ручья, то по приказу Дархана напоил успокоительным с львиной долей вербены. Это позволило еще на сутки заблокировать твой дар. А когда ты оказалась в лагере, где магический фон благодаря большому количеству одаренных ребят имеет смешанную структуру, то твоя сила просто не смогла выделить среди них угрозу. Дальше тебе и самой все известно…
— Ты что-нибудь знаешь о моих родителях? — этот вопрос сам собой сорвался с моего языка.
Хан отрицательно покачал головой.
— Прости. Я ничего не знаю о них. В то время Дархан еще не настолько доверял мне, чтобы делиться подобным.
Укол разочарования больно пронзил сердце, но я лишь сильнее стиснула зубы, успокаивая себя тем, что все равно узнаю правду.
— Ладно, это сейчас не самое важное. Нам нужно что-то придумать. Не знаю, может его все же можно как-то убить или лишить силы?
Хан озадаченно вздернул левую бровь, размышляя над моими словами. Спустя несколько коротких мгновений напряженного молчания он выдал:
— Послушай, это непросто. Вряд ли нам вот так вот сходу удастся найти решение проблемы. К тому же мне нужно немедленно возвращаться в лагерь и сказать Дархану что все готово, иначе он начнет сам искать меня и скорее всего что-то заподозрит. Лучше после обеда встретимся на тренировочной поляне и все обсудим.
— Хорошо, — неохотно согласилась я, — Тогда давай возвращаться.
Всю обратную дорогу до лагеря мы не разговаривали. А когда подошли к юртам, то и вовсе едва кивнув друг другу, разошлись по своим жилищам.
Умывшись и переодев одежду, местами заляпанную грязью, и порванную о колючие кусты, я собрала волосы в косу и без сил рухнула на постель.
Слишком тяжелый день… Слишком долгий…
Скандал с Ханом. Разрыв с Глебом. Его смерть. И неожиданное признание в любви от того, кто казалось меня ненавидел.
Худший день в моей жизни.
Несмотря на щемящую боль в груди и ужасающие картинки произошедшего, вспышками возникающие в моей голове, слез не было. Ни слезинки. Видимо я выплакала все что было.
Полностью погруженная в дурные мысли, я провалялась в постели до самого обеда, едва не пропустив его. Тело попросту отказывалось шевелиться, и мне стоило огромных сил соскрести себя с мягкого покрывала, и отправиться в столовую.
Жаркое из ягненка показалось абсолютно пресным, и я через силу запихала в себя полпорции, чтобы хоть как-то восстановить энергию. Но даже эти крохи я поедала со скоростью улитки, а потому вышла из-за стола последней. Хан кстати на обед так и не явился — видимо он все ещё находился у Дархана.
С тяжелым вздохом взглянув на остатки еды, я поднялась и направилась к выходу из столовой.
Интересно, сколько мне придется ждать Хана?
— Кара!
Услышав звонкий голос, сопровождающийся поспешными шагами, я остановилась, и развернувшись увидела перед своим лицом деревянное полено, которое через мгновение обрушилось на мой висок.
А дальше была темнота…
ГЛАВА 17
Пробуждение принесло мне удушливый запах сырости и гнили. С трудом разлепив веки, я застонала от боли пронзившей голову. К горлу подступила тошнота, заставляя сознание кружиться и наполняя рот вязкой слюной. С усилием сглотнув ком в горле, я переждала пока желудок немного успокоится и попыталась встать.
Вокруг была кромешная темнота, лишь на потолке немного рассеиваемая тусклым светом, проникающим сквозь щели между досками. Но этот свет позволял разглядеть только паутину, да пыль, зависшую под потолком.
Оперевшись ладонями в грязный, покрытый пылью и кажется мхом пол, я встала сначала на колени, а потом немного переведя дух поднялась на ноги, тут же потеряв равновесие. Тело поехало в бок, но меня спасла стена, на которую так удачно оперлось мое правое плечо.
— Ну и где я, черт возьми? — собственный шепот показался мне слишком громким в этом странном помещении.
Глаза стали потихоньку привыкать к темноте, и вокруг начали прорисовываться какие-то высокие шкафы, полки и большие тюки на полу. Не придумав ничего лучше, я уселась на один из таких тюков, предварительно ощупав его со всех сторон, проверяя на наличие грызунов или какой-нибудь другой мерзости.
Примостив мягкое место, на которое я в очередной раз умудрилась найти себе приключения, я обхватила себя руками. Просидев так минут пять, вдруг подумала: — "А чего это я собственно говоря тут сижу просто так, когда можно воспользоваться своими прекрасными голосовыми данными?"
И я заорала во весь голос:
— Ээээй!!!!! Помогите!!!!! Меня тут заперли!!!!
Для верности еще и кулаком по стене подолбила.
Над головой тут-же послышались быстрые семенящие шаги, и в потолке распахнулся люк, проливая свет на обстановку вокруг и узенькую железную лесенку, по которой спускался мой похититель.
А точнее похитительница.
— Ну привет, Кара.
— Ты… — по началу я не поверила своим глазам, — Зачем ты все это устроила?
Спустившись на пол, девушка подошла ко мне, и остановившись буквально в полушаге, привычным жестом откинув за спину толстые смоляные косы, прошипела:
— Потому что ты — дрянь, своим появлением в лагере спутала мне все карты!
— Туя, ты с ума сошла?! Мы познакомились только вчера! Где я успела тебе насолить за это время?!
Глядя на разъяренную девушку, я уже не видела в ней ту милую простушку, правящую кастрюлями и сковородками. Передо мной стояла настоящая змея! Хитрая и коварная!
— Так это ты пыталась отравить меня ядом! — наконец-то дошло до меня, — Но почему???
Туя склонила ко мне свое идеально круглое личико, и со злостью процедила:
— А нечего было хвостом крутить перед Хаганом. Он мой!
От нелепости этих слов я не смогла сдержать глухого смешка.
— Ты меня прости конечно, а он сам то об этом знает? — мои слова прозвучали довольно насмешливо, и девушка взбесившись еще больше, замахнулась на меня, пытаясь залепить пощечину.
Но не тут-то было… Во мне снова проснулся ребенок, который привык давать сдачи наперед.
Перехватив пухлую ладонь, я вывернула ее в сторону, заставив Тую согнуться и взвизгнуть от боли. Второй рукой схватив ее за одну из кос, дернула на себя и прошипела прямо в ухо:
— Когда в следующий раз полезешь ко мне с кулаками, то вспомни что я отвечу тем же. Только вот беда — силы у нас не равны! И перевес явно в мою сторону!
Напоследок хорошенько стукнув ее по уху, я отпустила руку, и Туя кулем рухнула на грязный дощатый пол.
— Тварь! Ты еще пожалеешь!!! — ее глаза горели злостью и унижением.
Я пожала плечами.
— Может быть. Но тебе сейчас лучше позаботиться о своем будущем. Оно может быть весьма и весьма не радужным после всех
