Я представляю, как иду босиком по лесу среди головок желтого жиропота к морознику зимнему, оставшемуся на промерзлой земле. Кругом тишина и спокойствие. Нечего бояться. Никто не сможет больше навредить ему.
- Я пойду, — говорю я ему - а ты ,если хочешь, останься.
- Мне с тобой идти? - тут же спрашивает он.
Я дотрагиваюсь до его руки, останавливая.
- Нет, со мной все будет в порядке. Ты должен принять не простое решение.
Он внимательно смотрит на меня.
- Уверена?
- Абсолютно.
- Хорошо, встретимся у тебя дома.
Я сжимаю руки в кулаки, чтобы не так заметно было видно, как они трясутся. Я киваю и выхожу из палаты.
***
Я вытаскиваю шпильки из волос, одно из моих достоинств красоты, и они падают сияющей золотисто-шоколадной волной вниз к талии, но сегодня мое внимание привлекают глаза. Они кажутся совсем другими.
Я закрываю глаза и представляю его детское лицо. Вы когда-нибудь видели, как кинорежиссер снимает фильм с зеленым экраном на заднем плане? Это выглядит странно, на первый взгляд. Ты ничего не чувствуешь, поскольку актеры играют свои роли на фоне зеленого экрана, который не отображает реальную жизнь сцены, там пусто. Позже в темных кабинках инженеры и техники добавят звук, фон, дым и кровь. Сцена будет правдоподобной.
Его жизнь именно и напоминает такой зеленый экран кино.
Он проживает свою жизнь перед зеленым экраном. Нет никакого фона, никаких звуков или ссылок на саму сцену. Это довольно странно, но служит своей цели.
Впрочем, в такой день , как сегодня, когда его сердце не желает больше, находится перед зеленым экраном, когда оно забыло кое-какие вещи, затосковало и заинтересовалось, он должен добавить фон в свой фильм. Это единственный способ напомнить о себе. О реальности.
***
Моя кровать прогибается, и большое тело оказывается позади меня, а крепкая рука обнимает меня за талию, притягивая меня в свое тепло.
Стук моего сердца начинает ускоряться.
Потом, я вдыхаю аромат его одеколона.
И сонно спрашиваю:
- Что ты здесь делаешь?
Покрывая поцелуями мое плечо целую минуту, он отвечает:
- Шшшш. Я не буду прекращать лечение. Ради тебя я буду бороться. Она наказана, будет медленно ждать своей смерти. Я принял это. А теперь я пришел, чтобы просто немного поспать.
Мое глупое сердце переполняют чувства.
Он старается. Он прилагает усилия. Что-то подсказывает мне, что это важно.
Не удержавшись, я сплетаю наши пальцы на моем бедре и проваливаюсь в глубокий сон, в его успокаивающую дремоту. Мой разум отдыхает.
Мое сердце довольно.
Глава 27Анастасия
Мелодия сотового разбудила меня, и я повернулась лицом к Филу, который крепко спал и обнимал меня за талию. Наконец я заставила себя взглянуть на экран. Неизвестный номер.
- Фил, тебе звонят! – я взяла в руки его телефон. - Вставай! – Фил открыл глаза, и я глянула на время: пол пятого утра. – На!
Я вручила ему телефон, направив экран прямо ему в лицо.
- Какого черта? – простонал Фил.
-Возьми трубку. - Фил недовольно поднялся и опустил ноги на пол, взял телефон и нажав «Принять вызов» прорычал:
- Кто это?
....
- Зависит от того, кто спрашивает. - он несколько долгих секунд просто молчал, затем лбом уперся в ладонь и дополнил.
– Нет...ответил Фил и сбросил вызов. Затем, поднявшись с кровати и начав ходить из одного угла спальни в другой.
- Ну и? Расскажи– не выдержала я. Но Фил мне ничего сказал.
Подходя ко мне Фил обнял за плечи и поцеловал в лоб.
-Я скоро приеду, жди меня.
-Куда ты? - я не понимала что происходит.
Фил
Выйдя из дома я направился в сторону припаркованной машины. Завел его и поехал в направлении ненавистного адреса.
Я помчался , прямо к медицинскому комплексу, ни секунды не думая .По мере того, как я вел машину, жар в моём животе усиливался. Когда прибыл, то не стал останавливаться возле стола для регистрации посетителей. А направился прямо к приемной, бросая на администратора взгляд, говорящий, что лучше ей не стоять у меня на пути.
Я открыл дверь ее комнаты, и она села.
-Фил?
- Какого черта ты хочешь? – спросил я.
В ее глазах отражалось поражение.
– Мне нужно лишь пять минут. Пять минут, и ты меня больше не увидишь. - сказала мама, отметив, что я не разговаривал . – Дай мне пять минут. Я не смогу общаться со своей собственной плотью и кровью после сегодняшнего разговора. Ты мог бы по крайней мере дать мне каждую возможную секунду.
– Прошу, воздержись от фигни «семья превыше всего». – Я встал возле окна глядя на ночной город. – Мы оба знаем, что это не сработает.
-Фил... Прошу... Я не знаю сколько я, буду в сознании. Мне нужно тебе все рассказать.
Мне нечего было ответить. Так что я просто достал телефон, и проверил время. Затем направился к соседней кровати и сел.
– Сейчас пять тридцать, – сказал я. – Я готов тебя слушать до пяти тридцати пяти.
- Когда ты услышишь то, что я должна сказать, то не захочешь уходить. Это очень важно.
– Я бы не рассчитывал на это.
– Я хотела поговорить с тобой, потому что... – Она запнулась. – Я умираю.
- Господи, это не секрет. Я знаю об этом. Ты хочешь поговорить о том, что умираешь? Я тогда пойду. - Я встал с кровати и собрался выходить.
- Ты не хочешь узнать о своем отце?
Я моргнул ,затем замер.
-У меня нет отца. - сказал я.
-Отец есть у всех. И у тебя он тоже есть. Он не знает, что ты родился.
- Желаю тебе всего хорошего. Я нечего не услышал ,что мне придет на пользу.
– Ты сказал, что уважаешь желания умирающего человека. Это мой случай. Это то, чего я хочу, и еще мне не хотелось бы умирать с грузом твоей ненависти.
– Ты жила с этим много лет. Не велика будет разница, и когда окажешься под землей.
– Ты не спросишь, почему его не было рядом? – Она выглядела более уязвимой, чем я когда-либо видел. – Хотя бы кто он? Где он?
- Это значило бы, что мне есть дело... Желаю тебе только хорошего, до твоей смерти.
- Лера и Виктор не родные тебе. По крови. У них другой отец. Разве тебя убьет, хотя бы обдумать это?
