тут. Если я поднимусь, то до кофе мы доберемся не скоро.
В его взгляде столько горячих обещаний, что у меня начинает бешено колотиться сердце и потеют ладошки. Может подняться вдвоем — не такая уж плохая идея? И кофе подождет. Примерно до завтра.
Наверно, Саша умеет читать по моему лицу, потому что он улыбается и хрипло говорит:
— Давай, Кисунь, не тупи. Поехали уже за кофе, раньше начнем, быстрей вернемся. — Поторапливает он меня.
После чего я взлетаю по лестнице за пару мгновений. Сердце и не думает замедлять свой бешенный ритм. Колотится где-то в горле с такой силой, что даже каждую новую порцию вдыхаемого кислорода надо проталкивать с силой из-за чего получается шумно дышать.
Мои сборы похожи на метания. Хватаю то одну вещь, то другую, то решаю помыть волосы, то передумываю, ведь их будет долго сушить. Наконец после пяти минут сборов, которые ни к чему так и не приводят, я останавливаюсь и подхожу к окну.
Внизу стоит Сашина машина. Он вышел, облокотился на нее, и просто смотрит по сторонам. И вдруг, будто почувствовав мой взгляд, поднимает лицо и глядит прямо на меня. Улыбается и машет рукой. В его жесте столько радости, что меня неожиданно это успокаивает. Я тоже машу ему ладошкой из-за стекла. Сашино ли веселое настроение настолько заразительно для меня, или просто шарашат мои гормоны в его присутствии, но чувствую, что хочется выбежать на балкон и кричать на весь мир, что я люблю его.
Усмехнувшись своим желаниям, я все-таки начинаю собираться.
Уже в дверях я останавливаюсь и возвращаюсь в комнату, чтобы взять и надеть свое обручальное кольцо. Оно приносит мне счастье, да и Саше приятно будет. Так я говорю себе, хотя отлично знаю, что мне и самой до безумия приятно носить его.
Понимаю правильность своего решения, когда спустившись, целуя его, извиняюсь за свое долгое отсутствие. Он берет мою ладошку в свою, подносит к губам и целует сначала каждый пальчик, а потом и обручальное кольцо.
— Непросто в этом сознаваться, я ведь большой и грозный босс, — усмехается он, — но знаешь, я загадал. Верней, как-то сама эта мысль в голову залетела. Что если ты оденешь обручальное кольцо, то все хорошо у меня будет. Вот прям все, понимаешь?
Сашины глаза лучатся весельем. Я порывисто обнимаю его и хитро шепчу на ушко:
— Я свою часть работы выполнила: кольцо надела. Теперь твоя очередь. Что ты будешь делать, чтоб все было хорошо?
— Садись, Кисунь, расскажу. А будешь хорошо себя вести, и покажу тоже, — отвечает он мне в тон, поигрывая бровями.
Заводит мотор, и мы плавно выруливаем из двора. Саше не надо спрашивать куда ехать, чтоб взять верное направление. Он знает, что ничего не изменилось за прошедшие пять лет, кофейня наша с ним одна на двоих любимая.
— Ехать недалеко, — начинает он, — Поэтому обещаний будет немного.
И после этих слов, находит своей рукой мою руку, переплетает наши пальцы и, понизив голос, говорит:
— Моя часть сделки. Я обещаю всегда тебя слышать. Не слушать других, когда они несут чушь про нас или про тебя. Надеюсь, и ты тоже поняла на примере Кати, что не все слова про меня, беременности от меня и тому подобное являются правдой?
Он мельком бросает взгляд на меня, когда я изо всех сил киваю, подтверждая правоту его слов. Тогда он продолжает:
— Значит, договорись. Будем доверять друг другу, а потом уже всем остальным. Еще я буду тебя любить. Носить на руках, если захочешь. Считаться с твоим мнением. Еще я очень хочу выполнять все твои желания. От самых мелких — вроде вот этого, что сейчас: выпить кофе и поговорить. До самых заветных. Очень хочу знать обо всех твоих желаниях. Расскажешь?
Глава 57
Кофе пьем в молчании, Саша злится, что своим желанием я назвала то, чтоб его фирма не обанкротилась и продолжила выполнять госконтракт.
— Надь, мы же проехали вроде уже? Выбор сделан, соглашение о расторжении я подписал. Уверен, что в правительстве при всяческом содействии замгубернатора, уже тоже все подписали. — говорит мне он на мои слова. — Я вообще-то надеялся, что ты скажешь что-нибудь более женское что ли. Свадьбу и свадебное путешествие на Мальдивы, родить близнецов, а лучше тройняшек, ну не знаю, розовый кадиллак что ли.
— Ты же знаешь, что это все не про меня. Я очень сильно переживаю, что тебе пришлось выбирать между мной и делом всей твоей жизни.
— А я рад, что мне пришлось выбирать, и я выбрал женщину — любовь всей моей жизни! — Отрубает он.
В машине воцаряется молчание, длящееся всю поездку и растянувшееся на наш завтрак в кафе.
Саша первым нарушает тишину:
— Кисунь, ну давай не будем ссориться.
— Мы не ссорились, — парирую я. — Я просто сказала свое мнение. Озвучила мечту, как ты и просил.
Он на секунду замирает, внимательно глядя на меня, потом на его лице расцветает ехидная улыбка:
— За это наверно тебя и люблю, мисс несгибаемая честность, — произносит он полушутя, полусереьзно. — Я понимаю, что ты хочешь, и наши желания совпадают. Мне тоже жаль, это не первый крупный проект, но в настоящее время — единственный. Так что выплата неустройки за расторжение контракта приведет к тому, что на счетах будет пусто, значит мы не сможем расплатиться с кредиторами, и это почти стопроцентно приведет к банкротству. Так что несмотря на наши желания, все будет именно так.
Тянусь к нему за поцелуем, время как будто замирает. Решаю, что пока мы тут в тени раскидистых деревьев, сидим в кафе и пьем свой кофе, мы имеем право пожить здесь и сейчас, насладиться моментом. Тут Саша прав. Только не верю его «проехали»- завтра будет новый день, и проблемы будут валиться как из прохудившегося кармана мелочь. Сегодня же нас спасает от этого выключенные у нас обоих телефоны.
Этот день наш, мы не будем его портить ничем. В наших силах прожить его как последний день перед надвигающейся бурей. А что она будет ни он, ни я не сомневаемся ни на секунду.
Видимо, Саша думает о том же, и приходит к такому же выводу: этот день наш. Потому что глубокие морщины, залегшие между его бровей, понемногу разглаживаются, и он накрывает своей ладонью мою руку, чуть сжимая ее. Сам наклоняется ко мне и шепчет, что любит меня и что я самая — самая красивая. И пока я млею от его слов, он добавляет вдруг севшим голосом:
— Думать ни
