Глава 1Елисия
— Она — пустышка, — дядя небрежным толчком оставил в покое моё лицо. Сморщенный старик, которого до сегодняшнего дня никогда не видела. Да чего уж там, я и о его существовании узнала пару дней как. И вот сегодня уже стояла перед суровым взором сэра Чарльстона, а пока он меня рассматривал, я дышать боялась, застыла в ужасе, не зная, как реагировать на его... бестактность.
А дядя не скрывал своего пренебрежения и был совершенно не рад моему прибытию. Вернее разочарован... рухнувшими надеждами, которые на меня явно возлагал...
— Генри, выкинь отсюда этот никчёмный хлам, — дядя с шумным выдохом сел в резное, на вид старинное и очень дорогое кресло близ камина. С шорохом поправил полы длинного халата, в котором великодушно изъявил желание меня встретить. Тощие, искривлённые старческим артритом руки водрузил на подлокотники.
— Но это всё, что у меня есть, — я покосилась на единственный чемодан, куда вместились все мои скудные пожитки, и стиснула лямку сумочки через плечо, где было самое важное — документы, пара фотографий — память о матери, — и папка с моими рисунками.
— Чшшш, — нетерпеливым жестом заткнул меня дядя.
— Сэр, хочу напомнить, она всё же ваша племянница, — чинно прозвучал голос Генри, и до меня с задержкой дошло, что «хлам» — не мои пожитки, а я... — Последняя из вашего рода, — как ни в чём не бывало продолжал дворецкий, как бы дико не звучало для меня, привыкшей к простой городской жизни девчонке.
— Не забывайся, — прошелестело недовольство Сэра Чарльстона.
— Может, в женскую часть?.. — упирался вежливо и спокойно Генри.
— Сказал же: она мне здесь не нужна! Чего не хватало заниматься ещё и ей, — рыкнул сэр Чарльстон, стискивая морщинистыми кистями подлокотники так яростно, что и без того дряблая светлая кожа слегка посинела. — Я не виноват, что мой род бестолково плодился. И отвечать за их отпрысков не намерен!
Такое заявление меня оглушило. И я без того слушала в полнейшем недоумении своего новоиспечённого дядюшку, а теперь застыла в беспредельном шоке.
Сэр Чарльстон был отталкивающим на внешность старикашкой. А вкупе с мерзким характером, а он, судя по его репликам и приказам, — наимерзейший.
Неожиданная встреча с родственником.
Зачем??? Зачем он меня позвал к себе?
И, естественно, я уже жалела, что согласилась с ним увидеться.
Но у меня выбор был невелик. После смерти матери: либо приют, где меня ожидали побои и насилие, а по выходу... бордель, ведь без средств к существованию и без должного образования я никуда не устроюсь. Либо дом дядьки, который сделал удачное предложение переехать к нему.
Конечно, выбрала второе. Тем более не я к нему рвалась, он сам меня разыскал и пригласил. Вернее, его поверенное лицо.
И я поехала, думая, что мне будут рады...
Вот только оказалось... Всё как-то не так, как представляла.
Ужас! Мне бы годик продержаться без приюта, а там я что-нибудь придумаю. Мне всего семнадцать... совершеннолетие через год, о наследстве речи не шло, но я хотя бы числилась самостоятельной.
Я была готова работать. И я не требовала богатств, привыкла жить более чем скромно. Мама последние годы жила очень экономно, много работала, но это всё равно нас не спасало от подкрадывающейся нищеты.
Поэтому я и ухватилась за предложение дяди. Может, не прогонит... А я не буду дармоедкой, буду суетиться по хозяйству — я не боюсь замарать руки.
Но, видимо зря рассчитывала на такую щедрость.
Мои надежды тоже рухнули, я судорожно сжала лямку сумочки, готовая «убираться» восвояси, так и не узнав, кто такой мой дядя, почему они с мамой перестали общаться, почему она никогда о нём не упоминала...
— Тогда спешу напомнить об Академии, — Генри поражал выдержкой, умением невозмутимым тоном общаться с таким превредным стариком, словно дворецкого не волновала грубость сэра Чарльстона.
— Девчонка пуста, — поморщился дядька, вперив в меня колючий взгляд голубых выцветших глаз.
— Но если в ней хоть что-то сокрыто, они помогут этому проявиться, — уверенно настаивал Генри. — Всё равно ничего не теряете...
— Кроме средств за её содержание в академии, — недовольно подметил дядька и скривил своё и без того морщинистое лицо.
— Что здесь, что там, — парировал ровно Генри. — А так хотя бы не будет докучать вам, мозолить глаза. И образование получит...
— М-м-м, — задумчиво скрипел сэр Чарльстон, пока моё ошалевшее от негодования сердце колотилось в груди. — Ты прав, — кивнул нехотя дядька. — Так тому и быть! Отправь девчонку сегодня же в академию «Проклятых», а я сопроводительное письмо напишу. Они мне должны, пусть возьмут, — заключил сэр Чарльстон.
Вот такое знакомство с дядей. Прощаться со мной не стал, просто отвернулся к камину и словно забыл о моём существовании. Кабинет покинула с едва заметного кивка Генри, подхватившего мой саквояж.
Дворецкий в гробовом молчании меня куда-то вёл по длинному коридору, освещенному подрагивающими свечами, как в старинном замке. Это было диковинно для меня, привыкшей к городскому темпу жизни, современному дизайну, цивилизованному, пусть и бедному жилью и простеньким, но обязательным благам человечества.
А у дяди... словно другой мир. Эпоха... измерение.
Поэтому озиралась как дикарка, пытаясь запомнить особняк дяди, так сильно напоминающий дворец. Напоминающий, потому что он был проще и суровей — трёхэтажное здание с прямыми линиями, но из таких же серых камней, из каких строились многие замки древности. Только без заострённых башен.
И комнатызалы, что походили — все... под старину, словно дядя любитель древней эпохи, поэтому и дизайн поддерживал в строгости.
— А что за Академия такая... Проклятых? — робко нарушила тишину, когда вопросов стало больше, чем могла удержать в голове догадок. — Название такое... звучит мрачно и не обнадеживающе, — пожевала мысль.
Генри даже не покосился на меня. Шёл ровный и невозмутимый, как и подобало вышколенному дворецкому в поколении.
