в следующий миг сердце у нее оборвалось. Гоблины обогнули Пса и теперь брали в кольцо толпившихся позади Охотников.
– Иней! – надрывалась Дюжина, но тщетно. Ее крик потонул в безумной какофонии сражения.
– Дело дрянь, – буркнул Шестой, перехватив ее взгляд. – Если нам не удастся добраться до склада…
– С Псом нам не о чем волноваться, – заверил Пятак, увлекая товарищей к Охотникам.
Хранитель неумолимо продвигался вперед, опрокидывая гоблинов, словно костяшки домино. Заметив, что гоблин почти одолел кого-то из Охотников, Пес метнулся к ним и, разобравшись с противником, устремился на выручку другим.
По плацу прокатился крик Виктории.
– Боласы к бою! – скомандовала она и ловко отпрыгнула от несущегося прямо на нее Пса.
Охваченная сомнением, Дюжина пыталась вспомнить, что такое боласы. Старинное оружие, давно вышедшее из употребления, – металлическая цепь с двумя грузилами. Но зачем оно понадобилось Виктории?
Чудовищная догадка пронзила ее, но было слишком поздно.
– Пес, нет!
Хранитель уже выбрался из гущи тел на открытое пространство, чтобы оценить обстановку. Виктория среагировала незамедлительно.
– Давайте! – с перекошенным от ярости лицом завопила она.
За спиною Хранителя сработали три деревянные катапульты, и три боласа обвились вокруг его лап. Пес с ужасом осознал, что не в силах шевельнуться.
Заскулив, он с грохотом рухнул на землю.
Глава 48
Гоблины издали торжествующий рев, его перекрыл голос Моргрена:
– Победа будет за нами! Охотничья заимка покорится нам! – Колдун сотворил заклинание, и сверкающая молния до черноты опалила бок Пса. Из его пасти вырвался душераздирающий вопль.
– Нет! – простонала Дюжина. Это несправедливо! Пес не должен испытывать боль.
– Шевелитесь! – надрывался позади Пятак. – Надо его освободить.
Четверо рекрутов устремились к поверженному Хранителю, но чем ближе они подбирались, тем сильнее напирали Охотники. Гоблины взяли их в кольцо и теперь, чувствуя свое преимущество, сужали круг. Дюжина затравленно огляделась: Охотники больше не выступали единым фронтом. Часть сражалась на подступах к складу, другие протискивались к Псу.
– Склад! – загромыхал Иней, мгновенно оценив обстановку. – Охотники, сплотиться возле меня!
Все кончено, с горечью осознала Дюжина. Им не прорваться. Под началом Виктории вооруженные до зубов гоблины рядами выстроились перед складом. Численное превосходство было за ними. Там же маячил Моргрен, в его сомкнутых ладонях клубились изумрудные всполохи, на лице застыла свирепая гримаса.
Охваченная недобрым предчувствием, Дюжина наблюдала за колдуном. Его губы неустанно шевелились, из пальцев потянулись мерцающие нити. Взмыв над сражавшимися Охотниками, нити сплелись в зловещую сеть. Она извивалась и потрескивала, озаряя поле брани леденящим кровь светом. Теперь Охотники были окружены еще и с воздуха.
– ПОКОРИТЕСЬ! – оглушительно пророкотал Моргрен. – ИНАЧЕ Я УБЬЮ ВСЕХ И КАЖДОГО! – Одержимо сверкая глазами, он ткнул в переливающуюся сеть.
Воцарилась мертвая тишина, сталь больше не лязгала. Затаив дыхание, все задрали головы. Несколько гоблинов, затесавшихся в толпу Охотников, лихорадочно пытались выбраться из-под сети, повергавшей их в ужас.
Это не ускользнуло от острого взора Инея.
– Не только моим людям грозит смерть от твоего чародейства, облезлый обормот!
– Думаешь, я не пожертвую ими ради заимки? – осклабился Моргрен.
Словно в подтверждение его слов, конец силка обвился вокруг предплечья одного из гоблинов. Тот с истошным воплем повалился на землю, запахло паленой плотью.
Виктория торжествующе обернулась к Охотникам:
– Бросайте оружие! – Видя, что те колеблются, она прищурилась. – Немедленно!
Охваченная ненавистью, Дюжина подняла топор и что есть мочи метнула его предательнице в спину. Лезвие со свистом рассекло воздух. Виктория успела выставить меч, и топор, звякнув, отлетел в сторону. Бывшая наставница устремила на девочку взгляд, полный изумления и обиды.
– Неплохая попытка, – сочувственно пробормотал Шестой.
– Она сказала «бросьте», а не швыряйте, – рявкнул Моргрен. – Хочешь погубить всех товарищей, малявка?
Иней кивнул ей с противоположного края плаца. Превозмогая себя, Дюжина опустила второй топор на землю. Охотники побросали ножи. Пятак, Семерка и Шестой последовали их примеру.
Моргрен с ухмылкой уставился на Семерку:
– Провидица, примкни к нам по доброй воле, и никто из Охотников не пострадает.
Дюжина содрогнулась под его ледяным взглядом. Сеть извивалась и зловеще потрескивала.
Семерка оцепенела.
– У меня есть подозрение, что он врет, – шепнул Пятак, придвигаясь к Семерке.
Девочка шагнула к Моргрену, но Шестой ухватил ее за руку и притянул обратно:
– Нет! Я только-только тебя отыскал.
С земли донесся разъяренный рык Пса:
– Отступись, колдун! Помни, меня нельзя убить. Я переверну Эмбер вверх дном, но найду тебя.
Моргрен пренебрежительно вздернул бровь, в глазах светилось мрачное торжество.
– Магия сотворила тебя, магия и уничтожит. Не сомневайся, я изобрету способ. – Он повернулся к Охотникам и возвысил голос: – Отдайте мне девчонку и заимку, и я сохраню вам жизнь. Если воспротивитесь, погибнете. – (Сеть шипела, будто хищник, объятый жаждой убийства.) – У вас нет ни единого шанса. Без оружия и Пса вы обречены.
Дюжину захлестнула волна потрясения и отчаяния. Взгляд затравленно метался по сторонам. Все кончено, они проиграли.
Внезапно оттуда, где еще недавно разворачивалось самое яростное сражение, раздался одинокий срывающийся голос:
– Присягаю на верность Охотничьей заимке…
На мгновение ночь будто затаила дыхание, а после огласилась сотнями голосов:
– Клянусь служить семи кланам как своему собственному.
– Клянусь защищать их от внешних бед и невзгод.
Дюжина стиснула ладонь Шестого и принялась скандировать вместе со всеми:
– Отрекаюсь от кровных уз и кровной мести.
– Презрев свое имя и прошлое.
Что-то промелькнуло над мерцающей сетью. Три вспышки прорезали тьму, миновали небесный мост. Потрясенная Дюжина узнала огненных спрайтов. Но почему они вернулись? А вокруг гремело:
– Охотники – моя семья отныне и навсегда.
– Клянусь, что никогда не отступлю перед лицом тьмы.
– И не позволю восторжествовать тирании.
Дюжина медленно наклонилась и подняла топор.
Глава 49
Подобно дротикам, три спрайта устремились вниз. К вящему ужасу Дюжины, Уголек и Волдырь подхватили зловещую сеть. С крыльев посыпались ослепительные всполохи, когда спрайты коснулись колдовских нитей и взмыли вверх. Огромная по сравнению с ними сеть яростно сопротивлялась, опутывала крошечные тела, ломала крылья, но огненные шары все равно сыпались на нее градом.
– Во имя Эмбера, что они затеяли? – недоумевал Пятак.
– Похоже, спасают нас, – мрачно откликнулась Дюжина, не в силах оторвать глаз от битвы, развернувшейся у них над головами.
Разъяренный Моргрен посылал в запутавшихся спрайтов одно заклятие за другим, но вопреки его стараниям сеть стремительно расползалась.
– НАСТУПАЕМ! – не растерялся Иней. Услышав приказ, Охотники потянулись за ножами.
Скорчив свирепые физиономии, гоблины, охранявшие склад, приготовились обороняться.
– Ничего не выйдет! – крикнул Шестой. – Без Пса их не одолеть.
Охотники хлынули к складу, увлекая маленький отряд за собою.
– Попытка не пытка, – парировала Дюжина, целясь единственным топором в ближайшую шеренгу.
Внезапно на пути у нее вырос Фитиль с перекошенным от ярости лицом.
– Что ты творишь? – взвизгнул он, потрясая крохотными кулачками. – Почему не используешь свою силу?
– Я… Какую силу? – растерялась Дюжина. Тем временем Охотники рассредоточились по плацу, зазвенела сталь.
Уголек и Волдырь выпустили по последнему, самому мощному залпу и фиолетовой вспышкой растворились вместе с сетью. Моргрен рвал и метал.
Фитиль едва держался в воздухе и непременно рухнул бы вниз, не выстави Дюжина затянутую в перчатку ладонь. На мгновение его огонек погас, без привычного ореола Фитиль казался невероятно хрупким и уязвимым, с тонкими, как паутинка,
