социологической (или дневной) точки зрения, то придется сказать: "Ужасно, насколько безнадежна и депрессивна их жизнь". Что, конечно, правда. Но я не думаю, что дело в этом. Смерть персонажей - это форма выбора, контроля над обществом, которое отняло у них контроль. Генри-младший решает, как ему покинуть этот мир, и при этом совершает символическое действие - его уносит потопом.
Так что есть литературные утопления, как у Генри Младшего, и крещение, близкое к утоплению, как у Конрада, но крещение персонажа может быть и менее ужасным. В замечательной "Песне Соломона" Тони Моррисон заставляет Молочника Мертвого трижды промокнуть. Сначала он наступает на небольшой ручей во время поисков золота в пещере, затем его купает Свит, женщина, которую он встречает во время своего путешествия в прошлое, а потом он плавает со Свит в реке. Таким образом, он мокнет трижды. Здесь есть религиозная или ритуальная ассоциация - это напоминает крещение в некоторых сектах, где верующий трижды погружается в воду во имя Отца, Сына и Святого Духа. Конечно, стоит отметить, что Милкмен не стал неизбежно более религиозным, по крайней мере, не в общепринятом смысле, но он явно изменился. Стал добрее, внимательнее, не такой сексистской свиньей. Более ответственный. Более взрослый. И давно пора, ведь ему тридцать два.
Что же произошло, чтобы он стал другим человеком?
Да, он намокает. Его намокание отличается от катастрофического путешествия Агари под дождем тем, что он входит в водоемы. Дождь может быть восстанавливающим и очищающим, так что здесь есть определенное совпадение, но в целом он не имеет специфических крещенских ассоциаций с погружением в воду. И Милкмен в конце концов проходит весь путь. Но если бы герои исправлялись каждый раз, когда намокают, ни в одной книге не было бы дождя. Крещение заключается в том, что вы должны быть готовы принять его. И то, что готовит Милкмана к этим переменам, - это постоянный процесс избавления. В буквальном смысле. Отправляясь на поиски, он расстается с частью своей внешней оболочки: его Chevrolet ломается, ботинки разваливаются, костюм испорчен, часы украдены. Все то, что характеризует его как прекрасного городского парня и сына своего отца, исчезло. В этом его проблема, понимаете? Он никто и звать его никак, когда он начинает работать. Он - Мейкон Мертвый III, сын и наследник Мейкона Мертвого II, унаследовавший все его худшие наклонности. Чтобы стать новым человеком, он должен потерять все внешние остатки своего облачения, все то, что он приобрел, будучи сыном своего отца. Тогда он готов стать новым человеком, пройти крещение и погрузиться в воду. Когда он впервые входит в воду, он наступает на маленький ручеек, который пытается перейти, но поскольку он только начинает, этот опыт только начинает очищать его. Он все еще ищет золото, а герои, которые ищут золото, не готовы к переменам. Позже, после того как многое в нем постепенно изменилось, его омывает Свита, совершая очищение, которое является как буквальным, так и ритуальным. Не менее важно и то, что в ответ он купает ее. Их намерения явно не религиозные; если бы это было так, религия была бы гораздо популярнее, чем сейчас. Но то, что герои задумывают как эротический ритуал, в романе может иметь духовные последствия. Однако когда Милкмен в третий раз купается в реке, он знает, что это значимо для него: он ревет, он кричит, он смеется над опасностью, он совершенно новый человек, и он чувствует это. В этом и заключается смысл умирания и возрождения.
В романе "Возлюбленный" Моррисон еще активнее использует символическое значение крещения и утопления. Когда Пол Ди и цепная банда сбегают из тюрьмы, они делают это во время наводнения библейского масштаба, ныряя под грязь под дверями своих камер и плывя, как единое существо, вверх через грязь и тину, выходя в новую жизнь. Позже (хронологически, хотя в повествовании это происходит раньше), когда Возлюбленная появляется на свет, она выходит из воды. Об этом подробнее чуть позже. Когда Сете рожает Денвера, она делает это в каноэ, ради всего святого, и не менее того - на реке Огайо. Этот водоем играет важную роль в романе, отделяя рабовладельческий Кентукки от аболиционистского Огайо. Возможно, Огайо не намного более гостеприимен к чернокожим в других отношениях, но там, по крайней мере, нет рабов. Поэтому войти в реку с южной стороны и выйти на северной, или даже пересечь ее - значит выйти из своего рода смерти в новую жизнь.
Значит, когда сценаристы крестят персонажа, они имеют в виду смерть, возрождение, новую личность?
В целом, да. Но здесь нужно быть немного осторожными. Крещение может означать множество вещей, и возрождение - лишь одна из них. Буквальное возрождение - выживание в смертельной ситуации - безусловно, является его частью, так же как и символическое возрождение - смысл таинства крещения, в котором новый верующий, полностью погружаясь под воду, умирает от своего старого "я" и возрождается в своей идентичности как последователь Христа. Мне всегда казалось, что вся эта история, вероятно, связана с культурными воспоминаниями о Ноевом потопе, о том, как весь мир утонул, а затем этот небольшой остаток был выведен на сушу, чтобы восстановить жизнь на земле, очистив ее от греха и загрязнения, которыми была отмечена жизнь людей до потопа. С этой точки зрения, крещение - это своего рода воспроизведение в очень маленьком масштабе того утопления и восстановления жизни. Конечно, я не библейский ученый и поэтому могу ошибаться. Тем не менее, безусловно, верно, что крещение само по себе является символическим актом и что в нем нет ничего такого, что сделало бы человека более религиозным или заставило бы Бога обратить на него внимание. Не похоже, что это действие повсеместно практикуется в мировых религиях или даже в большой тройке западных религий.
Так всегда ли в литературном произведении погружение в воду означает крещение?
Ну, это не всегда что-то. "Всегда" и "никогда" - не самые удачные слова в литературоведении. Возьмем возрождение. Представляет ли оно собой крещение? Если вы имеете в виду, является ли оно духовным, то мы можем сказать, что иногда. Иногда, впрочем, оно может означать просто рождение, новое начало, в значительной степени лишенное духовного значения.
Возьмем моего старого приверженца Д. Х. Лоуренса. (В одном из отрывков "Улисса" Джойса Леопольд Блум думает о Шекспире, что у него есть цитата для каждого дня в году. Он мог бы добавить, что у Лоуренса есть символическая ситуация для всех этих дней). В романе "Дочь торговца
