совсем уж древние мортиры — чуть ли не бронзовые.
Бенхауэр, кстати, числился первым заместителем начальника Арсенала — отсюда его сноровка в обращении с пулеметом. А Винке только-только окончил службу и сопровождал шефа в Зурбаган в качестве адъютанта в зачет «дембельского аккорда». И вот теперь, после того, как тяжелое вооружение было передано в надежные руки фейерверкеров, я вернулся к Стаалю — чтобы взять у него интервью. Но архиепископа не было — он ускакал куда-то в сопровождении своей личной охраны — дьяконов, больше похожих на профессиональных убийц.
Зато был Винке.
— Хотите прокатиться до Сан-Риоля? — спросил меня он.
— Прокатиться на чем? Боюсь, мои посредственные навыки верховой езды испортят путешествие нам обоим, — покачал головой я.
— На пароходе! Мы отправимся на пароходе. В полдень от пристани Генисарета отходит «Магнолия» — и мы еще успеем купить билеты. Стааль поручил мне провести ре-ког-но-сци-ров-ку в устье Руанты, а вы — спецкор, вам всё равно, куда ехать, верно?
— Верно, главное — чтобы там что-то происходило…
Винке помрачнел.
— Присходит. Еще не стреляют, но уже дерутся. Зуавы ведут себя как настоящие свиньи… До полусмерти избивают каждого гемайна, кого встретят в тех краях… Риольцев пока не задирают, но зато досматривают все суда и фургоны; и железнодорожные составы, которые идут от нас в риольский порт — это плохо для торговли, и скоро Сан-Риоль взорвется. Говорят, уже начали раздавать оружие ополчению.
Я осмотрел его с ног до головы: борода у него была не такой эпичной, как у гемайнов постарше, и если снять патронташи и вместо шляпы надеть на него какое-нибудь нейтральное кепи — узнать в нем уроженца Наталя будет практически невозможно.
— Едем! — сказал я, — Нужно только забрать ранец.
Винке кликнул Кая, и тот согласился довезти нас на бричке до пристани. Генисарет располагался в пяти милях от Иерихона, так что времени было полно.
* * *
«Магнолия» оказалась шикарным прогулочным судном, на котором богатые горожане Сан-Риоля и иностранные туристы совершали круизы по реке. Белоснежный корпус, изящными обводами напоминавший лебедя, архаичные гребные колеса, живая музыка на верхней палубе, барышни в красивых платьях и шляпках с вуалями, галантные кавалеры, шампанское… Черт побери, я как будто оказался в другом мире!
— Что, не ожидали? «Натальское пароходство», однако! Дюжина пассажирских судов и еще две дюжины — грузовых, не считая барж и буксиров! — с довольным видом заявил Винке. — Гемайны — это не только бороды, лошади и винтовки. Мы можем всё! Если захотим.
Что бы он там ни говорил — но бороды и оружие у матросов присутствовали. Уж я-то разгляжу подмышечную кобуру даже под складками кителя! Наверняка, имелись на пароходе и стволы посерьезнее, чем револьверы скрытого ношения.
— Проходите, проходите! Каюта номер семнадцать! — дежурный матрос проверил наши билеты и замахал рукой, призывая подниматься на борт.
По гулким доскам трапа мы поднялись на пароход, следуя указателям, нашли каюту и оставили багаж. Краем глаза я увидел, что Винке сунул в карман револьвер, прежде чем выйти за дверь. Меня снова куда-то втягивают? Хотя, с другой стороны — времена нынче всяко неспокойные… Почистив одежду и обувь и приведя себя в Божеский вид под рукомойником, я глянул в зеркало с бронзовой рамой, скорчил рожу отражению и вышел, закрыв дверь на ключ.
На палубе царила какая-то праздничная суматоха: публика стояла вдоль бортов и махала провожающим, кругом были улыбки, бодрая музыка духового оркестра, крики чаек над рекой… «Магнолия» отходила от пристани, и, одетый с иголочки, в белой фуражке капитан вдруг выдал гудок, который прозвучал первыми аккордами известной танцевальной мелодии.
Пассажиры разразились аплодисментами, капитан подкрутил усы, оркестр на верхней палубе подхватил мелодию и продолжил ее, создав настроение небывалой легкости. Даже ради одного этого настроения стоило ломиться через полмира сюда, в Наталь… Давно мне не было так хорошо.
* * *
Это была одна из самых неловких ситуаций, которые со мной приключались за всю мою не такую длинную жизнь.
Стоит признать: я действительно выпил лишнего, воспользовавшись моментом — вынужденная трезвость среди добропорядочных минееров гемайнов была тому виной или мои собственные расшатанные нервы — неважно. Но — доступный алкоголь и непринужденная обстановка на «Магнолии» застали меня врасплох, и я задержался в буфете, один на один с бутылкой бренди и плиткой горького шоколада.
Почти прикончив полуштоф, я, игнорируя попытки пассажиров свести со мной знакомство, направился на нос поглядеть на огромные, яркие, чужие звезды и подумать о горькой судьбе своей. Знаете, как это бывает после полуштофа? Конечно, знаете.
И, черт побери, я столкнулся с ними в узком проходе между палубной надстройкой и фальшбортом, засмотревшись на мерную работу гребных колес. И облил его из полуштофа, конечно же.
— Вы?! — удивленно сказал Рафаэль Мастабай и белозубо рассмеялся.
— Вы?.. — Джози прикрыла рот ладонью, как будто испугавшись.
Это было черт знает что. Они, вдвоем — здесь?
— Извините, ради Бога, хватил лишнего…
Но им было уже все равно, они смотрели друг на друга с удивлением и легкой долей подозрения: действительно, мы познакомились с каждым из этой пары в обстоятельствах различных и причудливых, и их объяснение могло бы внести разлад в намечающуюся идиллию, так что я сделал совсем уж пьяный вид и нагло протиснулся между Рафаэлем и Джози, оттоптав, кажется, горному инженеру ноги.
Я натурально спрятался за кнехтом, вокруг которого толсто был намотан швартовочный канат, и даже снял фуражку, чтоб меня не заметили. Взволнованные молодые голоса, которые искали меня я слышал, но желания объясняться с ними не испытывал.
Рафаэль, как я успел рассмотреть, выглядел отменно — он явно поправил свое материальное положение, выстроил себе приличный костюм-тройку из дорогого сукна, кажется, даже цепочка от часов блестела — золотая. Наверное, нашел хорошее место.
А Джози была сама на себя не похожа. То есть — энергия, шарм и искра в ней были прежними, а вот манера двигаться и одеваться — изменились. Элегантное платье, сложная прическа, изящная шляпка, атласные перчатки — она походила на даму если не из высшего общества, то из полусвета — точно. Не та, совсем не та веселая девчонка с карнавала в Лиссе…
Они вполне могли встретиться — оба направлялись в Сан-Риоль, оба были молодые, яркие…
Давешняя легкость настроения пропала, уступив место меланхолии.
* * *
— Минеер, вы сегодня сам не свой! — Винке хлопнул меня по плечу, — Давайте, доставайте свою фотокамеру — скоро будет Синий каскад Теллури, такого зрелища вы во всем мире не увидите! Триста кубических метров самой что ни на есть
