– А как же? Человечество эволюционирует. Еще один шаг вперед. Значит, все должно быть нормально. В плане вселенских катастроф. Раз мы продолжаем развиваться, нам не страшны ни наводнения, ни озоновые дыры. Природа нас пока не уничтожит.
– Оптимистично, – индифферентно отозвалась журналистка.
– Логично. Мы – часть природы. Стало быть, развиваемся вместе с ней. А природа не будет уничтожать частичку себя в процессе развития. Вот когда наступит период стагнации – тогда да, можно ждать и масштабного потепления, и астероида, и бог знает чего еще. А покуда начали появляться подобные парни, у нас есть шанс на пару-тройку сотен лет.
– Вы точно таксист?
– А что, не похож? – усмехнулся водитель.
– Честно – нет.
– Я таксист. И еще я – личность. У меня есть свои суждения.
Сотникова улыбнулась и устало прикрыла глаза. Остаток пути они проехали в тишине.
Беглец
УАЗик, медленно перекатываясь от одного края извилистой дороги к другому, аккуратно пересекал село. День едва приблизился к полуденной отметке, но небо над Дагестаном было настолько непроницаемо-серым, будто он уже подходил к концу.
В тарахтящем отечественном внедорожнике ехали трое людей в гражданской одежде. На переднем сиденье находился старший машины – оперуполномоченный Оперативно-розыскного управления Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом ФСБ России старший лейтенант Артем Лапшин. Светлые волосы зачесаны набок, цепкий взгляд внимательно осматривал село.
Автомобиль вел Коля Белоусов – непонятного возраста прапорщик с густой полоской усов под крупным носом. Всю дорогу он одну за другой смолил сигареты без фильтра, выпуская дым в приоткрытое окошко. Позади Лапшина разместился Федор Щербинок – старлей из подразделения радиоконтрразведки, давний товарищ Артема. С коротко подстриженными русыми волосами, в очках, а его левая рука придерживала металлический чемоданчик с техническим оборудованием.
Группа направлялась к дому Джамала Гаджиева. По информации Лапшина, именно в гостях у этого человека время от времени ночевали боевики, лидера которых парни из ОРУ уже давно ловили по всему Северному Кавказу. Артем знал Гаджиева лично, поэтому нынешний визит должен был походить на дружеский. Однако Лапшин преследовал совсем иные цели.
Он собирался проникнуть в жилище Гаджиева вместе с Щербинком и отвлечь внимание Джамала праздными расспросами. Тем временем Федор должен был осуществить закладку – незаметно установить в доме скрытое подслушивающее устройство. Таким образом, когда в следующий раз «бойки» устроят там ночлежку, у оперативников появится отличный шанс разжиться оперативно значимой информацией.
– Очередная деревня-призрак, – пробурчал водитель Коля. – Ни людей, ни дорог.
– Дома выглядят ухоженными, – задумчиво проговорил Федор Щербинок с заднего сиденья. – Собаки вон бегают.
– Почти все лачуги заколочены, – ответил Белоусов. – А собаки – бродячие. Домашней живности давно уж нет. Мертвое поселение. Возможно даже, в каком-то из этих домов обитает темная сущность.
Федор подался вперед:
– Что за темная сущность?
– Сама тьма. В Дагестане много мест, где ее можно увидеть. Обычно в брошенных селах.
– Завязывай, Колян, – спокойным тоном осек его Артем. – В лагере у костра будешь рассказывать. Здесь давно уже так. Люди уезжают.
– Ты часто в этих местах бывал, пацан?
– Пару раз был.
– Так что за темная сущность? – не унимался Щербинок.
Артем указал вперед:
– Вон у того дома остановись.
УАЗик проехал метров десять, затормозил, скрипнув тормозными колодками, затем попятился назад и въехал в карман между указанным домом и соседским.
– Мотор не глушу, – буркнул Белоусов. – Делайте дело и бегом обратно. На душе тягостно. Стремное место.
Артем повернулся к Щербинку:
– Готов?
Федя достал что-то из своего чемоданчика, спрятал предмет в карман куртки.
– Готов.
– Пошли.
Оперативники распахнули дверцы, выпрыгнули из автомобиля. Прохладный ветер обдувал лицо.
– Зайдем с парадного, – сказал Артем.
Офицеры обошли невысокий деревянный забор – точнее то, что от него осталось, – поднялись на крыльцо. Дверь открыл хозяин дома – невысокий полноватый дагестанец.
– Привет, Джамал, – негромко сказал Лапшин.
– Здравствуй, Артем. Заходи скорей.
Гаджиев отступил вглубь дома, впуская гостей.
– Я был рад твоему звонку, Артем. Хоть и удивлен, мы же виделись всего две недели назад.
– Слыхал, ты планируешь уезжать, – сказал Лапшин, осматриваясь.
– Это еще нескоро. Хотя во всем селе нас только три семьи осталось. Все уже давно разъехались.
– Ты не торопись, Джамал. Не факт, что там будет лучше, чем здесь. Кстати, это мой друг, Федор.
– Приветствую, – поздоровался Щербинок.
– Добро пожаловать, дорогой! – Гаджиев горячо пожал руку радиоконтрразведчика. – Если Артем говорит, что ты его друг, значит – хороший человек! В моем доме для тебя всегда найдется место. Проходите на кухню.
– Мы ненадолго, Джамик. Просто хочу поинтересоваться, куда и надолго ли ты едешь.
Они прошли на кухню, где их ждал простенько накрытый стол под лампой без плафона. Опера выдвинули табуреты, разместились по периметру небольшого помещения. Гаджиев остался стоять у двери.
– Ты один? – спросил Лапшин.
– Да, дорогой. Жена с дочкой два дня как в Махачкале. Меня ждут.
– А ты почему не с ними?
– Так дела у меня тут еще! Вот разберусь со всем – и поеду к семье!
– Понятно. Значит, в Махачкалу переезжаете?
– Нет, дорогой. В Московскую область поедем. У меня братья там, давно уже к себе зовут. Постоянно звонят! «Джамал, приезжай! Джамал, приезжай!» А как я приеду?! Что с домом делать?! Тут я вырос, тут все братья выросли! Нельзя его просто так оставить! Надо позаботиться о нем сначала, а потом уже уезжать!
– Куда именно поедешь?
– В Королев! Двое братьев давно там.
– Чем занимаются?
– Водители они. Очень хорошие водители. И деньги, говорят, хорошие им платят. Так что можно туда ехать.
– Понятно, – кивнул Артем. – А ты чего стоишь-то? Сядь, с нами посиди.
