от неожиданности «повелителя», стараясь попасть по ушам, почему-то вызывающим неприятное раздражение.
— А ну, тихо! Иначе тебе конец. — Ланер даже не надеялся, что сумеет взять на испуг чужого джанера, и сам удивился, когда тот, потемнев до цвета охры, жалобно заскулил и пополз на пол. — Сидеть! — прикрикнул на него Ланер. Повелитель замер. — Ну-ка развяжи мне руки. — Потребовал Ланер, поднося сложенные щепотью пальцы почти к самому лицу чужака. Тот нервно заерзал в кресле. — Ну, — поторопил его Ланер, — быстро!
Оранжеволицый, не сводя испуганного взгляда с чужака, наощупь размотал пластиковую ленту. Ланер почувствовал, как в кисти хлынула застоявшаяся в жилах кровь. Было неприятно до с трудом переносимой боли.
— Сколько человек в экипаже?
— Д-д — венадцать.
— Вызывай сюда по одному. Быстро! — Ланер встал за креслом повелителя. — Слушай, ты, я гарантирую тебе жизнь, если будешь вести себя благоразумно, понял? Одно слово на твоем языке и ты мертвец.
Новоявленный заложник только старательно и утверждающе мотал головой.
Ланер почти полностью прикрыл лицевой щиток гермошлема, приготовляясь встречать пиратов. Насколько он понял, этотих повелитель был вроде талисмана для экипажа и джанерского образования не имел.
Сначала все шло гладко. Они входили, как и договаривались, по одному, и Ланер спокойно их отстреливал. Но потом, видимо почуяв неладное, в зал ворвались сразу пятеро: вооруженные и, решительные и ловкие. Но вся решительность разом слетела со всех, когда они увидели своего повелителя бурого от гнева и страха, и свободно стоящего пленника у него за спиной. Они даже стрелять не могли, боясь случайно задеть повелителя. Зато Ланер не растерялся. Одного за одним, он свалил на пол всех пятерых. Он не знал, обладает ли защитными свойствами их форма и поэтому, подстраховываясь, целил неизменно в лоб.
К этому времени первые из оглушенных им неприятелей уже начали проявлять некоторые признаки жизни. Ланер, подхлестывая легонькими разрядами повелителя, с его помощью связал экипаж, растащил их по разным углам и постарался, памятуя их же ошибку, связать руки у каждого за спиной, прихватывая еще и ногу, чтоб не смогли сразу освободиться.
— А ну, веди, показывай, где у вас тут пульт управления. Нужно немедленно связаться с «Аргоном», а то я нам с тобой не завидую. Если мои помощники успели сообщить ваши координаты, то нас вполне могут уничтожить. Надо дать им знать, что я жив, и вы сдались, если, действительно, хочешь остаться в живых.
Ланер опередил выстрел с Аргона ровно на две минуты.
— Я С-04. Я — С-04 вызываю «Аргон».
Озабоченное лицо Зенднора появилось на экране почти сразу же:
— Ланер! Наконец-то! Ты жив! А мы уже начали, было, думать, что и ты погиб. Лейдель меня почти уговорил разнести этот змеятник в клочья, пока Патруль Контроля не подлетел. Как ты там?
— Экипаж нейтрализован. У них, оказывается, еще приветствуется анабиозный режим полета. 14 членов экипажа бодрствуют. 280 человек на борту, если считать вместе с пленниками.
— Помощь нужна? Выслать обе группы?
— Хватит и моих.
— Хорошо, встречай. И Патруль Контроля, кстати, на подходе. Так что, поторопитесь.
— Зенднор, насколько я понял, на «Аргоне» знают, что нас сбили?
— Аринда доложила. И ваши координаты тоже.
— Так, они живы?! Сумели добраться?
— Только Аринда.
Аринда проснулась от легкого щекотания под электродами на обнаженном теле. Не поворачивая головы, огляделась — родной аргоновский медблок. И Денира, кажется, куда-то вышла. Некоторое время девушка лежала неподвижно, как и предписывалось правилами поведения в медблоке, и, от нечего делать, смотрела в потолок, пытаясь вычислить ритм в периодических изменениях тона легкого гудения медаппаратуры. Электроника сработала исправно, в глазах уже ничего не мутилось, и боль исчезла. Тяжело так лежать. Не двигаться, когда чувствуешь, что все уже в порядке. И с ритмом, как назло, ничего не получается. Можно, пожалуй, рискнуть и попробовать встать, если Денира, вдруг, забыла…
Но только приподнялась на локтях, как сработали автофиксаторы, и четыре коротких щелчка слились в один. Упругие ремни захлестнули грудь, талию, бедра и голени, плотно прижав ее к ложу, и автомат, взвизгнув, завелся без пауз:
— лежать, лежать, лежать, лежать…
И замолчал, словно задохнувшись, переводил дух, очень напоминая живого человека.
Он выдержал паузу и отчеканил, разделяя слова на слоги:
Го-ри-зон-таль-ное по-ло-же-ние о-бя-за-тель-но. При-каз под-ле-жит вы-пол-не-нию. Пов-то-ря-ю. Го-ри-зон-таль-ное по-ло-же-ние о-бя-за-тель-но…
Оставалось только тяжело вздохнуть. Денира не забывала ничего. Тогда Аринда, преодолевая сопротивление ремней, насколько позволяли фиксаторы, нащупала у себя на шее цепочку и, перебирая ее между пальцев, добыла медальон. Она в минуты грусти и безысходности, часто смотрела на него, маленький, изящный, серебряный, умещающийся на мякише большого пальца. На полированную поверхность был нанесен тонкий узор из напаянной серебряной проволоки, образующей куст, покрытый крупными цветами. Если нажать внизу на чуть выступающий шпенечек, медальон раскрывался. И тогда, на левой его половине, становился виден портрет женщины в непривычной одежде с ребенком на руках, глядящей с понимающей печалью. А на правой — шестиконечный крест и на нем человек в позе полной боли и страдания. Чужие боги, хранящие сейчас ее жизнь, но не сберегающие от потерь. Сначала Реннер (хотя это было еще раньше) теперь Гадар.… И только за один полет! Насколько длинным окажется весь список?
И Сергей тоже невообразимо далеко. Никаким контактом не дотянуться. Глядя на медальон, Аринда вспоминала Сергея и то, как они потеряли друг друга. Ей всегда хотелось плакать в такие минуты.
Появилась Денира и, увидев защелкнутые ремни фиксатора, с осуждающей улыбкой покачала головой:
— А-я-яй! Разве я разрешала вставать?
Аринда молча слушала, зажав медальон в кулаке под подбородком. А Денира, тем временем, села в кресло к пульту управления и поколдовала над клавишами. Фиксаторы, также быстро расстегнувшись, исчезли. Некоторое время она еще провела у пульта, считывая показания с приборов, затем поднялась, и, снимая датчики, сказала:
— Можешь пока быть свободна. — И, не выдержав, улыбнулась: Может быть, тебя в следующем рейсе сразу в медблок поселить? Все равно ты его слишком уж часто стала посещать.
— А я виновата? — обиделась Аринда, совсем по-детски надув губы. — Если так получается.
— Зенднор за тебя попросил, а то бы я тебя еще немного подержала. Скоро общий сбор, он хочет, чтоб ты присутствовала.
Аринда почти бегом направилась к двери.
— И куда ты на такой скорости? — рассмеялась Денира.
— Мыться. — Уже в дверях отозвалась Аринда.
В душевой она выбрала режим тонизирующего массажа и с наслаждением стояла под круговым напором голубых струй, пахнущих послегрозовым лесом и упруго бьющих по телу. Такой душ снимает усталость и стресс, особенно если закрыть глаза и ни о чем не думать,
