чтоб они не гибли, вот так, в первом же полете. Может, что-то в наших силах?
А в плохие минуты мы всегда можем поделиться друг с другом. Я не хотел перед тобой философствовать, просто жизнь нельзя прожить, как под гипнотроном: без боли, без забот, без радостей…
И Денира посмотрела на него, уже слабо улыбаясь:
— Ты как всегда прав, Лейдель. Я замечала, у нас на «Аргоне» люди часто улыбаются, даже в серьезных ситуациях. Может, поэтому у нас такой дружный экипаж?
Глава 14
Когда обломки сбитого бота падали вниз, Ланер, потерявший сознание от удара, беспомощно кувыркался среди них. Но ему повезло. Повезло так, как везет один раз в жизни. Он вовремя очнулся, успел увидеть рвущиеся в лицо камни и, подав импульс на айдер, задержал падение. Пролетел с десяток метров над острыми обломками скал и мягко опустился на них. Перевернуться лицом вверх сил у него уже не хватило. Темнота беспамятства наверстывала упущенное.
Сколько он лежал так — неизвестно. Вновь пришел в себя оттого, что кто-то грубо рвал у него из руки накрепко стиснутый леггер. Ланер пошевелился, пытаясь подтянуть под себя руки, тут же получив мощный пинок в левый бок, под сердце, потом еще. Так, что даже дыхание перехватило. Чуть повернув голову, он успел заметить чужую черную обувь с высокой шнуровкой и такого же цвета скафандры. После очередного удара его подхватили под руки и поволокли. Он пытался оказать сопротивление, но несколько жестоких ударов вновь погрузили его во тьму.
Очнувшись, Ланер увидел, перед глазами блестящий темно-синий пол. Шевельнулся, застонал от боли, поворачиваясь на правый бок, и обнаружил, что его руки смотаны тонкой пластиковой лентой от локтей до запястий. Покосившись на счетчик воздуха, с ужасом констатировал, что дышать ему придется только пятнадцать минут, и чуть подумав, решил рискнуть. Неуклюже действуя связанными руками, поднял лицевой щиток и глотнул чужого воздуха, приготовившись, если потребуется, вновь закупорить скафандр. Воздух в чужом звездолете ощутимо вонял сероводородом и еще чем-то очень едким, но дышать было можно.
— Хорошо хоть так, — подумал Ланер, осматривая пластиковую ленту, стягивающую руки, с огорчением отметив, что самостоятельно освободиться, пожалуй, не удастся. Тогда он сел, прислонившись спиной к крупно-ребристой стене, и стал ждать, оглядывая помещение. Пустое помещение, если не считать трех ящиков в дальнем углу, тесное и узкое, без иллюминаторов; на потолке дисковидная лампа, рассеивающая тусклый голубой свет по серым металлическим стенам. Ждать пришлось недолго. Дверь с неприятным скрежетом открылась, и на пороге появились двое хозяев, одетых в черную униформу довольно свободного покроя. У одного из них, от левого плеча до локтя, на рукаве блестело пять ярко-золотых дисков, у другого — три. В руках оба держали массивное оружие, отдаленно напоминающее леггер, стволами направленное в лицо Ланеру. Продолжая рассматривать пришедших снизу вверх, Ланер добрался до их лиц. Интенсивно-желтый цвет кожи, маленькие почти круглые сморщенные рты, плоские, похожие на звериные, носы и сильно раскосые, заползающие на виски глаза антрацитно — черного цвета. Над абсолютно лысыми головами возвышались острые верхушки больших полупрозрачных ушей. Тот, с пятью дисками на рукаве, пронзительно просвистел что-то почти переходя на ультразвук, внимательно посмотрел на Ланера, потом, недовольно морщась, проговорил, видимо повторяя то же самое, на сильно искаженном, едва узнаваемом интерлекте:
— Встать! — Ланер медленно поднялся, тоже внимательно следя за своими конвоирами.
— Пошел!
Его вывели в узкий темноватый коридор и резким толчком в спину направили влево, держа под прицелом своего оружия. Низкий потолок изредка имел на себе такие же дисковые лампы, весьма скудно освещавшие пространство. Видимо на этом корабле не очень-то беспокоились о комфорте: и плохая вентиляция и этот, портящий зрение, свет.
Распахнулась металлическая овальная дверь, и Ланера втолкнули в просторное помещение, освещенное более ярко. От двери вперед к высокому массивному креслу тянулась синяя ковровая дорожка. В кресле сидел такой же ярко-желтый тип, обе руки которого от кистей до плеч были покрыты золотыми дисками. Он выглядел довольно тщедушно по сравнению со своими людьми. По бокам у кресла стояли два телохранителя на голову выше своего патрона и в плечах вдвое шире его. Ланер еще не успел, как следует все рассмотреть, когда сильный удар под колени сбил его с ног, а другой, такой же чувствительный заставил приложиться лицом к полу. Спас шлем. Если бы не он, то уж точно бы разбил и нос и губы. Ланер почувствовал на своей шее тяжелую ногу охранника и выругался про себя. Никогда его еще так не унижали. Он прислушивался и думал:
— Ну, погодите! Мое время еще не пришло.
Видимо ради самого Ланера, разговор велся на интерлекте.
— Во имя Великой Черной Бездны недостойный пришелец склоняется к твоим ногам, повелитель. Он туп до того, что не понимает благословенного языка Божественной Сальсулы.
Ланер силился вспомнить:
— Сальсула, Сальсула… Где же это? — он явно не помнил, — но это и к лучшему. Значит, эти голубчики так же не знают или же плохо знают Даярду и ее джанеров.
Тяжелый ботинок наконец-то убрался с его шеи, и Ланер получил возможность поднять голову от пола. Его вздернули на колени. В это время заговорил тот, кого называли повелителем. Он говорил на интерлекте более понятно, но тон его обращения еще тот:
— Кто ты, презренный червь, и почему вы посмели напасть на посланников Божественной Сальсулы?
Ланер, не спеша, поднялся, дернул плечом, сбрасывая с него руку охранника, и заговорил:
— По правилам Межгалактического Совета ваш корабль является пиратским судном и находится вне закона. За вами числится несколько преступлений. Вы подлежите аресту Межгалактической полицией. Вас ищет Патруль Контроля.
За такую дерзкую речь он немедленно получили сильный удар меж лопаток, заставивший его покачнуться и замолчать.
— Воины Сальсулы могут брать все, что захотят! А ты будешь казнен, червь.
— Как бы не так! — Ланер чуть развел ладони, складывая пальцы щепотью. Это был единственный шанс, и он не собирался его упускать. Только бы не выстрелили в лицо, а скафандр все выдержит. Молниеносно развернувшись, он поразил в голову сначала одного конвоира, потом другого. Следующий выстрел он предназначил правому телохранителю. И тут же почувствовал, выстрел из бластера на своем плече.(вот, был бы без скафандра!) Он был первым и последним. Телохранитель тут же лег к ногам своего повелителя. А у того и без этого маленький рот собрался в сморщенный кружок, нос вздернулся, глазки- прорези значительно расширились. В два прыжка Ланер преодолел расстояние, отделявшее его от трона, и щелкнул легоньким разрядом оцепеневшего
