вышло больше всего проблем. Владимир Олегович был непреклонен и хотел немедля запереть меня в башне, вместе с Ваней и Игорёхой. Ибо нефиг — война же ж. Я прям думала тресну его. Случись что — где он, а где я? Кто лечить будет? Нифредил? Не смешите меня! Дар у парня слабый, так — помочь до хорошего лекаря дожить. А если как с Галей в тот раз выйдет? Снова? А?
Я вот тоже упёртая.
Короче, в конце концов он взял с меня страшную клятву, что если вдруг жопа жопная — я постараюсь подумать о своей безопасности.
О, боги! Как же с ним тяжело спорить!
Князь приготовился было ехать обычным ходом, но я на такой поворот не рассчитывала. Да и вообще, если этак тащиться, мы к середине зимы домой не успеем, а это в мои планы не входило! А как же гигантские горы, салюты и огненное колесо, которое барону полагалось скатить с замкового холма в Бурную? Поэтому на первом же привале мы с Андле попросили сильно не развьючиваться, пронеслись вдоль колонны, вкачали лошадей (и носорога, конечно, — куда без него) и объявили, что можно ехать дальше. В повозках можно было ещё и спать, пустив лошадок налегке — если меняться посменно. Так что в капитальных остановках вообще потребность отпала. Вот так, меняя местами слагаемые, мы добрались до антиорочьей крепостицы чуть больше, чем за сутки. Мужики (особенно мой) осмотром фортификаций остались довольны — значит, нормально.
Крепость была похожа… да на временную крепость! Типичная средневековая картинка (даже с башенками!), только вместо жилых шатров — практичные армейские палатки, а вместо очагов с котлами — фургончики полевых кухонь. Четыре выхода, горы всякого оружия, суета, беготня, кони, люди, ну и всё такое.
Комендантом всего этого безобразия(зачеркнуть!) великолепия был Тимур, мужик с лицом азиатского типа. Помню-помню, ещё в первое посольство он к нам приезжал.
Не успели мы приехать, как у мужиков в ж*пе загорелось скорей совещания проводить. А я не пошла. Ну, нахрен, от этих вводных совещаний изжога одна. Мы с девками пошли в нашу большую совещательную палатку, заварили себе чаю, достали «импортных» конфет фабрики Красный Октябрь и позвали Кадарчана, тоже сбежавшего с заседания.
— Ну, что тут — рассказывай.
— Э-эх, Ольга, — эвенк невидяще поперебирал конфетки в мешочке, — честно сказать, худо. Много этот дурак зверей наделал, очень много. Мы вчера ходили, далеко петлю сделали, с восточного конца зашли — а всё зря. Могли бы и в лоб пойти, с дудками.
— Знает, думаешь?
— Не думаю. Точно знает. Следы видел, много. Собирает свой зверинец, со всех сторон. Берлога видел, страшный, пустой. След ненормальный. Монстр-медведь встал, хозяин его поднял! К нему пошёл, торопился! — так-так, волнуется наш следопыт, вон, от падежов* даже следа не осталось.
*Не знаешь падежов — не говори глупостев!
— Плохо, блин.
— Очень плохо, однако.
В этом месте прибежал гонец и вызвал нас на совещание.
Андле не пошла. Ну не может она слышать, как кто-то обсуждает как лучше убивать зверей, даже таких. А мы пошли.
Говорила же я — сплошная изжога. Не хочу даже всё писа́ть. Договорились до того, что раз уж началось движение и какие-то там миграционные потоки этих зверюг — надо вычистить для начала окрестности. Ну, как бэ, логично. Ладно, Галя и Василиса вам для этого нужны. Меня-то зачем звали? Ни остановить, ни усыпить я этих трансформышей скорее всего не смогу — явно же они марионеточные. Андле ещё может попытаться — и то проку я не вижу. Ну? Сидела бы себе, швыркала чаёк. Пока все целые, я вообще, можно сказать, здесь для красоты.
У, блин.
DIE ERSTE KOLONNE MARSCHIERT…*
Кельда
А могли бы и не планировать.
Die erste Kolonne marschiert…*
*Думали, умнее Льва нашего Толстого, что ли?
Вечером зверюшки сами к дому прибежали, «здравствуй, дедушка — мы тут» **!
**Самый безумный детский поэт СССР,
Корней Чуковский, «Краденое солнце»
Не успели сгуститься ранние зимние сумерки, как аж с двух сторон задолбили в колокола и наблюдатели закричали:
— Подснежные цели, вижу три!..
— Движение на два часа!
С северо-востока был небольшой пригорочек, выметенный ветрами до залысины, и бедному зайке пришлось шкандыбать по открытой местности, от чего он несколько нервничал.
Андле попыталась поговорить с ним с вышки, но заяц только шипел и плевался, подтверждая мою теорию о том, что эти звери с ней дружицца не будут. Уйти вовремя она не успела, увидела как «бедного зайку» расстреляли тяжёлыми арбалетными болтами и весь вечер потом страдала. Меня больше волновало то, что один из болтов, видимо, пробил внутренний резервуар с кислотой, и всё, что оставалось от монстра, долго и с качественным шипением растворялось, в итоге образовав вокруг себя трёхметровую обугленную воронку. Капец, неприятные зверюги.
Остальных троих девки (Галя с Васей) расстреляли на подходе, не дав им вплотную приблизиться — и правильно сделали, поскольку, как и предполагал Колегальв, пыхнули они неслабо, и будь это под стенами крепости — разворотили бы изрядный кусок ограды. Может, на это и был расчёт?
А ещё, страшно нам повезло, товарищи, что шаман этот придурошный страдал гигантоманией. А вот представьте, если бы у него были боевые кислотные крысы? Хрен бы их кто разглядел — ни под снегом ни без снега! Сотни три таких крыс — и всё, привет ромашке! Так нет же, нам бы что-то АГРАМАДНИЩЕЕ!!! И так: БВА-ХА-ХА-ХА!!!
Идиот, блин.
Как говорил товарищ Карлсон: «Тебе страшно? Мне — нет!»
ВОТ ЖЕ ПРОТИВНЫЕ ТВАРИ…
Новая Земля, всё та же крепостюшка, 28.07 (декабря) 0027, ночь и утро
Кельда
Всю ночь эти падлы пытались подкрасться и превратили весь периметр вокруг крепости в дымящуюся горелую кашу. Я таращилась в потолок палатки, а потом меня осенила страшная мысль: а вдруг это всё ради того, чтобы по земле пройти нельзя было? Чтобы тупо все растворялись? Да тут даже целиком не надо — достаточно организовать людям массовые повреждения конечностей… Это так меня взбодрило, что я понеслась к Нари с её девчонками и попросила поставить всем укрепляющие руны на обувь. Блин, хоть что-то…
Девки мои навоевались прям сразу. Чтобы хором не умереть, первой пошла на стены Вася со своими огненными стрелами, вторую половину ночи дежурила Галя, изрыгавшая пламя и растопившая снег на полкилометра в округе.
Утром наступило затишье. Мужики резко решили, что «теперь наше время проявлять инициативу» и ломанулись в рейд. Василиса, мало-мальски отдохнувшая, загрузилась в вагенбург (тьфу, блин, всё время пытаюсь назвать эти хреновины «газенвагенами», жуть какая…), и они побежали. Поскольку соскучились от безделья все, рейд получился внушительным более чем: шесть десятков наших, да половина княжеских. За двести человек вышло. Паштишто армия.
Пойти решили как-то хитровыдуманно, почти как позавчера — чтобы, значицца, посмотреть куда же пошло зверьё (поскольку сам шаман всё ещё держался сильно дальше на север, а зоопарк свой собирал где-то неподалёку) — и, может быть, попутно устроить капитальную зачистку.
Я всю ночь промаялась с этими заячьими атаками и решила хоть маленько урвать — завалилась в нашей большой палатке, благо в лагере потише стало.
В лесу
Долегон
Долегон с досадой думал, что разведка боем, очевидно, называется так по недоразумению. Ломились они сквозь лес как стадо носорогов. Хотя, нет. Зря он на носорогов клевещет. Боня-то как раз двигался аккуратно, а вот этот цыганский табор… Два часа они волоклись, вынужденные ориентироваться на скорость тяжёлых повозок. Следов вокруг было много и некоторые довольно свежие. Как на бульваре, тоже мне.
Некоторое подобие просеки закончилось поляной. В этом тупике они поставили и замкнули в круг вагенбург. Ладно, хоть так. Всё же, боги им благоволили, потому что нападения на неоконченный лагерь удалось избежать. Зато как только последний замок был защёлкнут…
— Движение на шесть!.. На восемь часов! На двенадцать два зайца!..
Лес наполнился шипением, хрипом, визгом, резкими запахами разбрызгиваемой кислоты и горелой плоти. Барон опустил забрало.
— Ну, понеслась!
Кельда
Сон был тяжёлый, мутный, со множеством искажённых в крике лиц, рычанием и чудовищной вонью. Да ещё Кадарчан кричал:
— Ольга! Ольга, вставай!
И не просто кричал, а ещё и тряс меня как грушу.
Я проснулась, с трудом вытягивая себя из липкого видения.
