Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Уже подъезжая к Петербургу, утром, снова поменялись местами. Максим задремал.
…Петербург показался ей не серым и мрачным, а красивым. И приветливым, чего не скажешь о петербургских гаишниках.
В Питере многие центральные улицы односторонние, а «встречка» только для общественного транспорта. Навигатор настойчиво уговаривал двигаться прямо, куда Саша и ехала, не сразу увидев из-за ремонтных работ знака, предупреждающего о движении только для автобусов или милых архаичных городских животных — трамваев.
Когда ее оштрафовал питерский гаишник, Максим рассмеялся.
— Рада, что хоть что-то тебя развеселило! И куда теперь? Хочешь остановиться в отеле?
— Нет, — ответил Максим. — Давай на Петроградскую.
Старый модерновый дом на Петроградской стороне, рядом с Ботаническим садом. Крутые ступени в парадном. Широкая лестничная площадка, где на этаже только одна дверь. Максим достал ключи.
Квартира оказалась большой: высокие потолки, благородная, старинная мебель, множество черно-белых фотографий на стенах, рояль в гостиной. Саше показалось, что она попала в декорации фильма о дореволюционном Петербурге. Максим вел себя так, словно был здесь хозяином, и вернулся домой.
Саша сообразила, что он действительно вернулся домой, увидев фотографии на стенах. Мальчишка в тельняшке и бескозырке — это же Максим! И на этой фотографии с черным котом — Максим. Еще снимки: молодой мужчина в плаще держит за руку тоненькую смеющуюся девушку.
— Мои родители, — пояснил Максим, уловив ее взгляд.
А это… родители Максима много лет спустя — пожилой седовласый мужчина и благородно постаревшая дама. Удивительно, но мужчина так же трепетно держал спутницу за руку, как на старой фотографии.
— Это квартира твоих родителей?
— Да, только никто в ней больше не живет. — И он отвернулся.
На шкафах лежал толстый слой пыли. Саша провела пальцем.
— Ну да, — кивнул Максим, — давно здесь не был. С прошлой зимы.
— Прибрать?
— Зачем? Все равно скоро уедем. И когда теперь появлюсь, не знаю… Будешь пить чай?
Он поил Сашу чаем и рассказывал о Петербурге. Только о городе, избегая говорить о себе, своей жизни и о людях, с которыми для него связан этот город. Максим был закрытым и немного настороженным. Он словно старался не допускать Сашу дальше обозначенной им самим черты. Она это поняла и честно старалась не нарушать, притормаживать там, где надо. А в какой-то момент Максим отошел к окну и застыл, глядя на улицу, словно задумался о чем-то, будто забыл о Саше.
Ей стало неловко. Может, ему хочется остаться одному?
— Максим, я поеду, устроюсь в отеле. У тебя, наверное, дела?
Он повернулся:
— Не надо никуда уходить, Саша. Здесь четыре комнаты, выбирай любую.
Она выбрала самую маленькую и уютную, с окнами во двор. Прилегла на широкую, удобную кровать, но заснуть не смогла; часа два ворочалась, а потом вышла в гостиную.
Саша увидела Максима в кабинете. Он сидел за письменным столом и рассматривал какие-то бумаги.
— Проснулась?
Саша приблизилась к нему и засмотрелась на большую черно-белую фотографию, висевшую над столом. Обнаженная тоненькая девушка застыла на подоконнике, раскинув руки, казалось, что она сейчас поднимется в воздухе и улетит, как птица.
— Очень красивая девушка, — произнесла Саша.
— Это моя жена, — глухо проговорил Максим. — Она была моей лучшей моделью.
— А сейчас?
Он пожал плечами.
— Стала профессиональной, высокооплачиваемой моделью. Ее давно снимают лучшие фотографы страны. Идем гулять, Саша?
Оставив Масяню у подъезда, они прошли через всю Петроградскую сторону. Дорогой Максим рассказывал о своем детстве, иногда указывая в сторону какого-нибудь здания или скверика.
— В этой школе я учился! Там, на улице Толстого, в больнице работала моя мама. В этом театре служил мой отец! Здесь была забегаловка, где мы ели пирожки, сбежав с уроков!
За разговорами добрались до Троицкого моста.
— Ну что, махнем через мост? — предложил Максим.
На середине моста они остановились и смотрели на город. С Невы дул сильный ветер, но уходить не хотелось — открывшаяся перспектива завораживала. Снег валил плотной стеной, и в этой снеговой завесе над городом плыл Петропавловский шпиль.
Отогревались в симпатичном ресторане водкой и блинами с красной икрой. От водки Саше стало тепло и весело, ей хотелось смеяться, говорить глупости и нравиться Максиму.
«Какой чудесный город, какой приятный собеседник!»
А потом они отправились на концерт органной музыки.
— Я взял билеты в филармонию, будем слушать орган, Саша!
Под Баха она совсем расчувствовалась. Саше вдруг показалось, будто самый добрый и нежный ангел коснулся ее крылом, и теперь все-все будет хорошо.
После концерта гуляли по Невскому. Возле памятника Екатерине они с Максимом играли в прятки, потому что началась метель, и на расстоянии нескольких метров было не видно друг друга. Чтобы не потеряться, они взялись за руки… А вскоре она так устала, что не могла никуда идти, в чем честно призналась Максиму. Он взял такси, и они поехали домой.
Ночью Саша спала как убитая.
Утром, проснувшись, выйдя в гостиную, она застыла на пороге, увидев Максима, который медленно совершал какие-то странные плавные движения. Она смотрела, как завороженная, — настолько он был пластичен.
— Что это?
— Китайская гимнастика цигун. Я занимаюсь ею уже много лет, — пояснил Максим и показал несколько упражнений. — Например, это называется «Поднимаем небо». Хочешь научиться поднимать небо, Саша?
— Хочу, но у меня не получится. А еще у меня не получится сварить такой кофе, какой получается у тебя.
Максим кивнул:
— Понял. Сейчас сделаю. Добавить немного корицы?
— Да.
***
Из Москвы Максим захватил с собой фотоаппарат. Когда они гуляли по городу, он фотографировал все, что замечал, а иногда фотографировал Сашу. Она смущалась, отнекивалась, говорила, что совсем нефотогенична.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
