«А у вас, ребята, поди, все на мази, — размышлял Лехельт. — Менты, поди, схвачены, и свидетели сейчас понаедут… Крепенько въехала Маринка… Стоит этому Бобу отказаться от своих слов — и все деньги на ней…»
— Ролик! Номер видишь? Запроси базу — на кого зарегистрирована тачка!
Получив информацию, Андрей двинулся на переговоры. Приблизившись, он обошел машину противника, пренебрежительно хмыкнул и пнул ногой колесо. Двое крепких ребят с лицами, не обещающими ничего доброго, тотчас вышли из машины. Водитель остался за рулем — грамотно поступил.
— Эй, ты что делаешь! — крикнул тот, который вы шел первым.
— Собираю информацию для картотеки, — ответил Андрюха, фотографируя машину и лица кидал.
Когда тебя фотографирует незнакомый — это неприятно даже честным гражданам. Ребята, введенные в заблуждение маленьким ростом и безобидным видом Лехельта, бросились отнимать фотоаппарат.
— Дай сюда, маломерок!
— Сейчас! Разогнались… Хоп!
Лехельт ловко перекинул аппарат выскочившему Ролику, хлестко отбил протянутые к нему руки и, присев, крутанулся волчком на снегу сначала в одну, потом в другую сторону. Нога его вылетала сзади, как оглобля, подбив под коленки нападавших, опрокинув их на твердый наст.
— Сейчас мы по мэйлу скачаем ваши портреты в компьютер! — сказал Андрей, прыгая в боевой стойке перед лежащими. — Наверняка вы есть в базе! По аварии в неделю, да? Осторожнее надо ездить! А кто из вас Петр Нелюдимов?! Ты?! На тебя и адресок имеется! Посетим, за нами не задержится! Вы влипли, пацаны! Наехать на представителя американского президента! Вашему бизнесу хана!
«Пацаны» медленно и угрюмо поднимались на ноги, отряхивались. Больше нападать не решались.
— Удостоверение показывать?! — спросил Лехельт. — Или так догадаетесь, кто мы?
— Гестаповцы накатили… — разочарованно сказал водитель, выскочив было на подмогу, а теперь отступая. — Говорил я вам — надо было «Жигуля» разводить! Позарились на крутую тачку — и на тебе!
— Ваше счастье, что у негритоса машина цела! — усмехнулся Андрей. — Мы его обыскались! Его уже час как губернатор ждет! В Мариинском дворце! Некогда нам с вами возиться. Сдадим дело ментовке, с ней и разгребайтесь. Все, адью! Вас вызовут повесткой как полноценных граждан!
Он вернулся к Маринке, блестя глазами от возбуждения. Девчонки подпрыгивали от восторга. Вика даже про сережку забыла, перестала то и дело высовывать язык.
— Тихо! Не показывайте радости! Торопитесь! Поехали, поехали! Объясни Бобу, что мы — специальные агенты, присланные на его защиту мэром города! Что он там лопочет? Благодарит?
— Может, баксов отстегнет? — встрял Ролик.
— Он говорит: в цивилизованных странах такие пустяки обычно улаживает пузатый страховой агент!
— Фу-ты ну-ты! Щеки-то надул! Черт с ним! Не нужна нам американская благодарность! Пусти меня за руль! Ролик, погнали! Чтоб к девяти вечера Вика была дома, и в полном порядке — ты меня понимаешь?! Иначе убью! Родственничек… Садись, Маринка! Мы еще на концерт успеваем.
III
Контртеррористической операции присвоили название «Эскулап». О ёе начале был издан приказ по управлению за подписью генерала Панина, определивший сроки, привлекаемые силы, а также штаб операции и лиц, ответственных за ее результаты. Операции ФСБ не проводятся с кондачка: их начало и завершение определяется соответствующими приказами. Появление приказа означает юридическое закрепление факта угрозы и планируемых мер по ее предотвращению. То, что прежде было предположениями, сплетнями, трепотней в курилках, оперативной версией или данными агентурной работы, объявляется истиной в первой инстанции, причем истиной государственной важности. На время операции отменяются отпуска и выходные, вводится ненормированный рабочий день и расширяются права оперативного состава по применению оружия… Вот только денежное довольствие сотрудников остается прежним.
«Эскулап» был операцией, редкой по масштабу и важности. Было задействовано все управление, не только боевые подразделения, но и обеспечивающие, вплоть до медицинских служб и отдела по связям с общественностью. Само собой разумелось, что штаб возглавит генерал-лейтенант Ястребов, а его дежурными заместителями, которым, собственно, и предстояло посменно нести круглосуточное дежурство в штабе и принимать решения мгновенно и в полном объеме полномочий, были назначены начальники основных служб или лица, их замещающие: от ОПС — полковник Шубин, от ЗКСиБТ — генерал Сидоров, от СКР — «падре Антонио», от службы экономической безопасности — генерал Щербаков. Начальники служб закулисно ныли и плевались — им приходилось практически бросить собственные направления, которые потом придется полгода подтягивать, — но вслух никто не возмущался. Во-первых, важность задачи понимали все, не маленькие. Во-вторых, этот механизм был отлажен и отработан давно. В-третьих, бесполезно. Все равно приказ придется выполнять. На этом держится цивилизация со времен Римской империи.
Первое, расширенное совещание штаба прошло в специальном помещении управления на пятом этаже, милостиво выделенном службой защиты конституционного строя и борьбы с терроризмом. Генерал Сидоров ворчал:
— Конечно, берите! У Сидорова всего много! Он своих оперов и в туалете разместит, они привычные… Хоть бы спасибо кто сказал!
— Это ты должен нам «спасибо», Игорь Станиславович! — возразил начальнику «закоси-бэ-тэ» генерал Щербаков, невысокий, румяный, близкий друг генерала Ястребова. — У тебя террористы плодятся, как бактерии, а нам всем миром разгребай!
— А в секторе экономики у нас все спокойненько?! Да мы только и делаем, что ваши заказные убийства раскручиваем! Нужны они мне?!
Технический отдел оснастил комнату всеми видами связи и необходимой оргтехникой. Составили планшет подразделений, оперативно подчиненных штабу, их координаты и позывные. Иногда приходится реагировать самым неожиданным образом, а обстановка не дает времени на раздумья. В основных службах организовали круглосуточное дежурство направленцев на штаб, в задачи которых входило незамедлительное исполнение всех указаний руководства операцией. Меньше всего пострадала от этого оперативно-поисковая служба: у Сан Саныча на «кукушках» всегда дежурили, когда шла ночная работа, а ночная работа шла в последние годы практически всегда. Остальным службам, работающим более нормированно, пришлось поднапрячься.
Началось расширенное совещание с потрясающего, громогласного разноса полковника Шубина. Владимир Сергеевич Ястребов был вне себя. Он понимал, что не вполне прав — и все же не мог остановиться. Сидящие за столами и рабочими местами должностные лица штаба не осуждали его. В приказе о начале операции последней строкой скромненько стояло: «Ответственным за проведение операции „Эскулап“ назначить первого заместителя начальника управления ФСБ по СПб генерал-лейтенанта Ястребова В. С». Начальник управления генерал-полковник Панин, или просто «папа», подписывая такой приказ, ничуть не кривил душой, так как сам автоматом отвечал за все происходящее в городе по его ведомству. А пристяжной к себе в упряжку столь дикой ответственности «папа» брал обычно Владимира Сергеевича, потому что имел особые надежды на этого крепкого крестьянина в генеральском мундире. Впрочем, Ястребову от этого было не легче.
