– Что, простите? – Фёдоров посмотрел на него растерянно.
Макс указал на разводной ключ в его руке. Старик взглянул на инструмент с удивлением, будто не сразу вспомнил, как он оказался у него.
– Ах, да, стучал, верно! Нет-нет, её, к счастью, не было здесь! – поспешил он успокоить нас. – Но я должен был увидеть вас, понимаете?!
Он говорил быстрее обычного. Складывалось впечатление, что слова не успевают за его мыслями и путаются. Выглядел Фёдоров возбуждённо.
– Андрей Николаевич, – бережно взяла его под руку Ксюха. – Идёмте с нами! У нас получилось пробить гермодверь. Теперь там можно пройти. Мы хотим, чтоб Вы попытались…
– Получилось пробить? Что ж, это… замечательно! Но не думаю, что мне удастся. – он закачал головой. – Там, у гермозатворов, мне уже… становится дурно, понимаете? Но дело вовсе не в этом! Очень хорошо, что вы здесь…
Старик потрепал Серёгу по плечу, как давно не навещавшего внука. Затем окинул внимательным взглядом остальных, то ли убеждаясь, что мы ему не мерещимся, то ли всё ещё удивляясь тому, что мы до сих пор живы.
Мне даже стало как-то неловко. Неужели он успел так привязаться к нам за то недолгое время, что мы провели в его каморке? Чёрт, да он был рад даже Максу, который сегодня изо всех сил пытался испортить о себе впечатление. Хотя на его месте, Лёша, давай признаем, ты, пожалуй, привязался бы к кому угодно, лишь бы он был человеком. Нет, всё-таки правильно мы сделали, что вернулись за ним. Я вдруг представил себе наполненные тяжёлой грустью и бесконечной тоской глаза старика, молча смотрящего нам вслед сквозь щель гермозатвора, если бы мы бросили его, спасая свои шкуры. Представил и понял, что эта картина бы не давала мне покоя до конца моих дней.
– Так а в чём дело? – нетерпеливо спросил Макс, оторвав меня от раздумий.
Дед пугливо огляделся по сторонам и заговорщицки прошептал:
– Я нашёл выход… Понимаете? Выход!
Вот это поворот!
– Где?! – в голос спросили мы.
– Там! – махнул он рукой вглубь туннеля. – Только одному мне не справиться, понадобится ваша помощь…
– Да! Конечно! – ответил я за всех. – А что нужно делать?
– Не будем терять время, расскажу по пути! Нам нужно вернуться к покойникам.
Фёдоров развернулся и уверенно зашагал в сторону оборотного тупика.
Обменявшись полными недоразумения взглядами, мы последовали за ним.
– Как же он мне не нравится… – проронил Макс.
– Тише ты! – цыкнула на него Ксюха.
Но старик не слышал. Даже со спины было видно, что он полностью увлечён своими мыслями. Дождавшись, когда мы поравняемся с ним, он начал говорить, едва сдерживая себя от избытка эмоций, будто учёный, только что совершивший открытие:
– Вернувшись сюда, в это время, я направился за вами на случай, если вдруг понадобится моя помощь. – он помахал в руке разводным ключом. – И вот, проходя мимо своего… гм… трупа, я невольно остановился, на секунду задумавшись. Тогда мне и пришла эта блестящая, уж извините за хвастовство, идея.
– Да что за идея-то? – не унимался Макс.
– Идея того, молодой человек, как разом освободиться от всего этого! – он сделал круговое движение рукой, обводя пространство вокруг, и одарил нас своей кривоватой прокуренной улыбкой. Распахнутый взгляд у него при этом казался немного сумасшедшим. – И как мне раньше не пришло это в голову, ведь всё так элементарно и очевидно, вы даже представить себе не можете! А ведь всё же лежало на поверхности! Всё!
Старик разве что не захлёбывался от одержимости этой своей идеей, активно жестикулируя руками, как импозантный итальянец. Говорил он хоть загадками, но при этом сумел всерьёз заинтриговать. По крайней мере, меня – уж точно!
– Вы, конечно, спросите меня, как же понял, что это сработает! А очень просто! В тот самый момент, когда эта идея только проникла в мой разум, мой… труп, вы не поверите, начал мерцать!
– Мерцать?! – переспросила Ксюха.
– Именно, милочка! Исчезать и появляться снова, и опять исчезать. Понимаете, что это значит?!
– Что?
– Это значит, что я на правильном пути! Судьбу можно изменить, можно! И я намерен сделать это! И, чёрт возьми, как же вы, кстати, здесь оказались! Ведь труп не исчезает полностью из-за одного лишь недостающего фактора – вашей небольшой помощи.
– Звучит круто, конечно… – вставил Макс. – Но что за идея-то?
Старик глубоко вздохнул, не найдя нужных слов.
– Простите, но тут, пожалуй, лучше будет показать, чем объяснить. Потерпите, осталось совсем немного, мы почти дошли.
Сказав это, дед ещё ускорил шаг, едва не перейдя и вовсе на бег. Мы еле поспевали за ним. У меня не было абсолютно никаких мыслей относительно его идеи и найденного им выхода, но не терпелось посмотреть.
– Так, осторожно! – старик вдруг резко остановился, расставив руки в стороны.
– Что там?! – замотал головой Серёга в поисках угрозы.
– Взгляните сюда. – он направил свой фонарь вперёд на участок в паре метров от нас. Сначала я ничего не увидел и посчитал, что старику померещилось. Но затем заметил кое-что поистине необычное. Свет от фонаря в месте участка странным образом колебался, слегка рассеиваясь и изламываясь относительно заданной траектории немного вверх, будто что-то пыталось вытянуть его по вертикали.
– Яма? – догадался я.
– Она самая. – подтвердил старик, обходя участок стороной. – Держитесь подальше.
Мы поспешили за ним, стараясь обогнуть яму по ещё более длинной дуге. На всякий случай.
Вскоре впереди показался «кегельбан», – так про себя я назвал участок туннеля с мумиями.
– Вы видите? Видите?! – Фёдоров указал лучом фонаря на свой труп.
Он не соврал. Его мёртвое тело действительно мерцало, словно неисправная голограмма, то исчезая, то появляясь вновь.
– Охренеть… – только и смог вымолвить Серый.
– Скорее, сюда! – старик направился к зарешёченной арке бокового прохода, доставая из куртки тяжёлую связку ключей. Трясущимися руками, и не с первого раза он отыскал нужный ключ, вставил в скважину навесного замка, провернул. Дужка замка отошла в сторону, и старик открыл решетчатую дверь, жестом пропуская нас вперёд.
– Сюда? – удивлённо спросил Макс.
– Да! Поторопитесь, умоляю!
Мы поочерёдно зашли в проход. Куда он мог вести? Может, к вентиляционной шахте? Хм, в этом мог быть какой-то смысл. Подняться по ней наверх, а там…
– Ой! – прервала мои мысли Ксюха. – Андрей Николаевич, а здесь тупик…
– Я знаю, милочка, знаю…
За нашими спинами раздался лязг захлопнувшейся двери и звук защёлкиваемого замка. Фёдоров почему-то остался снаружи. На его лице ликовало безумие. Ещё не успев понять, что происходит, я почувствовал, как земля уходит из-под моих ног.
