и, наоборот, богача сделать нищим.
Поэтому предоставление безопасности людям и их имуществу еще важнее для кочевого народа, нежели для оседлого. Доставляя своему народу эту безопасность, Чингисхан привязал к себе людей богатых, следовательно имевших влияние на общество, и тем упрочил свою силу.
Уничтожая пороки и преступления силою власти и справедливости, ограждая от насилия, он прекращал поводы к вражде, к мщению, служащему у диких народов главным поводом к междоусобицам и внутренним неустройствам, и, следовательно, тесно связывал покоренные им племена. Таким образом, приобретя нравственное влияние на людей, он мог уже смелее производить свои преобразования» (выделено мной. — А. М.)[586].
Глава 4
Отражение в «Книге Великой Ясы» военно-политической доктрины (монгольского тэнгэризма) и новой концепции международных отношений Великого Монгольского Улуса, их реализация во время правления Чингисхана (1206–1227 гг.)
Провозгласив на Великом хуралтае 1206 г. «мир и справедливость в улусе войлочностенном» и приступив внутри страны к осуществлению реформ по созданию полноценного, единого монгольского государства, Чингисхан в течение следующих двадцати лет предпринял многочисленные действия, направленные на укрепление и расширение созданного им Великого Монгольского Улуса. Имеющиеся в нашем распоряжении источники свидетельствуют о том, что это были целенаправленные, тщательно спланированные и подготовленные действия как военного, так и дипломатического характера.
Внешнее окружение тогдашних владений Чингисхана в целом было ему враждебным. В стане «непримиримых» собрались недобитые им жалкие остатки племен найман, мэргэд и хэрэйд, искавшие себе пристанище и надежную опору, дабы использовать ее как плацдарм для сведения счетов с Чингисханом. Опираясь на прежние союзнические (по античингисовской коалиции) и родственные связи, «непримиримые» во главе с сыном найманского Таян-хана, Хучулуг-ханом, пытались заручиться поддержкой граничивших с владениями Чингисхана на северо-западе лесных племен, но главное, на юге — тангудского государства Си Ся и на юго-западе — державы кара-киданей[587].
Действия врага, вынашивавшего планы по нападению на державу Чингисхана, побудили последнего, используя недовольство местного, в первую очередь мусульманского, населения, перетянуть на свою сторону тогдашних вассалов кара-киданей — харлугов[588] и уйгуров[589], дабы заручиться их поддержкой в грядущей схватке с войском новоявленного хана державы кара-киданей — Хучулугом. Для этого Чингисхан направил к ним своих послов и «призвал их к подчинению». Справедливости ради следует сказать, что дипломатические демарши Чингисхана подкреплялись направлением войск. На многих, прежде находившихся к нему в оппозиции, это действовало отрезвляюще[590].
В итоге вожди лесных народов, а также харлугов и уйгуров вскоре присягнули Чингисхану «служить ему верно и усердно», а сам Чингисхан соблаговолил ввести их в свою семью, породнившись с ними.
Результаты дипломатических демаршей Чингисхана, поддержанных направлением войск под командованием Джучи, нашли отражение в специальных ясах Чингисхана. После возвращения Джучи из похода, приступив к старшему сыну, Чингисхан соблаговолил изречь свой указ:
УКАЗ ЧИНГИСХАНА О ПОЖАЛОВАНИИ ДЖУЧИ ЛЕСНЫХ НАРОДОВ ПЛЕМЕН
Любезный Джучи, старший из сынов моих! Ты, в первый раз покинув отчие пределы, потерь не понеся, достойно совершил поход: к державе присоединил лесных народов племена. И потому народы эти жалую тебе![591]
Чингисхан по достоинству оценил заслуги сына. Народы и земли, которые тогда были пожалованы им своему старшему сыну Джучи, стали основой его улуса, знаменитого «улуса Джучиева», в будущем — Золотой Орды.
Не был забыт и ойрадский Хутуга бэхи[592], который «первым явился и уверил в повиновении своем»[593]. Поэтому:
«Чингисхан милостиво соблаговолил пожаловать сыну его, Инал-чи, свою дочь Сэцэйхэн агай, а старшему брату Иналчи, Турулчи, — дочь старшего сына своего Джучи — Хулуйхан…»[594]
Прообразами «политических браков», практиковавшихся Чингисханом, являлись «брачные союзы», «породнение через брак», на протяжении многих столетий осуществлявшиеся внутри кочевых монгольских и тюркских народов. Отдавая предводителям ханств — новых союзников — в жены своих дочерей и внучек, Чингисхан возлагал на последних важные обязанности, которые закреплялись в специальных указах и наставлениях.
При этом Чингисхан исходил из провозглашенного им принципа комбинированного (сдвоенного: «две оглобли одной телеги»[595]) управления, а также конкретизированного им, исходя из новых военно-политических задач, разделения обязанностей супругов. Его новые зятья (предводитель ойрадов, а вслед за ними — предводители харлугов, уйгуров и онгудов) во главе своих войск были обязаны участвовать в новых походах Чингисхана. Что они и сделали, когда в 1219 г. он повел свои войска на запад против хорезмшаха[596]. Тем временем их жены (дочери Чингисхана) были призваны управлять вотчинами своих мужей.
В частности, судя по цитируемому далее наставлению, переданному дочери Сэцэйхэн агай через Ворчу, Чингисхан возложил на нее обязанность по управлению ойрадским народом, в то время как его ойрадскому зятю полагалось находиться в составе монгольского войска:
«И отдавая свою дочь замуж, владыка Чингисхан пожелал передать ей через Борчу свои наставления. И приступил Борчу к Сэцэйхэн и молвил такие слова: „Любезная Сэцэйхэн, внемли наставлениям отца-батюшки твоего! Поскольку родилась девицей ты, то, выйдя замуж, суждено тебе ойрадским всем народом править на чужбине. Теперь уж твой удел — вставать с рассветом и, как стемнеет, отходить ко сну. Почитай родню мужнину! Денно и нощно будь стойка и благочестива. Речам разумным внемли, наматывай на ус! Все доброе, чему училась в отчине родной, возьми в свой новый дом, а все дурное, что и здесь претило, отринь! Единства и возрожденья благодать да снизойдут вместе с тобой на земли ойрадские!“»[597]
Поскольку ойрады жили в сибирской глуши, а территория их проживания по своим экономическим возможностям и значению считалась далеко не самой важной частью Великого Монгольского Улуса, то и брак Сэцэйхэн агай не был престижным, а ее жизнь — простой и безоблачной. Тем не менее Сэцэйхэн агай поддерживала тесные связи с монголами коренного улуса, что привело к взаимному влиянию в области языка, культуры, образа жизни. В результате «породнения через брак» ойрады стали первым не скотоводческим аймаком, вошедшим в состав монгольского государства и участвовавшим в формировании единой монгольской нации[598].
В условиях, когда в кара-киданьской империи в 1208–1211 гг. злейший враг Чингисхана — Хучулуг — «захватил в свои руки области Туркестана, которыми владел кара-киданьский гурхан, и его царский сан», и продолжал вынашивать планы нападения на державу Чингисхана, несомненным и крайне важным успехом дипломатии последнего, как с военно-политической (перенесение западных рубежей державы к границам кара-киданей), так и с экономической точки зрения (вступление на Великий шелковый путь), стало подчинение Чингисхану вассалов кара-киданей — харлугов и уйгуров.
Харлуги после получения послания от Чингисхана, с которым к
