— Так-так, — проговорил он наконец. — Все это настолько невероятно, что на выдумку не походит. Я склонен считать, что вы говорите правду. Дитя мое, ты можешь оставаться у меня сколько пожелаешь.
Он велел слуге принести ее вещи из повозки, а затем обратился к Намарре, которая была явно не в восторге от появления еще одной женщины на ее территории:
— Кисонька, покажи Элис дом, пока я разговариваю с этими молодцами.
— Конечно. Мы тоже поболтаем. Идем… детка. — Последнее сорвалось с алых губ с ядовитой слащавостью.
— О, это замечательно, — ответила Элис. — Мне всегда хотелось пообщаться с женщиной вашего, хм, опыта.
С легкой улыбкой на устах она поцеловала Вэна и Джерина, крепко обняла последнего и прошептала:
— Мне будет здесь нелегко. Возвращайся поскорее, пожалуйста!
Затем она вышла вслед за Намаррой.
Когда дверь за ней закрылась, Джерину показалось, будто зашло солнце.
Валдабрун, казалось, даже не заметил натянутости между женщинами. Этот факт лишний раз доказывал, что он больше привык к сражениям, чем к интригам императорского двора.
Когда его любовница и племянница вышли, он без обиняков заявил Лису:
— Если половина из того, что ты рассказываешь, правда, то тебе нужно спасать свой зад.
— Мне тоже совершенно не нравится такой расклад, — согласился Джерин.
— Давать советы в сложившейся ситуации было бы большим нахальством, поэтому я не стану этого делать. Но вот что я скажу: если кому-то и удастся выкарабкаться из этой переделки, так это тебе. С другой стороны, тебя нельзя упрекнуть в отсутствии благородства. И я очень рад, что такой человек — как ни странно это звучит! — взял мою племянницу под опеку. — Затем он переключил внимание на Вэна. — Есть ли какая-нибудь надежда уговорить вас вступить в императорскую гвардию?
По его улыбке было ясно, что он сам понимает, насколько глуп заданный им вопрос.
Вэн мотнул головой, и султан на шлеме качнулся.
— Ты не похож на местных щеголей, Валдабрун. Ты настоящий воин. Поэтому скажи мне: где еще я найду лучшую возможность подраться, чем находясь при Лисе?
— Ты меня убедил, — ответил Валдабрун. — Господа, я бы с радостью поболтал с вами за бутылочкой до самого вечера, но мне нужно возвращаться во дворец. Клан Эшреф из Шанды прорвался через ущелье в горах Клерос, и теперь эти бандиты грабят северную Ситонию. Его императорское величество считает, что, если сделать им подношение, они уйдут. Я должен убедить его изменить решение.
— Эшреф? — переспросил Вэн. — А предводителем там все еще Гэйкхату?
— Кажется, так, да. А что?
— Высылайте войска, — решительно заявил чужеземец. — Он убежит прочь. Я давно его знаю, мы встречались на равнинах, и он всегда убегал.
— На равнинах? — Валдабрун покачал головой. — Не стану спрашивать, для чего и когда, но благодарю за совет. В разговоре с его величеством я сошлюсь на тебя, как на «достоверный источник», или скажу еще что-нибудь в этом роде. Даяус, какой только чуши мне не пришлось молоть в последнюю пару лет!
Джерин отъехал от дома Валдабруна с тяжелым сердцем. Расставание с Элис тяготило его, хотя он и понимал, что это должно было произойти. Вэн же, со своей стороны, не переставал расточать непристойные похвалы статям леди Намарры, а также строить предположения, какими средствами или способами прямолинейный мужлан Валдабрун умудряется удерживать возле себя такую красотку. Постепенно его фантазия так разыгралась, что Джерин не выдержал и рассмеялся.
— Куда теперь? — спросил Вэн, когда они снова оказались на шумной Аллее.
— В Школу чародеев. Она находится в юго-западной части города, недалеко от района аптекарей. Думаю, я вспомню, где поворачивать.
Но он не вспомнил. И так и не узнал, что случилось с тем зданием, по которому он собирался сориентироваться. То ли его снесли, то ли перестроили, то ли за прошедшие восемь лет он просто забыл, как оно выглядит. Так или иначе, вскоре Джерин понял, что они забрались слишком далеко. Пришлось спрашивать дорогу у прохожих.
Сначала никто не мог дать ему вразумительного ответа: люди лишь пожимали плечами или разводили руками. Осознав свою ошибку, он бросил медную монету первому попавшемуся смышленому парню. Его объяснения были настолько красноречивыми и сопровождались такой энергичной жестикуляцией, что Джерин слушал как завороженный. Ему хотелось зааплодировать, но он сдержался и вместо этого одарил благодетеля еще одной монетой.
Благодарность оратора была такой неуемной, что могла бы заманить зубра в храм.
К сожалению, там, где, по его заверениям, находилась Школа чародеев, ничем подобным не пахло. Джерину пришлось потратить еще немало монет и терпения, прежде чем они наконец нашли то, что искали.
Здание, в котором располагалась школа, имело вид самый обыкновенный. Высокое, из серого кирпича, оно походило на множество столичных домов, но было предусмотрительно изолировано от других особняков широким газоном. Ни одно из близлежащих строений не выходило окнами на школу. Его окружали лишь глухие, оштукатуренные деревянные или кирпичные стены. Видимо, соседи опасались исходящих от него чар.
Хотя в школу принимались лишь проживающие в империи лица, к услугам ее прибегали люди различных национальностей. Перед входом в здание теснилось множество самых странных транспортных средств и животных. Несмотря на беспокойство лошадей, Джерин остановил повозку рядом с верблюдом, на котором приехал какой-то кочевник-урфа.
Не успел он выпустить из рук поводья, как появились три мускулистые личности и спросили, не хотят ли господа из повозки заплатить им за то, чтобы они за ней присмотрели.
— Чтоб вам пять раз гореть в аду, — нашелся Джерин. — Вы не хуже меня знаете, что школа защищена заклинаниями, не подпускающими к ней злоумышленников или воров.
Самый крупный из троицы, который смотрелся бы великаном рядом со всяким здоровяком, кроме Вэна, пожал плечами и улыбнулся.
— Прошу прощения, начальник, — сказал он. — Но вы показались нам подлинной деревенщиной, поэтому мы решили попытать счастья.
— Теперь вы знаете, что ошиблись, так что проваливайте.
Обменявшись с ним последними беззлобными ругательствами, мошенники отбыли искать менее искушенных клиентов. Джерин покачал головой.
— В мое время здесь шастали точно такие же прохвосты, дурившие головы всем, а особенно иноземцам.
Первый этаж школы был освещен вполне по-мирски — факелами. Правда, разноцветными. Ярко-красными, зелеными, синими, но это едва ли имело какое-то отношение к волшебству. Так, простенькие хитрости с использованием некоторых порошков. Правда, дым в зале начисто отсутствовал, несмотря на потрескивания нежного ладана, тлеющего в крошечных жаровнях, расставленных вдоль стен и вокруг массивных гранитных колонн, подпиравших верхние этажи здания.
