Вечером все обитатели пансиона снова собрались в гостиной наторжественный ужин. Его устроила для своих друзей Габриэла, хотя для этогомадам Босличковой пришлось ссудить ее деньгами. Ужин удался на славу, и всеснова поздравляли Габриэлу и радовались за нее. «Такое бывает только всказках, — сказала мадам Босличкова, поднимая за нее бокал сухоговина. — И пусть для тебя, Габи, эта сказка никогда не кончается!»
После того как пансионеры разошлись, Габриэла тихонькоподнялась в бывший кабинет профессора, чтобы получше познакомиться сунаследованной библиотекой. Полюбовавшись на прекрасную подборку редких испециальных изданий, среди которых стоял и трехтомник, подаренный ею наРождество, Габриэла села за стол и стала рассеянно перебирать бумаги. Она исама не знала, что ищет. Быть может, она рассчитывала наткнуться нанеотправленное письмо или на адресованную ей записку в несколько строчек… Новместо этого в одном из ящиков стола она неожиданно наткнулась на папку изкоричневого манильского картона. Машинально раскрыв ее, Габриэла увиделакакие-то бумаги и несколько вскрытых писем, адресованных Стиву Портеру.
Это были копии тех документов, которыми профессор пыталсяпригрозить Стиву. Здесь лежали ответы на все запросы, которые профессор посылалв Йель и Стэнфорд, а также официальные справки из полиции разных штатов.Габриэла просматривала их одну за другой, и на лбу ее проступали каплихолодного пота.
Человек, о котором шла речь в этих бумагах, не имел ничегообщего с тем Стивом Портером, которого она знала. Это был настоящий негодяй.Содрогаясь от ужаса и отвращения, Габриэла прочла выдержку из полицейскогодосье, в котором были перечислены все преступления, все приговоры и все срокизаключения, которые Стив отбывал в тюрьмах разных штатов. В поле зрения законаон попадал за мошенничество, подделку документов и вымогательство. Жертвами егобыли в основном женщины, с которыми он знакомился, заводил интрижку, а потом —обдирал как липку. Не брезговал Стив и наркотиками, время от времени покупая иперепродавая небольшие партии марихуаны или кокаина. Из подколотого к одному иззапросов рапорта сотрудника социального ведомства Габриэла узнала, что Стивдаже не закончил школу, но это уже не произвело на нее никакого впечатления —даже не заглядывая в соответствующие документы, она догадалась, что уж темболее он никогда не учился ни в Йеле, ни в Стэнфордской школе бизнеса.
Потрясло ее другое. Она вдруг разом поняла, что происходилос ней в последние восемь месяцев. Все встало на свои места, и многие странностив поведении Стива получили свое рациональное объяснение. Он использовал ее —использовал цинично и жестоко, и ему было совершенно наплевать на ее чувства.Чтобы вызвать в Габриэле жалость и сочувствие и втереться к ней в доверие, Стиввыдумал и больную маму, и погибшую в автокатастрофе невесту. Ни невесты, ниребенка, которого она якобы ждала, никогда не существовало в природе, ародители Стива умерли, когда он был совсем маленьким. На протяжении десятка летСтив кочевал из одного федерального приюта в другой и кончил спецзаведением длянесовершеннолетних правонарушителей.
Значит, все было ложью от первого до последнего слова. СтиваПортера, которого она знала и которого считала своим близким другом, никогда несуществовало — его выдумал и воплотил, как на сцене, этот незнакомый и страшныйчеловек, которого звали не то Джон Стивенсон, не то Майкл Хьюстон.
По сравнению с этим бессовестным и циничным обманом дажесмерть Джо не казалась ей такой ужасной. По крайней мере, Габриэла знала, чтоон искренне любил ее. Стив не любил ее никогда. Он только лгал ей, использовалее в своих целях и крал у нее деньги. А она-то думала…
Габриэла неожиданно почувствовала себя так, словно она непросто вывалялась в грязи, но еще и наглоталась этой же самой грязи. Дажедумать о Стиве ей было противно — он не вызывал у нее ничего, кроме омерзения идосады на свою близорукость и чрезмерную доверчивость. Сейчас Габриэласравнивала себя с проституткой, хотя в данном случае роль содержанки исполнялскорее Стив.
Она еще долго сидела за столом и, рассматривая письма,думала о том, как ей теперь быть. Наконец она убрала документы обратно в ящик итщательно заперла. Габриэла так ничего и не решила — единственное, что оназнала твердо, это то, что не хочет ни видеть Стива, ни разговаривать с ним. Онапросто не знала, что ему сказать…
И вдруг новая мысль поразила ее словно молния. Откуда упрофессора эти документы? И зачем они ему понадобились? Неужели он собиралсяразоблачить этого мерзавца? Что, если он уже разговаривал со Стивом?
Холодок страшного предчувствия пробежал по спине Габриэлы. Унее не было никаких доказательств; больше того, врачи совершенно определенносказали ей, что мистер Теодор Томас скончался от последствий инсульта, ивсе-таки она чувствовала, что Стив каким-то образом причастен к смерти профессора.Какой-то разговор между ними наверняка произошел, и именно после него случилосьто, что случилось. То ли Стив толкнул старика так, что тот упал (Габриэла ужене верила, что ссадина на виске появилась у него вследствие удара остолешницу). Или он намеренно довел профессора до такого состояния, что с нимслучился удар. Это означало, что ко множеству своих преступлений Стив добавилубийство. Хладнокровное убийство старого, беспомощного человека!
В конце концов Габриэла покинула квартиру профессора иподнялась к себе. Там она села на кровать, чтобы немного упокоиться и привестив порядок мысли, но ей помешали. Дверь отворилась, и в комнату заглянул Стив.
— А-а, ты здесь… — протянул он и вдруг заметил, чтоГабриэла как-то странно на него смотрит. — Что с тобой? Ты незаболела? — спросил он, входя в комнату и закрывая за собой дверь.
У Габриэлы действительно был очень растерянный вид, но тутСтив ее как раз понимал. Поневоле обалдеешь, когда на тебя, как с неба,сваливается шестьсот «кусков». Он и сам был удивлен, когда услышал завещание.Как и все в пансионе, Стив считал, что старикашка беден, как вошь, а оказалось,что у него в кубышке хранится настоящий капитал. Что ж, ему повезло, что старыймаразматик оставил шестьсот тысяч девчонке. Стив рассчитывал в самое ближайшеевремя наложить на них лапу и отчалить. А в том, что ему это удастся, он ниминуты не сомневался.
— У меня ужасно болит голова, — ответила Габриэла.Ее голос действительно звучал слабо, как у больной, но взгляд был пронзительными отчужденным. Габриэла смотрела на него, как на чужого. Да и в самом деле,человека, который стоял перед ней, она совсем не знала.
— Ну, дорогая, это такой пустяк! — беззаботновоскликнул Стив. — Теперь, когда у тебя есть шестьсот тысяч долларов, тыможешь скупить весь аспирин в этом паршивом городишке. Кстати, как насчет того,чтобы отпраздновать это дело? Мы могли бы пойти с тобой в самый дорогойресторан и кутнуть как следует… Да что там — ресторан! На эти деньги можноотправиться в Рим, в Милан, в Париж!.. Весь мир перед нами, только выбирай. Чтоскажешь?..
В самом деле, перспектива открывалась очень заманчивая.Стиву действительно хотелось заманить Габриэлу в Европу, чтобы там без помехкак следует обработать ее.
