— Вот дьявол! — говорит рыбак.
Когда слова слетают с его губ, он понимает, что должен был держать их в себе. Он роняет удочку, когда женщина с пятнами крови стискивает зубы, а его губы расходятся и извиваются в немом крике. Она поднимается на ноги одним плавным движением, как акробатка. Смертельная и красивая. Она смотрит в его сторону.
Рыбак бежит обратно к реке и бросается по тропинке вдоль берега. Его сапоги размазывают и разбрызгивают грязь, когда он бежит. Но он не обращает на это внимание. Ему шестьдесят лет, но он в полном здравии, говорит он сам себе. Я справлюсь. Я смогу!
Но за ним стремительно несется "Леди Смерть" с кровавыми пятнами на безупречном лице. Он слышит шум ее ног, и эти стройные ноги набирают силу, а затем он видит ее тень, падающую на него, и свою собственную тень, ее темные локти и колени, сгибающиеся, стремительно летящие, словно подгоняемые ветром. Ее тень высоко поднимает руку и стремительно взмахивает темным топором.
Вдруг вороны темной, испуганной стаей поднимаются вверх и улетают прочь от деревьев, их маленькие тени, прижимаются друг к другу образовав темноту.
* * *
Она обнаружила, что это гораздо проще, чем казалось, — оттащить мужчин на берег реки в грязную яму, образованную водой, снять с них одежду и взяться за топор, рубя и крамсая их плоть и кости. Это жуткое занятие приносило ей успокоение и счастье, такое что раз или два она даже разразилась песней.
Взяв полный канистру бензина и лопату, которые она заранее положила в багажник, прежде чем заманить свою жертву обещанием возобновить романтику, принять послушание, заняться рукоблудием и минетом, оральным и анальным, а также традиционным сексом, она приносит их к месту, где лежат разрубленные тела.
Она льет бензин на плоть и кости мужчин, на их одежду, затем собирает сухие дрова, лопатой зачерпывает окровавленные останки в кучу и зажигалкой мужа поджигает все это.
Пламя прыгает так высоко и горячо, что поджаривает кончики ее волос. Ресницы поджариваются. Кожа на руке, держащей зажигалку, покрыта легкими поцелуями огня, красными волдырями.
Бросив лопату, полупустую канистру и даже зажигалку в реку, где начинается бурное течение, она наслаждается всплеском, как будто это всплеск энергии, создавший вселенную. Ватное одеяло она аккуратно складывает и опускает на костер.
Пламя обволакивает пропитанное кровью одеяло и быстро ласкает его, превращая в пепел. Дрова в костре трещат. Кости в огне лопаются. Плоть шипит. Кровь кипит. Она танцует с топором в руке. Танцует три круга вокруг костра. Она снова поет. Ее голос глубок и нежен. Когда она останавливается, чтобы отдышаться, с того места, где она стоит, виден мост через реку Сабину.
Все то время, пока она рубила мужчин, разводила костер, танцевала и пела, мимо проносились машины. Никто не замечал. А может, ее видели, но никто не понимал, что видит. Скорее всего, глаза были устремлены на бетон или красивый горизонт.
Миледи, говорит она себе, ваш путь к отступлению и транспорт ожидают вас. Прочь, миледи.
Наконец, нехотя решив оставить все как есть, она бросает топор в медленно бегущую коричневую воду.
Она уходит с легкость в ногах и странным ощущением оргазма, полученного не от секса, а от хлестких ударов топора.
* * *
Мгновением позже скаутмастер и его отряд, словно циклон цвета хаки, продираясь сквозь кустарник и уклоняясь между деревьями, выходят как раз к берегу реки.
Скауты бегут по водной кромке, показывают на дым и кричат, а один, с осунувшимся лицом, с мокрыми от пота волосами, подстриженными под полевую фуражку, смотрит на остатки костра и кричит:
— Смотрите, сюда! Там кости людей!
Скаутмастер подходит к дымящейся яме, полной обгоревших дров, костей и клубящегося черного дыма, и рассматривает указаное место. Поджав губы, положив руки на бедра, с надутым от удовлетворения лицом, он говорит:
— Сынок, не делай глупых заявлений и поспешных выводов. Разве ты не видишь костер? Здесь готовили мясо. Мясо животных. Не человеческое мясо. Думаю, свинина, судя по состоянию и размеру костей. Но человеческие кости?! Ни в коем случае. Как скаут, ты должен знать такие вещи.
Мальчишки начинают прыгать вокруг костра, как голодные каннибалы.
— Ешьте кости, — говорит один, потом другой. Это хоровод голосов. — Ешьте кости!
— Стоп! — говорит скаутмастер. Затем: — Какое наше скаутское правило было здесь нарушено?
Скауты замирают, изучая лицо своего оракула.
Угрюмое лицо делает шаг вперед и говорит:
— Никогда не оставляйте огонь горящим! Медведь Смоки говорит то же самое.
Дети молчат.
— И како же это правило? — вопрошает Скаутмастер подняв вверх указательны палец.
— Оставляй место таким, каким оно было до того, как ты его использовал.
— Правильно. Не должно быть похоже, что здесь когда-то был пожар. Скауты! Лагерные лопаты.
Из рюкзаков извлекаются и раскладываются лагерные лопаты. Мальчики приступают к работе, выкапывая яму рядом с существующей. Они сгребают остатки дерева и костей в яму и накрывают ее. Один из мальчиков наклоняется к Друпи.
— По-моему, похоже на кусок человеческого черепа.
Но Друпи терпит поражение.
— Скаутмастер знает что говорит, а ты нет.
Мальчик, который все еще думает, что Друпи был прав и что в дымящейся куче на самом деле лежит кусок человеческого черепа, отгоняет свои тревожные мысли, копает вместе с остальными и зарывает останки. К ночи он обо всем забудет.
В конце концов, они сгладили выжженное место, превратив его в грязевую площадку на берегу старой реки Сабины.
* * *
Хозяйка топора. Она заявляет о пропаже
