class="p1">Он находит удовольствие в том, чтобы преследовать, ласкать и трахать меня, как животное.
Мои внутренности сворачиваются и бунтуют.
Я падаю в него.
В то, что меня опустошают, берут, берут и берут.
Он жаждет моей нежности так же сильно, как я жажду его доминирующей жестокости.
— Ты вызываешь привыкание. Я хочу сломать тебя. — Толчок. — Владеть тобой.— Толчок. — Пометить тебя.
Он подчеркивает последнее, прокусывая мое горло в том самом месте, где делал это вчера.
Все внутри меня рушится, когда острая боль и наслаждение накладываются друг на друга и взрывают меня одновременно.
Я падаю, кричу и стону, а он все еще трахает меня.
Он вколачивается в меня как сумасшедший, а потом пирует на моей шее, кусая, посасывая, облизывая. Я чувствую, как он напрягается, пока тепло не заливает мои внутренности.
А потом он поднимает голову, сгоняя языком багрово-красный цвет с губ.
Моя кровь.
Он пометил меня полностью, основательно.
Это больно, это эротично.
Это неправильно.
Но это абсолютно правильно.
Глава 15
Сесилия
Ты отвратительна.
Я медленно открываю глаза, но воспоминания не исчезают.
Они сверкают, рычат и вонзают свои острые когти в нежную плоть моего сознания.
Почему они приходят именно сейчас? Я покончила с той частью себя, полностью стерла ее и обрела новое начало.
По крайней мере, я надеюсь на это.
Старый деревянный потолок материализуется надо мной, и я пытаюсь пошевелиться.
Одна проблема: я не могу.
Мышцы затекли, и я не могу их контролировать. И тут понимаю, что не до конца открыл глаза, и только щель позволяет мне разглядеть потолок.
Резкое жжение нервов взрывается по всем моим конечностям, а мозг включается на полную мощность.
Мне слишком хорошо знакомо это чувство. Приглушенная паника, искаженное сознание и невидимые черные руки паники, сжимающие мое сердце и сдавливающие грудные кости.
Именно так и было, когда я попала в ловушку, должна была чувствовать каждое жало ее острых краев, вдыхать каждый загрязненный вдох, но не могла выбраться.
Я не могла двигаться.
Я хотела действительно. Я боролась и билась. Пиналась, кричала и выла.
Но все это происходило в моей голове.
Сцена повторяется в крошечных всплесках черного.
Черное.
Черное.
И еще больше черной тьмы.
Я пытаюсь регулировать свое дыхание, но и это мне не подвластно. Вдохи и выдохи превращаются в смесь отрывистых звуков.
Это не первый раз, когда сонный паралич находит во мне убежище. Эти внетелесные ощущения случаются еще чаще после тех жутких кошмаров.
Чем больше я буду бороться с тяжестью на груди, с черными руками, выжимающими из меня жизнь, тем больше буду впадать в панику, поэтому заставляю себя оставаться неподвижным.
Позволить этому пройти.
В конце концов, это пройдет. Неважно, насколько это страшно или как сильно мне хочется плакать, в конце концов, это исчезнет.
Мало-помалу тупая боль разрастается по всей моей коже, синхронно с неравномерным вдыханием воздуха. Затем что-то теплое и успокаивающее пробирается по подушечкам кожи между ног.
Ткань, полотенце или рот.
Стон срывается с моих губ, когда я пытаюсь стимулировать свои мышцы, но безуспешно.
Мои пальцы замирают на мягкой поверхности подо мной. Моя грудь вздымается из-за демона, который сидит надо мной и скребет по чувствительной плоти моего сердца, а в голове — беспорядок.
Но моя киска? Она не ощущается как часть моего физического существа. Или, скорее, ощущения, проходящие через нее, являются отдельными.
Она бурлит успокаивающей энергией. Я сосредотачиваюсь на ней, и мое сердце прогоняет призрак черных рук, возвращаясь к жизни. Мои конечности постепенно ослабевают, а вместе с ними и моя мозговая активность.
И тут же события снова обрушиваются на меня. Маска. Погоня. Особняк с привидениями. Попадание на палубу. Кровь. Нож.
Все.
Моя грудь вздрагивает, и я тихо стону, когда удовольствие омывает меня, медленно, но верно развязывая узел в моих мышцах.
Его зубы покусывают мою самую интимную часть, и я понимаю, что это точно его рот, а не тряпка или полотенце.
Неужели Джереми опустился на меня, пока я была в отключке?
Это так ужасно.
Или так и должно быть, потому что мысль о том, что он снова взял меня, не заботясь о том, проснулась я или нет, возбуждает.
Не то чтобы я призналась в этом вслух.
Боже, мне так стыдно за то, как сильно мне понравился мой первый раз. Я знала, что у меня есть ненормальные наклонности с шестнадцати лет, но всегда думала, что они останутся спрятанными в темных уголках моего сердца в виде недоступных фантазий.
Никогда в своих самых смелых мечтах я не думала, что у меня хватит мужества действовать в соответствии с ними.
Поэтому тот факт, что я не только согласилась на условия Джереми, но и позволила его зверю трахнуть меня, превзошел все мои ожидания и разбил их в пух и прах.
И вау.
С каких это пор я произношу слово «трахнуть» даже в мыслях?
Этот мужчина появился в моей жизни совсем недавно, но он уже развращает меня. Заставляет меня желать и думать о вещах, которые никогда не должны были увидеть свет.
Мои попытки полностью открыть глаза снова проваливаются, а может быть, я просто слишком устала, чтобы сделать это, поэтому не пытаюсь сделать это и пытаюсь сосредоточиться на окружающей обстановке.
Его рот исчез, вызвав холодную дрожь и карту мурашек.
Мое тело чем-то покрыто, и, вероятно, я лежу на матрасе.
Может быть, он привез меня в коттедж? Я в какой-то степени осознавала это, когда он нес меня на руках раньше.
Однако все, что было после этого, как в тумане. Я определенно заснула, если мне приснился этот кошмар о моем якобы законченном прошлом.
Я чувствую присутствие Джереми рядом со мной. Невозможно игнорировать удушающую интенсивность, исходящую от него.
Именно так я почувствовала, что он преследует меня все те недели назад. А поскольку он потусторонний, его отсутствие тоже можно почувствовать, вот почему я была необъяснимо пуста, ходила с рассеянная повсюду на случай его появления.
Сейчас я не только чувствую его, но и ощущаю его запах, запах дерева и кожи, и чувствую тепло, исходящее от него. Странно ассоциировать тепло с кем-то вроде Джереми, но это так. Тепло. По крайней мере, в его теле течет горячая кровь.
Его личность, однако, ледяная.
Не говоря уже о девиантности.
У него такой тип сексуально отклоняющегося поведения, который присущ серийным убийцам.
Это ненормально, опасно и может привести его на деструктивный путь.
Что
