одна, что рядом Саша, что он все замечает и обо всем задает вопросы, на которые не отмолчишься. Мне нужно выдохнуть, выпить кофе, тогда уже смогу говорить спокойно.
— Кофе? Отлично! — Соглашается мой бывший и будущий муж Саша. — Но ты же не надеешься, что я забуду о чем спрашивал?
— Нет, — смеюсь я, — не надеюсь. Просто хочу сначала кофе, а потом уже рассказывать.
И только встав наконец с постели, я понимаю, что собираться мне ни из чего. У Саши нет моей одежды, поэтому сначала надо ехать ко мне домой, и только потом в кофейню. По дороге в свою квартиру, я начинаю рассказ, так и не дождавшись кофе:
— Мы когда развелись, я хотела выбросить обручальное кольцо, но так и не смогла. Я сняла его в тот же день, как в ЗАГС меня позвали по телефону, чтобы я пришла и подписала твое заявление о разводе со мной. Поехала в ЗАГС на старой площади, сломала каблук, вывернула себе лодыжку, еле доковыляла до ЗАГСА, на меня сотрудница наорала, что я опоздала, и заявление не приняла, сказала, приходить в другой день. Поехала домой, выяснилось, что я соседей залила, так как забыла кран закрыть. И так всю неделю, ты не поверишь. — Я поворачиваю к нему голову, но он смотрит только на дорогу. И только по побелевшим костяшкам пальцев можно понять, что он нервничает, и что для него мои слова не просто пустой звук.
Молчим. Я набираюсь сил, чтобы произнести:
— Всю неделю мне капитально не везло, я даже не могла никак подпись на заявлении о разводе поставить, то одно, то другое. В итоге, я не выдержала, решила, что кольцо заговоренное и приносит мне удачу, и стала его изредка надевать, когда нужна была удача. Поэтому и на сделку в мае его надела, когда встретились с тобой. Обычно я его не носила. Просто вот так совпало. А потом как мы встретились, почему-то удача нужна была мне постоянно, я и стала его все время почти носить.
Чувствую, как кровь бросается к щекам. Саша не поворачивает головы, но правой рукой не глядя находит мою руку и накрывает своей, чуть сжимая ладонь.
— Кисунь, я буду рядом, — произносит хрипло.
— Саш, я знаю, что ты в это веришь, но вдруг все снова повторится?
Рассказом разбередила я свою незажившую рану от развода, снова погружаюсь в пучину неверия в любовь и счастливый конец:
— Просто любовь — это так хрупко, — делюсь с ним своими мыслями. — Вдруг опять что-то встанет между нами? Я боюсь, что мы слишком торопимся. Может еще не время? Мне кажется, что ты просто сейчас хочешь получить награду за то, что отдал свою фирму. Тебе невозможно подумать, что и фирмы нет и семья у нас может не получится.
В машине воцаряется оглушающая тишина, и я пытаюсь немного исправить сказанное:
— Поверь, я так не думаю. Только может через год или два, или может быть пять, десять лет твоя любовь пройдет, станет привычкой, и тогда ты припомнишь мне, что потерял из-за меня. Ты не станешь упрекать, но в сердце будет точить червь сомнения — правильный ли ты сделал тогда выбор?
— Ого, Кисунь. — Наконец откликается Саша, косясь на меня. — Предсказательницей не пробовала быть? Вообще то я тебе замуж предлагаю не потому, что только что фирму просрал свою на раз-два. А потому что хочу быть рядом с тобой. Потому что не переставал любить тебя, хоть и пытался изо всех сил забыть, и одно время даже казалось, что удачно. Но не смог. Каждую сравнивал с тобой, и никто не дотягивал, никто не трогал сердца, как ты умеешь. Даже не бесил так никто, как ты меня сейчас бесишь. Нереально просто бесишь! — говорит он в сердцах.
— Я просто пытаюсь быть откровенной. — отвечаю твердо. — Решила для себя, что наши недомолвки нам дорого стоят. Потому что молчание ничего не решает, а только позволяет другому надумать то, чего и нет на самом деле. Так что да, наверно это тяжело слышать тебе, но я буду откровенна. И в ответ тоже прошу откровенности. Даже если мне будет больно ее слышать, я хочу знать правду из первых рук, от тебя самого.
На этих словах Саша ловко паркует машину на переполненной парковке моего двора. Быстро отщелкивает ремень безопасности и разворачивается ко мне со словами:
— Правду? Ты хочешь правду? Уверена?
Его тон немного взвинчен. Но я решаю идти до конца, поэтому просто смотрю в его потемневшие глаза, сглатываю и тихонечко киваю, одновременно опуская ресницы вниз.
— Ладно. — произносит он уже спокойнее. — Правда в том, что я же сказал тебе никаких действий без меня не предпринимать, а ты потащилась жить к этому Максу, придумала свадьбу с ним. А он и рад стараться, давай тебе подсыпать снотворное. Бесит! Ты вообще понимаешь, как ты рисковала?
— Я ради тебя, — шепчу я, понимая как по-идиотски это звучит.
— Ради меня? Серьезно? Просто представь, что я бы ради тебя потащился бы жить к Кате, а потом всем про свадьбу с ней стал сообщать. Нормально? Ты б оценила? Наверно прониклась бы любовью и доверием?
Глава 56
— Вряд ли. — тихо соглашаюсь я, вдруг в красках представляя, что бы я сама подумала и представила, окажись на Сашином месте. — Я так рада, что ты понял все правильно. Я очень виновата, так хотела помочь тебе, что получается все из-за меня и произошло. Я не хотела, прости.
— Да уж, Кисунь, — примирительно говорит он, — Будем учиться как-то слышать друг друга и сначала разговаривать, прежде чем делать что-то. Будем считать, статус-кво восстановлен: сначала я создал фирму, расставшись с тобой, теперь, когда ты рядом, я фирму потерял.
Внимательно всматриваюсь в его лицо, понимая, как сложно ему даже слова о потере контракта и разорении фирмы даются. Меж бровей залегли глубокие морщины, взгляд потухший.
— Прости. — повторяю я, стараясь вложить в это простое слово все свои сожаления. И после воцарившейся паузы продолжаю: — Благими намерениями выложена дорога в ад. Только похоже, я выложила дорогу для тебя, желая тебе помочь.
— Проехали, Кис. — неожиданно бодро говорит он. — Давай проведем сегодняшний день вместе. Радостно. Завтра будем проблемы решать. Как-нибудь вырулим. В офисе и обсудим, ты пока еще работаешь на меня. А сегодня — выходной. Все остальное — завтра. В конце концов, это не конец жизни.
— Не конец, — эхом повторяю за ним.
И выхожу из машины, где Саша остается ждать меня со словами:
— Иди одна, я подожду
