Упустила, кто конкретно предложил после сытных блюд прогуляться до пляжа и растрясти содержимое животов, но все поддержали идею, что означало — не так уж и плохо наша компания провела вместе время, если после никто не захотел разбредаться по номерам.
К тому моменту, как мы вышли из ресторана, на улице потемнело, а дневная жара спала, уступая место приятному просто тёплому вечеру. Первым к морю, прилично обогнав всех, устремился Артём. Всё-таки действительно он странный молодой человек, за несколько часов услышала от него всего пару слов. Да и мало того, что молчит, он ведь ещё ни на кого и не смотрит. Как выбрал себе для разглядывания тарелку, так до конца ужина только ею и любовался. Следом за парнем вышагивали отец и Светлана, а я, Никита и Дарья плелись в самом хвосте.
— Варя, мне кажется, или ты всё-таки прихрамываешь? — поинтересовалась подруга.
— Не кажется, я уже в прямом смысле ненавижу свои босоножки, больше никогда в жизни их не надену, стоять им и пылиться, украшать гардеробную, — взвыла и тут же вынужденно затормозила, потому как Беркутов, на чей локоть я опиралась, остановился.
— Вот она женская сущность во всей красе, — цокнул Никита, поднял меня на руки и через пару шагов усадил на лавочку. — По боку, что буду добровольно страдать, нацеплю на себя орудие пыток, так ведь красивее. Да, Варвара? — с претензией рыкнул мужчина и освободил мои ноги от обуви.
— О-о-о, — из груди вырвался стон блаженства, а когда Никита помассировал мне ступни, я вообще от удовольствия чуть сознание не потеряла.
— У вас всё хорошо?! — издалека раздался обеспокоенный голос отца.
— Да. Вы не ждите, мы вас скоро догоним, — встав на цыпочки и помахав рукой, крикнула Дарья и, с довольным видом плюхнувшись на лавочку, заявила. — Тоже дальше пойду босиком. А где мой кулон?! — подруга хлопала себя по груди и с паникой в глазах оглядывалась по сторонам. — Ник, тот, что ты мне подарил. Его нет!
— Даш, ну не нервничай ты так. Возможно, цепочка порвалась. Валяется сейчас где-нибудь под столом в ресторане. Найдётся, — Беркутов попытался девушку успокоить, но судя по тому, как задрожали её губы и подбородок, лишь ещё больше накрутил.
— Ага, валяется, но не под столом, а уже в чьём-нибудь кармане, — чуть ли не плача выдала Дарья и, так как успела разуться, помчалась в ресторан босиком.
Пока Даша, я так полагаю, устраивала обыск возле нашего столика, мы с Никитой осмотрели дорожку, по которой шли, но, к сожалению, кулон не обнаружили.
— Ворона. Раззява. Вот не зря я постоянно над кулоном тряслась, как чувствовала, что потеряю, — после того, как Дарья вернулась из ресторана ни с чем, она то ругала себя, то, уткнувшись лицом в ладони, всхлипывала.
— Дорогой был кулон, да? — спросила я у Никиты, но ответила Даша:
— Дорогой и очень, хоть сигнализацию ставь, но дело не в этом. Мне же его Ник подарил.
— Даш, всё, завязывай. Не убивайся. Я тебе другой подарю.
— Не нужен мне….
— А ты в самом очевидном месте смотрела? — перебив Дарью, подошла к девушке ближе и крайне бесцеремонно нырнула в её бюстгальтер рукой. Словами не передать то чувство восторга, когда твоя идея не только верна, но и принесёт счастье небезразличному тебе человеку. — Опаньки, а что это у нас тут?
Глянув на кулон, что лежал у меня на раскрытой ладони, я в полной мере поняла и разделила отчаянье Дарьи. Хищное мифическое существо, то ли ящерка, то ли дракон, жадно сжимало в лапах внушительного размера сверкающий камень. Не особо в украшениях разбираюсь, но зная Беркутова, это наверняка бриллиант. Увесистый камешек. Девушка не шутила, когда о сигнализации упоминала.
***
Внедорожник поймал на дороге очередную то ли ямку, то ли колдобину, меня в который раз подбросило на сиденье. Я, стиснув челюсть, ухватилась за поручень, как приговорённый к смерти за последний шанс выжить. Вены на руках от напряжения вздулись, постоянное чувство страха выжимало из тела пот, одежда промокла и неприятно липла, а сердце, бешено колотясь, работало на износ. Ох, как же была права Даша, что отмела все уговоры и наотрез отказалась поехать на экскурсию в горы. То ещё несказанное удовольствие подниматься всё выше и выше по узкому серпантину на открытом автомобиле и видеть, что тебя от бездонной пропасти отделяют лишь какие-то сантиметры.
Наш водитель, он же и экскурсовод, не без гордости заявил, что уже восемь лет катает по этой дороге туристов. На мой взгляд, сей факт, скорее, минус, чем плюс. За несколько лет чувство страха у него атрофировалось, и он без опаски давит на педаль газа и даже на крутых поворотах не особо скорость сбавляет. Всякий раз, когда водитель, рассказывая какую-нибудь легенду, на нас оборачивается, мне хочется закричать: «Смотри на дорогу!»
Хотя ради справедливости надо сказать, что от ужаса сорваться с обрыва и за несколько сотен метров полёта превратиться в кровавое месиво, трясусь я одна. Папа со Светланой, обнявшись, воркуют. У Артёма вновь включён режим зомби, и складывается впечатление, что если внедорожник действительно вместе с нами полетит вниз, у него даже выражение лица не изменится. Ну и Беркутов, разумеется, в отличном расположении духа и всем доволен. То, что Никита не из пугливых — жирным шрифтом написано у него на лбу, поэтому отсутствие страха — не удивляет, зато любопытно, почему он не жалуется на боль, а она точно есть, должна быть. Ведь та моя рука, что не сжимает поручень, мёртвой хваткой держится за ладонь Беркутова, а четыре ногтя из пяти, для надёжности сцепления, глубоко вонзаются мужчине под кожу.
— Я в тебя ногтями впилась, а ты молчишь, — виновато говорю я, глядя на наши с Никитой переплетённые руки, но, вопреки желанию, никак не могу себя уговорить разжать пальцы.
— Ерунда, — подмигивает Беркутов, прижимает к себе и шепчет на ухо: — Осталось не так много. Хочешь, дальше пешком прогуляемся?
Если бы рядом отец не сидел, облобызала бы Никиту с макушки до пят в благодарность за восхитительную идею.
— Хочу!
Слева от меня всё та же бездонная пропасть, в тех же самых нескольких сантиметрах, но я цвету и улыбаюсь, любуюсь поистине завораживающими красотами, потому как топать на своих двоих, это совсем не то же самое, что ехать на автомобиле, которым управляет незнакомый тебе человек. Беркутов идёт рядом, я нет-нет, но украдкой поглядываю на него. До чего же он, собака, красивый. Интересно, а когда люди на нас со стороны смотрят и думают, что мы пара, как считают, сильно я Беркутову во внешности уступаю?
