаменелые пепелища. А, значит, сделала Марина вывод, люди здесь все-таки бывали. Пусть даже редко и очень давно.
Она спросила у Михайло, пристально глядя ему в глаза:
– Что это?
– Угли, – ответил тот, искренне недоумевая. – А на что это похоже?
По всей видимости, Михайло, простая душа, привыкший к одинокой жизни в лесу, не понимал экивоков, двусмысленных намеков и недоговоренностей. Однако Марина не стала уточнять своего вопроса. Ей не хотелось пересказывать Михайло слухи, о которых она узнала от Карины. Судя по всему, подумала Марина, он был дружен с жрецом Велеса, если даже после смерти посещает его дом. И ни за что не признается в том, что может бросить тень вины на волхва.
– Это похоже на следы от пикника на природе вездесущих туристов, – сказала она. – Будет жаль, если им удастся загадить и это столь прекрасное место.
– Этого я не позволю, – заверил ее Михайло. – Об этом не беспокойся.
И столько уверенности звучало в его голосе, а взгляд был так невозмутим, что Марина невольно поверила – ему это удастся. И ни туристы, ни весь остальной мир, вздумай он вмешаться, этому не смогут помешать.
Она отошла к Олегу и тихо спросила, указывая на Михайло:
– Кто это?
– В каком смысле? – не понял тот.
– Он похож на лешего,
