То стекла выбьют, то в подъездах разные надписи появятся. Раньше мы о радиохулиганах только в газетах читали, а теперь — свои есть! А все почему? Слишком много мы детям позволяем. Есть у них на сегодня главная задача: учиться. Вот пускай этим и занимаются. Вот на это вы, родители, себя и ориентируйте.
У меня тут есть список тех, кто занимался на радиостанции. Пятнадцать человек — одних активистов. Один из них — Король Эфира.
Начальник ЖКО поднял над головой листок, сложенный вчетверо.
Жильцы, толкаясь, полезли смотреть список.
— Спокойствие, товарищи, спокойствие! Я оглашу фамилии, — улыбнулся Дорофей Анатольевич.
Отец Ромки привстал на цыпочки и через плечо начальника ЖКО заглянул в список.
— Прекрасно! — обрадовался он. — Здесь фигурирует фамилия и вашего внука.
— Он под влиянием вашего Ромки записался. За компанию. Ему еще десять лет… несознательный. Он паяльник в руках держать не умеет. А ваш Ромка занимался сознательно! — Дорофей Анатольевич в упор посмотрел на Алексея Гелиодоровича.
— Уж не хотите ли вы сказать, что?.. — удивленно отшатнулся тот.
— Я уже много чего говорил, только меня мало слушали. Теперь свое слово скажет жизнь, — философски заключил Дорофей Анатольевич и обратился к жильцам: — На завтра задание: всем по этому списку следить за своими детьми…
— И за чужими — тоже! — вставил Арт.
— Не помешает и за чужими, — согласился начальник ЖКО. — А вечером соберемся и высечем Короля, чтобы другим было неповадно!
— Заодно и его родителей! — добавил Артур Вартанович.
Эти слова покоробили Алексея Гелиодоровича. Он сложил руки на груди и возмущенно заметил:
— Это уж слишком!..
— А знаете, крайние меры — не всегда лучшие! — опять высказал свое мнение бывший осветитель и опять это не понравилось Дорофею Анатольевичу: еще своих активистов надо переубеждать.
— Мои возражения продиктованы искренним желанием: помочь нашим детям найти себя, — задумчиво сказал Алексей Гелиодорович.
— Я тоже им только добра желаю. Да и не только им, а всем… — Дорофей Анатольевич в поисках поддержки осмотрелся.
Жильцы одобрительно загудели, закивали. Они искренне уважали начальника ЖКО, за которым жили как за каменной стеной.
— Странно, вы оба, да и все мы хотим одного… — бывший осветитель растерянно развел руками. — А почему споры?
Нужны доказательства
В пятницу телевизоры работали нормально. Дорофей Анатольевич даже расстроился. Если Король Эфира струсил и исчез, то через два дня весь двор будет над ним посмеиваться: очень уж он разоткровенничался с жильцами.
И правда, в субботу вечером ему встретился отец Ромки Целиковского и, вежливо поздоровавшись, сказал:
— Знаете, мой Роман весь день читал книгу и, между прочим, по радиотехнике.
Еще вчера Дорофей Анатольевич не упустил бы возможности чем-нибудь ответить, но сегодня он многозначительно промолчал.
Самолюбие Алексея Гелиодоровича было уязвлено. Еще бы! Подозрение пало на Ромку. И ему хотелось поскорее снять его. Он видел Ромку послушным и примерным мальчиком. Другие же считали его «задирой и задавакой». А Ромка никогда не подводил товарищей, до последнего отстаивал честь двора в драках, которые, как вы сами понимаете, иногда все же происходят и сейчас. Они бывают случайными, вынужденными, честными и нечестными. Но, к сожалению, некоторые взрослые этих тонкостей не различают. Для них даже та драка, в которой Ромка защищал обиженного товарища, была «хулиганством». Алексей Гелиодорович эти тонкости в мальчишеских отношениях понимал. И, естественно, он хотел, чтобы и начальник ЖКО научился разбираться в них.
— Знаете, — сказал он Дорофею Анатольевичу, — мы иногда поднимаем шум по пустякам. Ведь это проще всего: поймать и высечь.
— Вам, как научному работнику, наверное, известно, что самое простое это и есть самое надежное! — не выдержал Дорофей Анатольевич.
— В вашем утверждении есть доля правды. Но, знаете ли, в век сложных кибернетических систем более надежное — иногда и более сложное. А в вопросах воспитания — особенно…
— Мой отец меня частенько сек, так неужели я, по-вашему, плохим вырос? — потеряв терпение, в лоб спросил Дорофей Анатольевич.
— Я… я… знаете ли, не могу сказать… — стушевался отец Ромки.
— И на том спасибо! — довольно улыбнулся Дорофей Анатольевич.
— Товарищи!.. Товарищи!.. — выскочил на балкон Артур Вартанович. — Я только включил… Этот Король зашипел, как гусак, которого два дня не кормили, и предупредил, что раз его требования не выполнили, то он завтра выключает телецентр.
— Дети… Где наши дети? — растерянно осмотрелся Алексей Гелиодорович.
— Во-во! — повеселел Дорофей Анатольевич, глазами отыскал внука, подозвал и, взъерошив его короткие волосы, засмеялся:
— Молодец Король! Пора воспитывать родителей!
Федька, не понимая, чем так доволен дед, когда все вокруг возмущены, настороженно замер. Он никогда не участвовал в драках, не играл в футбол. Ходил по двору в гольфах и синих шортах, весь чистый, отглаженный, словно только что сбежал с витрины детского универмага. Лишь однажды Дорофея Анатольевича вызвали в школу. Оказалось, что внук разбил стекло и сделал это не случайно, а на спор: швырнул пенал в окно на виду у всего класса.
Вернувшись домой, Дорофей Анатольевич основательно выдрал Федю. Потом соседи и в глаза и за глаза говорили, что он воспитывает внука неправильно, что нужно убеждать, а не «рукоприкладствовать». Кто-то грозился даже написать родителям Феди в Сибирь, куда те уехали строить гидроэлектростанцию.
Дорофей Анатольевич только посмеивался:
— Посмотрим, что из ваших субчиков вырастет… Мой-то этот урок надолго запомнит, а у ваших в одно ухо влетает, а в другое вылетает.
И правда, Федя больше ничего подобного не делал. Только иногда Дорофей Анатольевич узнавал от соседей, что внук играет в футбол в соседнем дворе и, понимая, что изолировать Федю от мальчишек не может, он лишь разводил руками: «А что поделаешь?» Раньше внук рассказывал ему почти все, что происходило в школе. Но теперь он с ним почти не разговаривал, даже советоваться перестал. И как-то спросил у Варвары Дмитриевны: «Куда начальник кранов пропал?» Наказывать за это Дорофей Анатольевич не стал, но серьезное внушение сделал.
И теперь он завел внука в свой кабинет, усадил в кресло и начал издалека. Рассказал о своей нелегкой и неблагодарной работе, вспомнил, что через неделю начнутся занятия в школе, и поинтересовался, все ли учебники купила ему бабушка.
— Нам их теперь в школе бесплатно выдают, — не понимая, что от него хотят, Федя вжался в кресло.
— Да-да, в газете писали. Значит, об учебниках теперь заботы нет. Зато ответственности прибавится: беречь их надо. Понял?
— Понял.
— А теперь, Федя, — главное… — Дорофей Анатольевич в упор посмотрел на внука. — Я не поверю, если ты скажешь, что Король Эфира тебе не знаком.
Федя промолчал.
— Неужели тебе авторитет деда не дорог? Ты же знаешь:
