— И так в стороне. Не приближаюсь. Не касаюсь, — с некоторым цинизмом усмехнулась девушка. Встала, ничуть не смущаясь своей наготы, бросила взгляд на Войра. — Только зря ты меня возвращал. Я не просила. Лучше быть дикой, чем рядом с вами. Или тебе нравится меня мучить?
— А можно об этом потом поговорить? — робко подала голос я, привлекая к себе внимание. — Я тут немного тону, — мне было жутко неудобно, почти стыдно за свою наглость. — Может, сначала меня спасёте?
— Я тебя спас, — словно меня нет, безмятежно продолжал Кром и явно обращался к дикарке, — потому что ты мне не безразлична, — он на меня, вроде как, и не смотрел.
— Не безразлична? — скептически кивнула девушка и тотчас головой мотнула на меня: — Но не так, как она?
— Простите?.. — я поперхнулась мыслью, которую и озвучить-то не знала как.
— Ты ведь ей так ничего не рассказал? — склонила голову дикарка, пиля недобрым взглядом Крома.
Я же, как идиотка, переводила взгляд то на неё, то на него, чёрт его знает, что ожидая. Да и вообще, разговор между ними меня, мягко сказать, напрягал. Особенно если учесть ситуацию, в которой я находилась, а именно — я уже утопала по горло в болоте!!!
— Тебе лучше прикусить язык, — тихо рыкнул Кром, и девушка, словно под давлением невидимой силы, заскулив, опустилась на колено:
— Отпусти меня. Не мучай, — продолжала жадно хватать воздух девушка, держась за голову, будто её одолевала жуткая боль, — я всё равно этого не смогу пережить. Не смирюсь! Не прощу...
— Прошу, — и я заскулила, уже сильно задирая голову, потому что топь грозила заполнить рот и нос. Я косила глаза на парочку и хныкала молебно: — Давайте всё-таки ваши разборки оставим на потом, — несмотря на то, что я не дёргалась, болото меня всё равно продолжало втягивать.
Войр глянул на меня, будто только заметил моё присутствие, его глаза в темноте полыхнули зеленью:
— Тебе бы тоже меньше говорить! Меньше попадать в неприятности. А если уж застреваешь, молча умирать! — пожелал от чистого сердца, будто я досадный инцидент, завершение которого он терпеливо ожидает.
У меня руки опустились. Никак не ожидала от него такого жестокосердия, равнодушия и цинизма.
— Иди домой, я скоро буду, — кивнул дикарке. — Нас слишком мало, чтобы умирать из-за издёвки природы.
— Вы что, — не собиралась молчать, как бы того не хотел Кром, — действительно, мне не поможете? — искренне возмутилась. — Что же вы за твари? Бессердечные!.. Беспринципные! Вы… будьте вы прокляты! — Дёрнулась всем телом, пытаясь хоть на миллиметр выбраться выше, но это была роковая ошибка.
Болото с радостным чавком приняло меня ещё глубже, и теперь я больше не могла говорить. На поверхности оставались только нос и макушка.
Естественно, я запаниковала сильнее и совершила ещё одну роковую ошибку, после которой меня поглотила темнота.
Висела во мраке недолго — опять началась асфиксия, но умирать второй раз от утопления было выше моих сил. Видимо, кто-то ещё так подумал…
Меня до слёз больно дёрнуло вверх за волосы, но увидеть грубого спасителя я не могла, потому что глаза зажмурила, спасаясь от вонючей жижи.
Пока промаргивалась, меня кто-то очень сильно тянул. Тянул, точно репку. В несколько рывков выдернул из топи и оставил на тверди суши. И только когда я немного очухалась, услышала знакомый и любимый голос Грознича:
— Ваши разборки уже достали! Вы только что дали утонуть Лисе!
— И что? — так же безмятежно брякнул Кром.
— Это слишком даже для тебя! — Шепс стоял близко к оборотню и без страха выговаривал негодование. Вполне заслуженно. За оборотнем хоронилась дикарка, но без трусливости, а так… не мешая разборкам парней.
— Она одна из нас, Войр, — к разуму взывал Грознич. — А твоя бесчеловечность зашкаливает!
— Я это переживу, — мрачно кивнул Кром, коротко покосившись на меня, и чуть скривил губы, словно один мой вид его раздражал до скрежета зубов.
— Всё-таки, оборотни мало походят на людей, — досадливо покачал головой Грознич и отступил от парочки.
— И это говорит упырь? — парировал ровно Войр. — Во мне больше человеческого, чем в тебе. А то, что ты прикидываешься добреньким, милым, не делает тебе чести. Дурман от её крови пройдёт, твоя любовь и сила — тоже. Девчонка останется с разбитым сердцем… Вот тогда мы и поговорим!
— Мои чувства к Лисе — не зависимость от крови, — упирался Грознич, и очень уверенно. — Люблю я её! И я ей нравлюсь! — широким махом указал на меня. — Так что, просто смирись. Она — моя!
Пока парни вели этот странный разговор-пикировку, они упустили из виду дикарку, впрочем, как и я, мягко сказать, опешевшая. А девушка хитрым маневром оказалась возле меня. На её подозрительное шипение я, на самом-то деле, и среагировала.
— Э-э-э, — сглотнула я сухим горлом, — ты чего? — всё так же на земле, но шарахнулась от оборотницы. Она рычала, словно вот-вот была готова вцепиться в мою шею.
Увы, моё тело было по-прежнему налито такой тяжестью, что встать, и уж тем более, сбежать от маньячки я не могла.
Не знаю, чем бы это закончилось, скорее всего, дракой парней, переходящих на повышенные тона, и моей смертью от клыков этой дикой девки, но нашу полянку осветила какая-то волшебная вспышка. В следующий миг между Войром и Грозничем оказался его сиятельство ректор собственной персоной.
— Опять вы за своё? — устало рявкнул Шайх. — Сколько можно спорить и делить не пойми что?! Вы должны были следить за прохождением этапа другими участниками, а почему-то зависли здесь! Почему ты не следишь за своей подопечной? — ректор красноречиво ткнул пальцем на дикарку. Одного взгляда Крома, адресованного ей, хватило, чтобы девушка вновь с жалобным скулением шарахнулась от меня прочь.
Грознич тотчас бросился ко мне:
— Прости, прости. Ты как? — волновался искренне. Заглядывал в глаза, хмурился.
— Жива, — брякнула я устало. — Не знаю, радоваться этому обстоятельству или нет.
— Зачем ты так? — проворчал Шепс. — Давай, помогу, — подхватил на руки. На миг померещился недовольна рык оборотня, обращенный в нашу с упырём сторону.
