— Через день нас отправили для анализа доказательств хищения на сельской автобусной станции, — вернулась Лэйнор к своей истории. — Иногда такое случалось. Дело было не по нашему профилю, неожиданное и почему-то очень срочное. Мы поехали на ночь глядя, в жуткую грозу. И никак не могли добраться до места. С сельской почты дозвонились в отправивший нас отдел — нас гнали еще сильнее. Все были на взводе… спешка и неизвестность. Мы попали в аварию. Последнее, что я помню — визг тормозов. Водитель машины сгорел заживо, второй сотрудник умер по дороге в больницу. Каким-то чудом меня выбросило из машины, и несколько месяцев я находилась на грани жизни и смерти.
— Полагаете, в этом могло быть замешано наше министерство?
— Нет, — твердо ответила Лэйнор. — Ваши методы в некотором смысле более гуманны. Дамблдор говорил достаточно прямо — ваши власти связаны с нашими властями, и тут у меня нет оснований ему не верить. Ваше министерство могло попросить замять этот взрыв. А у нас поручили кому-то не слишком умелому… с расчетом на то, что никто никогда не станет пересматривать дело.
Лэйнор подвела машину к поваленному ветром дереву. Джип лязгнул днищем по коре, но успешно преодолел преграду.
— Установили, что наш водитель неверно оценил дорожную обстановку, превысил скорость и не удержал машину на скользкой дороге. Нас просто хотели устранить, но, конечно, не с таким исходом. Пара дней в ненужной командировке, и по запросу пришел бы окончательный отказ. Но случилось то, что случилось. Через пять месяцев я просто сбежала из госпиталя. Суперинтендант умер от сердечного приступа спустя три дня после аварии. — Лэйнор немного помолчала. — Меня вызвал к себе комиссар. Он сообщил, что по нашим рекомендациям за два года были раскрыты более семидесяти дел, арестованы восемнадцать чиновников различных министерств и около сорока служащих государственных органов — за большие деньги они прикрывали халатность и умышленное занижение качества услуг строителей и эксплуатационных компаний. Комиссар назвал это огромным успехом и предложил мне возглавить специальную службу — отдел общественных связей по выявлению коррупции. Марионеточная должность. Мне было интересно только одно дело — взрыв на лондонской улице. Но оно оставалось в архиве.
— И когда вы услышали о Блэке, когда поняли, что взрыв устроил он, вы решили ему отомстить? Потому что не могли добраться до тех, кто закрыл это дело за взятки или по договоренности с нашим министерством?
— Вы рехнулись? — Лэйнор, казалось, приняла вопрос за не очень удачную шутку. — Когда я поняла, что взрыв устроил Блэк, я уже сомневалась, что все именно так, как себе и другим представляют это дело и ваши, и наши власти. А тогда я потребовала полномочий на проведение расследования. Комиссар пытался меня убедить, что это дело нужно оставить в покое. Я доказывала, что не ошибаюсь, что выясню, что случилось на улице Королевы Марии, выясню, что случилось с моей командой, с суперинтендантом, найду истинных виновников происшедшего и добьюсь, чтобы они ответили за все перед судом…
— Вы же просто сумасшедшая. Зачем вы дергали зверя за хвост?
— Да, да, — невесело рассмеялась Лэйнор, — почти как ваш Снейп. С той только разницей, что намерения у нас были разные.
— Кому бы ни было поручено заставить вас отказаться от возобновления расследования этого дела, если он настолько бестолков, что не сообразил обратиться к своему руководству, чтобы вас подвергли простому заклятью…
— Признавшись в собственной никчемности? — грустное веселье Лэйнор окрасилось неприкрытой злостью. — Дураки расставлены очень грамотно, и они берегут кресло под тем своим местом, в которое их надо бы основательно пнуть. Комиссар показал мне анонимное письмо — или я навсегда забываю об этом деле, или мне придется жить с сознанием того, что из-за моего желания доказать свою вечную правоту погибнут совершенно невинные люди. Я никогда бы не отступилась. Но то, что комиссар не реагировал на это письмо так, как был обязан — розыск отправителя, попытки определить потенциальных заложников, — говорило о том, что выбора нет ни у него, ни у меня. И я просто положила ему на стол свой жетон и оружие.
Лэйнор замолчала, давая понять, что откровения закончены.
Даже у маггловских полицейских есть спящие собаки. Тайны, которые выдаются в обмен только на чужие скелеты в шкафу.
— Ваши руки по локоть в крови, сказал комиссар… — произнесла Лэйнор. — Я слышала его голос, когда на меня напали дементоры. И видела эту аварию, как будто наяву. Не знаю, что на меня нашло, но мое состояние было жутким…
— Как вы избавились от них? Это можно сделать лишь одним заклинанием, и оно непростое.
— Без понятия, — почему-то легко откликнулась Лэйнор, — они сами от меня отвязались. Может, сообразили, что ушли от школы слишком далеко. А быть может, их спугнуло что-то еще.
Или они не получили приказа.
Деревья расступились, впереди показался настил переезда и станция. Вдоль полотна тянулась давно заброшенная дорога, которой пользовались задолго до строительства железнодорожных путей.
— Нам лучше свернуть направо. Остановитесь прямо напротив Хогсмида. Куда вам надо?
— Не подвергайте нас обоих ненужному риску.
Недоверие или опасения? То подпускает совсем близко, то снова закрывается.
Сознательно? Бесспорно. Иллюзии всегда глупы.
Джипу пришлось нелегко. В какой-то момент показалось, что он не сможет переехать через очередное препятствие, и Лэйнор неслышно выругалась. Но футов через сто дорога стала совершенно чистой, уходящей куда-то вдаль. Старый дорожный знак указывал выезд на магистраль.
— Оторвать вам голову, — беззлобно фыркнула Лэйнор. — Могли бы сразу сказать, что есть другая дорога.
— Я об этом не знал.
Нет, вранье. Здесь изучены все окрестности.
Лэйнор заглушила двигатель и вышла из машины. Достала мантию и накинула ее на плечи.
— Что вы делаете? — спросила она.
— Проверяю ваш автомобиль на возможность слежения и ставлю защиту. Голову мне и вправду стоило бы оторвать — я должен был подумать об этом еще в Гартморе. Не уверен, что выполняю заклинания совершенно правильно, но…
— Ненавижу ваш мир, — вырвалось у нее. — Он противоречит здравому смыслу и насмехается над логикой. Он перемелет в своих жерновах любого.
Сквозь ветки деревьев можно было рассмотреть Хогсмид — аккуратные коттеджи под соломенными крышами. Но Лэйнор даже не взглянула на цель своего визита.
— Я все же дам вам один совет, и надеюсь, что после зрелого размышления вы ему последуете. Увольняйтесь и уезжайте. Толку от вас в присмотре за Гарри все равно немного — вы смотрите в рот Дамблдору и не в состоянии сделать ни шагу без его позволения. За два месяца работы я заплачу вам десять тысяч фунтов, за эти деньги в Банке Эссекса вам пришлось бы работать целый год. Вы обеспечите безопасность себе и ученикам, а заодно сорвете планы Дамблдора, если они у него все же есть.
